Смотрящая в ночь

Смотрящая в ночь
Лили Харрис

Они встретились в далёком прошлом и полюбили друг друга – пылко, пламенно, без оглядки и вопреки всему. Но не могли быть вместе. Вскоре судьба и дворцовые интриги жестоко разлучили их, лишив счастья видеть друг друга издалека. Он, связанный долгом и преданностью, она, готовая последовать за ним, если только он позовёт…

Много лет спустя они встретились снова. Она помнила всё и ждала этой встречи долгие годы, зная, что им может быть отпущено лишь несколько мгновений. Он же, не узнавший ту, которую любил больше жизни, не подозревал, каким страшным станет для неё его пробуждение…

Лили Харрис

Смотрящая в ночь

Пролог

Посвящается самой нежной девушке на свете – Ребекке

"…почти каждая женщина в любви способна на героизм. Для неё, если она любит, любовь заключает весь смысл жизни – всю вселенную!"

А. Куприн "Гранатовый браслет"

"Сотру навеки твой образ, что сердце хранило так трепетно,

Мечтаю, чтобы ты забыл обо мне и позволил уйти…

Я лишила себя счастья сделать шаг тебе навстречу,

Сердце сжали тиски страха…

Забери наши воспоминания с собой и преврати их в прах

Ради меня…"

Punch «Done for me» (OST "Отель дель Луна")

– Какая яркая луна… светло, как днём, – безмятежно протянула Рене.

Сидевший за рулём Такэо с тёплой улыбкой взглянул на жену: удобно откинувшись на спинку сиденья, молодая женщина наслаждалась свежестью ночного бриза, доносившегося со стороны моря.

Дорога, пересекавшая город, была пустынна; золотистое мерцание фонарей, охранявших её, блекло в щедром серебре полной луны, одиноко сиявшей во тьме полночного небосклона. Терялись очертания коттеджей, скрытых могучими кронами деревьев и листвой неухоженных живых изгородей, безмолвие мрака едва ли нарушал шорох далеких волн. Такэо огляделся в поисках мотеля или гостевого дома: ночь застала супругов в пути, и они уже несколько часов тщетно искали место для ночлега.

– А может, заночуем в машине? – бодро предложила Рене, посмотрев на мужа.

Тот покачал головой и мягко промолвил:

– Нет, родная, не в твоём состоянии.

Рене расстроенно насупилась, выпятив губу и вызывав у Такэо привычную полуулыбку. Мужчина протянул руку и сжал её холодную ладонь:

– Потерпи немного, мы скоро найдём какую-нибудь гостиницу.

– Смотри, отель! – воскликнула выглянувшая в окно жена.

Такэо проследил за её взглядом и хмуро оглядел окруженный клумбами невысокий дом и плетистые стебли девичьего винограда, покрывавшие стены и козырек небольшой веранды.

– Маловат для отеля, – резюмировал он, паркуя машину на стоянке перед домом.

Но Рене его не слушала: сцепив руки в замок, она с детским восторгом и непосредственностью поспешила к отелю и взбежала на крыльцо. Мужчина выудил у багажника сумки, заблокировал дверцы машины и последовал за женой.

– Дорогая, ты уверена, что это отель? – удивленно протянул он, шагнув внутрь.

Перед глазами его вместо холла отеля предстал цветочный зал, заполненный роскошными букетами и живыми цветами в подвесных кашпо. Вдохнув напоенный цветочной свежестью воздух, он оставил сумки возле входа и зашагал вслед за женой, скрывшейся за дверью в подсобное помещение:

– Рене, куда ты?

– Посмотри, как здесь красиво, – прошептала молодая женщина, когда он нашёл её в саду, раскинувшемся за домом.

Такэо огляделся и не сдержал восхищенной улыбки. Щедро залитый алмазным светом луны и погруженный в прозрачные сумерки сад пестрел всевозможными цветами: кудрявыми рододендронами, лиловыми геранями, лохматыми пионами, солнечными бархатцами, элегантными петуньями, нежными гортензиями и роскошными розами. Богатый коктейль ароматов наполнял легкие, опьяняя и без того затуманенное усталостью сознание.

– Давай поищем владельца, – первым пришёл в себя Такэо.

Рене рассеянно кивнула, завороженно глядя на возвышавшуюся посреди сада каменную арку, венчавшую засыпанный розовыми лепестками алтарь. Мужчина опасливо оглядел колебавшееся в арке полупрозрачное дымчатое полотно и схватил направившуюся к нему жену за руку:

– Дорогая, пойдём отсюда.

– Да я только посмотрю, – беспечно отозвалась молодая женщина.

– Только не касайся арки, – попросил Такэо.

Поднявшаяся на алтарь Рене обернулась и неожиданно вскрикнула; бросившийся к ней мужчина заметил лишь блестящую струйку куфии*, с шипением уползавшей прочь.

– Нет… – выдохнул он. – Нет! Рене!..

Молодая женщина без чувств упала на его руки.

– Рене! Рене! Очнись, милая, прошу… Приди в себя, приди в себя! – молил Такэо, с ужасом оглядывая вмиг побледневшее лицо жены.

Осторожно уложив женщину на алтарь, он нашел рану на её лодыжке и, открыв маленькие проколы от змеиных клыков, принялся отсасывать яд.

– Дорогая, очнись, прошу тебя, – вновь воззвал он к Рене, но недвижная женщина хранила безмолвие.

Такэо ещё несколько мгновений вглядывался в любимые черты, затем со стоном прижал к себе жену и глухо заплакал, повторяя:

– Не уходи, милая, не уходи…

– Она тебя не слышит.

Ледяное презрение в мелодичном голосе, неожиданно волной прояснившем сознание мужчины, заставило его вздрогнуть. Такэо поднял заплаканное лицо и окинул шокированным взглядом стоявшую возле подножия жертвенника прекрасную девушку.

Струившиеся по спине и плечам волосы её сияли в лунном свете, тёмные глаза на бледном лице казались бездонными, пухлые алые губы кривила усмешка; облаченная в воздушное платье из белоснежной ткани, со вдетой в локоны винно-красной розой и обвивавшей шею змеёй она показалась Такэо языческой богиней.

– Н-не слышит?.. – повторил он, чувствуя, как слабеют руки. Рене безвольно упала на алтарь. – Н-но… Это… Это всего лишь укус змеи, и я…