Исцели меня. Невозможное

– Она нет, но, сама того не понимая, жила по законам Ордена, сохранила образ честного, справедливого и заботливого человека. И мне стыдно признаться в этом, но это так, она с Максимом сделала для людей гораздо больше, нежели если бы присоединилась к нам. А тут такой прокол в виде тебя. Поверь, для нас всех ты был большой неожиданностью. Теперь ты понесешь ответственность за ее поступок, все претензии к ней.

– Она мертва! – закричал я, озлобленный тем, что так по-хамски оскверняют память моих близких людей.

– Тогда и винить некого, ты остаешься здесь, и точка.

– Бред… бред, – не могу собрать мысли воедино, – у меня семья, работа. Я не могу так просто исчезнуть.

– Ага, – он взял черную папку со стола, открыл и внимательно посмотрел на меня. – Климентьев Кирилл Сергеевич, двадцать семь лет. Окончил Институт радиоэлектроники и автоматики по специальности «программист». Умный мальчик, программы создаешь? – отвлекся он от чтения, посмотрев на меня.

– Занимаюсь адаптацией уже существующих программ, – поправил я его и с ухмылкой покачал головой.

– Далее… С двадцати пяти лет работает штатным программистом в компании «Vision». Это, вроде, компания, которая занимается установкой сигнализации и видеонаблюдения? Не такой уж ты идеальный.

– Я ни за кем не наблюдал, – сквозь зубы произнес я, – компания занимается разработкой сигнализаций и видеосистем, монтажом занимается другой филиал нашей фирмы. Мое дело подготовить программное обеспечение для работы системы и все.

– Понятно… Тут написано, что в армию не ходил по медицинским показаниям. В семнадцать лет был удален сегмент правого легкого из-за кистозного образования. Других проблем со здоровьем нет.

Я положил связанные руки на голову, понимая, что в этой папочке написана все моя жизнь. Ощущая себя букашкой, я тяжело вздохнул.

– Еще не все, – произнес Константин на мой вздох, – рост сто восемьдесят четыре…

– Сто восемьдесят восемь, – поправил я его.

– Тебя же к стеночке никто не ставил, тем более ты сутулишься. Портрет составлен зрительно… Так, вес примерно семьдесят шесть килограмм, волосы русые, глаза голубые… внешних увечий нет… ага… – зачитывается он, а я терпеливо жду. – Встречался с восемью девушками, с тремя из них пытался построить серьезные отношения. Последний половой контакт…

– Ну зачем об этом? – громко возмутился я. – Может, там дата первого поцелуя есть?

– Четырнадцатого февраля в шестом классе, – коротко ответил он, – у тебя есть нездоровая склонность все записывать.

Я замолчал. Они поглотили полностью мою жизнь, изучили мои заметки и личные записи, подняли данные школы, института, работы, в общем, всего, чего касался я.

– Ага, вот… нашел, – с ликованием произнес он. – Девять сестер и пять братьев, все двоюродные, из родных никого. Два дяди по отцовской линии, один из которых живет в Америке. Один дядя и две тети по отцовской линии. Один дядя живет в деревне, любит выпить, одна тетя уехала в другой город, вторая развелась с мужем и с четырьмя детьми переехала жить к матери, то есть к твоей бабушке, с которой раньше ты жил до восемнадцати лет. Я ничего не упустил? Эта семья тебя ждет?

Я опустил голову. В действительности у меня большая родня, но я очень одинок. Моя родная кровь – папа и мама – захоронены на северном городском кладбище и залиты моими детскими слезами.

– Для коллеги, который живет с тобой и снимает комнату в твоей квартире, ты получил шикарное предложение по работе и уехал в другой город. Твой друг очень рад, что он снимает всю квартиру по цене одной комнаты и деньги кладет на специально открытый счет. Остальные коллеги тихо порадуются за твой успех и заменят тебя не худшим специалистом, чем ты. Все проходит и забывается. Для бабушки, которую ты посещал каждую неделю, ты уехал в бессрочную командировку. Обещал писать короткие письма, высылать яркие фото и передавать денежные приветы. Уверен, бабуля только порадуется такой успешной карьере внука. Все ясно?

– Как все ладненько складывается. Какие жертвы, и все из-за меня. Зачем?

– Ты познакомился с Агатой?

– Милая девушка.

– Она твой наставник. Введет тебя в курс дела, познакомит с Орденом, после ты встретишься с Малым советом. А там и до суда не далеко. В общем, планы пока таковы.

Константин легонько нажал на черную кнопку, прикрепленную к углу стола, за дверью послышался глухой писк. В комнату вошла Агата, следом хриплый. Я настолько подавлен и убит новостью о том, что мне не выбраться из этого чертова места, что потерял дар речи. Константин демонстративно захлопнул папку и небрежно бросил ее на стол. Агата подошла ко мне, лицо ее выражало спокойствие и вежливость. Как жаль, что она тоже Орден.

Мешок покрыл лицо, и меня, как молодого тупого барашка, повели в клетку, где я безвольно буду ждать своего возложения на жертвенный алтарь. Шли мы другой дорогой, по-видимому, они догадались, что я могу вычислить путь.

– Кирилл, если вдруг тебе что-то надо?.. – произнесла Агата, снимая мешок с головы.

– Да. Я очень хочу домой, – произнес я, пытаясь найти понимание в ее янтарных глазах. Она прячет взгляд, опуская его на руки. Я понимаю, что она ничем помочь мне не может, выхода нет. Нет смысла меня утешать враньем и сладкими сказками. На этот раз я влип серьезно.

– Пожалуйста, пообедай и отдыхай. Через пару часов я приду, и мы начнем работать.

– Зачем?

– Я твой наставник, – с грустью посмотрела она на меня, – теперь нам придется проводить много времени вместе.

Я сглотнул. Перспектива быть заключенным с очень хорошенькой девушкой меня абсолютно не порадовала, лучше бы посадили в темную одинокую камеру.

– Дай руки, – произнесла она.

Из-за пояса она достала миниатюрные ножнички. Холодный металл коснулся тела, пластик под узким лезвием легко сдался и освободил руки от оков. Я почесал запястья и посмотрел на ножницы, которые можно использовать как оружие, а Агату как заложницу. Я поднял руку, чтобы взять ее ладонь с ножницами и вдруг замешкался. Само представление о том, что я поднесу острие к ее милой шее, пугая всех ее смертью, меня повергло в шок. Агата, не обратив внимания на мои раздумья, спрятала ножницы за пояс.

– Тебя назначили моим наставником? – спросил я, чтобы отвлечься от искушающих мыслей.

– Я доброволец и попытаюсь тебе помочь.

– Почему? – удивился я. Она спокойно, без каких-либо эмоций на лице посмотрела на меня.

– Отдыхай…

Она ушла, оставив меня в замешательстве и множеством «почему?». Меня охватила неконтролируемая злость на свою беспомощность и несправедливость. Выхода нет. Можно до изнеможения биться о бронированное окно, но, разбив его, упасть вниз. Все равно выхода нет, только смерть. Разница лишь в том, когда она наступит.

На столе стоит поднос с едой. В одной тарелке золотисто-желтый суп с крошками зелени сверху, выглядит аппетитно и по-домашнему. Во второй тарелочке воздушное пюре в двумя кусочками жареной рыбы. Я взял с подноса стакан и одним глотком выпил горячий сладкий чай, есть совсем не хотелось. Доковыляв до кровати, я лег и, смотря на деревянное распятие, стал нагружать себя депрессивными мыслями и скучать по скучной жизни, что у меня была.

– Кирилл, – слышу я сквозь дремоту.

Открываю глаза, вижу склонившуюся надо мной Агату. Еще раз подчеркиваю для себя, что она очень красива.

– Я опять уснул, – с раздражением буркнул я. – Здесь как в больнице, постоянно хочется спать, – объясняю я и поднимаюсь с кровати. Обращаю внимание, что нога уже дает наступать.

«Почему такую чудо-мазь не запустить в промышленное производство? Скольким людям можно было бы помочь», – подумал я, мысля в глобальном масштабе. Люди ежесекундно ударяются, ломают конечности, попадают в аварии и потом месяцами проводят в гипсе, лежат на растяжке, терпят операции, а тут…

– Ты можешь встать напротив меня? – спросила Агата, отвлекая меня от всемирной проблемы.

– Да, я щас, – потер я ладонями лицо, пытаясь прогнать остатки сна и сосредоточиться. Агата терпеливо ждет. Я встал, сомкнув руки, поднял их вверх и потянулся всем телом. Мышцы приятно напряглись, косточки слегка похрустывают, и все тело наполняется бодростью. Встряхнув руками, я встал ровно и, склонив голову, посмотрел на Агату. Она смотрела на меня с любопытством. Ну да, я для нее из чужого мира, поэтому она видит во мне необычный объект.

– Я должна показать свой дар на практике, – тихо сказала она.

– Ну, давай, – улыбнулся я. Меня интриговало то, кто она такая, и в глубине души радовало новое знакомство с одаренным человеком.

– Расслабься…

Я встряхнул плечами, стараясь предельно расслабиться и ни о чем не думать. Она встряхнула рукой так, что кольца слетели с пальцев и зазвенели в воздухе, словно маленькие колокольчики. Агата вплотную подошла ко мне и свободной от колец ладонью коснулась моей щеки. Забываясь, я прикрыл глаза и, наслаждаясь мягкими, нежными поглаживаниями, чувствую волнение по телу.

– Открой глаза, – тихий шепот ее голоса так близко от моего уха, что я вздрагиваю и открываю глаза.