Не ходите, девки, замуж, не ходите за царя

– У меня нет другого выбора.

– Но он старый! – снова повторила, как мне казалось, весомый аргумент.

– Вот прибудет завтра с дружественным визитом, и узнаем – старый он или нет.

– Ты жесток ко мне.

– Я желаю тебе только блага.

– Отправляя на Буян с нелюбимым мужчиной? – почему он никак не хочет меня понять?

– Иди в свою комнату, Ярослава, – вздохнув, сказал Серомор.

Бросив на отца последний взгляд, направилась обратно в сторону дворца. Гвидон прибудет завтра. Хорошо. Тогда и решим, что делать дальше.

Утро пробежалось теплыми лучиками по моему лицу, заставляя пробудиться ото сна. Сначала открыла один глаз, потом второй. Сладко потянулась и встала с постели. На губах заиграла улыбка, которая почти тут же померкла, лишь стоило мне вспомнить, что сегодня за день. И солнышко уже не грело, а обжигало кожу. Соскочила на пол, ступая босыми ногами по мягкому ковру. Вот возьму, оденусь как чучело огородное, что тогда? Согласится ли на брак с замухрышкой, пусть и царских кровей?

Выбрала самый простой сарафан, сбоку которого подол был немного порван. Помнится, лазила я как-то на яблоне, зацепилась за сучок, вот и появилась дырка. Отцу о том не рассказала. Как знала, что пригодится. Еще и рубаху старенькую взяла. Вдруг, кроме жалости ничего более и не вызову у жениха нежданного. Волосы оставила распущенными. Еще и расчесала их кое-как, чтобы гости сразу увидели, какая царевна неопрятная. На ноги надела обычные тряпичные ботиночки. Хоть и нововведение, а все же не такое дорогое как черевички или туфельки из дорогой ткани да с натуральным жемчугом. Никаких украшений – только кольцо-оберег и все.

В дверь постучали и в комнату без приглашения влетел царь-батюшка.

– Ярослава! – закричал он. – Ты что…

Увидел мое одеяние и заскрипел зубами. Ну да, на нем же была расшитая мельчайшим бисером рубаха, из дорогого качественного материала штаны и дорогие сапоги. А как же мантия на меху? Что, не захотел летом париться? Деспот!

– Я что? – невинно спросила, ожидая, что он дальше скажет.

– Ай, черти с тобой, – махнул он рукой и, схватив меня за запястье, поволок в зал приемов. – И не вздумай меня опозорить! Царь Краснограда с делегацией вот-вот прибыть должен!

Я? Позорить собственного отца? Я что… шут? Признаюсь, было желание устроить какую-нибудь пакость. Но я все же царевна. Моего внешнего вида должно вполне хватить, чтобы у Гви отпала охота на мне жениться. Если, конечно, он за этим приехал.

Мы вошли в просторный зал, в котором стоял резной деревянный трон, обитый алым бархатом, длинный массивный стол со скамьями по обеим сторонам. Трон, к слову сказать, находился во главе. Было тут и еще одно произведение искусного ремесленника – деревянный же стул, с резной спинкой, украшенной драгоценными камнями и с замысловатыми завитушками на подлокотниках. Предполагалось, что Гвидон присядет именно на эту красоту. Мне же придется стоять по правую руку от отца.

– А где Доброслов? – спросила у батюшки, когда заняла положенное место.

– Он, с Настасьей поехал проверять ближайшие деревни. Говорят, леший стал чудить: грибников, да путников путать.

Промолчала, нервно поглядывая в сторону двустворчатых дверей. Спустя совсем немного времени они распахнулись, и в зал приемов вошел вещун. Стукнул посохом по полу и громогласно произнес:

– Царь Гвидон с делегацией прибыл!

Все… держите меня семеро. Лишь бы стихия снова не начала буйствовать…

Первым в зал, как ни странно, вошел рыжий кот. Он медленно прошествовал на задних лапах к столу, посмотрел на резной стул, да и запрыгнул на него.

– Тимофей! – за ним следом влетел светловолосый мужчина. – А ну, брысь!

– Ну, Гвидоша-а-а… – протянул наглый кот.

Я во все глаза следила за разворачивающейся картиной, еле сдерживая смех. До тех пор, пока все мое внимание не поглотил Гвидоша-а-а…

Он был высок, подтянут, с невероятно красивого цвета волосами. Они были собраны в низкий хвост, только одна прядка падала на лицо. Глаза у мужчины были голубыми. Хотя мне подумалось, что раньше они были ярче. Почти белоснежная шевелюра мне понравилась. Правда, не смогла понять: то ли она от седины такая, то ли от природы. Да и в целом Гвидон был красив. Но он же старый!

– Тим, слазь! – царь Краснограда потянулся широкой ладонью к коту, чтобы стащить того со стула.

– Царь, – в зал приемов вошли еще пятеро мужчин, – может, стоит его казнить?

Посмотрела на говорившего. Низкого роста, с густой бородой и цепким взглядом. Никак, советник.

– Я те казню! – Тимофей выгнул спину и зашипел. – Кота царского и казнить! Мя-я-яу! – Его все же схватили за шкирку и стащили с облюбованного места.

– Прошу простить, – произнес Гвидон, наконец, обращая на нас свое внимание. И замер, внимательно смотря на меня.

А я стояла и не могла пошевелиться. И вот он старый? Это точно тот самый царь Краснограда, которому более трех сотен лет? Сердце, готовое вырваться наружу, стало бешено биться в груди, а щеки запылали. И чего смотрит? Перед ним же чучело стоит.

– Царь Гвидон! – батюшка поднялся со своего места и широко улыбнулся. Как челюсть не вывихнул, странно. – Мы вас ждали. Присаживайтесь, чего же вы стоите.

– Ваша дочь лесная ведьма? – произнес кот и стал продвигаться в мою сторону уже на всех лапах.

– Нет, она ведьма ветров.

– Мр-р-р, да? – на меня посмотрели большие зеленые глаза. – А по одежде и не скажешь. Кажется, тока из леса вылезла. Но хороша-а-а! – кот стал обнюхивать подол моего сарафана. – Нам подходит!

– Тимофей! – от грозного голоса Гвидона я дернулась и отступила назад, за трон батюшки.

– Ну, что-о-о, Гвидош? – кот лениво повернул голову в сторону своего государя. – Ты думаешь, я сюда за просто так три дня плыл, да от морской болезни страдал?

Светловолосый мужчина бросил на рыжего такой взгляд, от которого хотелось сквозь пол провалиться.

– Ждеслав, думаю твое предложение верно и…

– Ты не посмеешь! – Тим прижал уши к макушке и спрятался за мной. – Где это видано, чтобы кота казнили!

– Можно утопить, – предложил бородатый мужчина.

– Живодер! – зашипел котик. Он определенно начинал мне нравиться.

– Гвидон, – Серомор постарался не обращать на бедлам внимания, – я очень рад, что вы решили навестить нас с дружественным визитом…

– Гви, – тихо заговорил Тимка, – ты присаживайся. Негоже царю Красноградскому стоять. Тем более ты уже не молод, дедом недавно стал…

Дедом?! Кажется, я икнула. Ничего себе конфетки-бараночки. Он стал дедушкой? Вот этот вот высокий, длинноволосый, голубоглазый мужчина, от которого мое сердце готово из груди выскочить?

– Тимофей! – строго прервал кота царь с Буяна и все же решил присесть на резной стул. Устало облокотился на спинку, положил руки на подлокотники и хмуро посмотрел на моего отца. – Говорите, Серомор, что там в вашей голове крутится.

– Понимаете, – царь Тричетвертого государства замялся и косо посмотрел на меня, – дочь моя уже давно в подходящий возраст вступила. Вы не обращайте внимания, что сейчас перед вами она в таком виде стоит. Нрав у нее не спокойный, рука нужна тяжелая. Я же не могу дочери перечить, люблю очень.

Ложь! Любил бы, замуж отдать не захотел!