Карусель. Время не лечит

– Приятного аппетита, – произнесла Эля и, не слушая навязчивые уговоры прилипчивого постояльца остаться, стала выходить из номера.

– Постойте, девушка, примите в знак моей симпатии эту розу как символ моего влечения к вам и уважения, – неожиданно эти слова заставили девушку резко остановиться. Она развернулась на каблуках и посмотрела на молодого человека, который протягивал ей яркую алую розу. Воспоминания прошлого нахлынули на Элю, она, еле сдерживая слезы, отстранила его руку с цветком и побежала по коридору к лифту. Рыдания душили ее, слезы застилали глаза, но она даже не пыталась их сейчас вытирать.

– Это всегда будет преследовать меня, всегда, а его не вернешь. Нет его больше… – плакала Эля.

Подбежав к лифту, она стала давить на кнопку первого этажа. В голове молоточками стучала боль. Перед глазами она все еще видела лицо Сергея и его улыбку, и ту розу, которую она тогда так не хотела принимать.

Створки лифта медленно открылись, и она сквозь слезы увидела человека. Он стоял в белом костюме, был высок и статен, улыбался обезоруживающей улыбкой, его зеленые глаза светились от любви и счастья.

– Эля, девочка моя, я так давно мечтал подарить тебе розу как символ нашей любви, – он протянул ей ярко-алую розу.

– Сергей, Сереженька! – еще не веря в реальность происходящего, шептала девушка. – Я люблю тебя, я очень люблю тебя, я тогда глупая была, и я принимаю твою розу. Да…

Она протянула руку к Сергею и шагнула в лифт.

Тело Эли нашли через несколько часов. Девушка шагнула в шахту с седьмого этажа, когда открылась дверь лифта. Кабины самого лифта там не оказалось. Рядом с ее телом обнаружена ярко-алая роза.

Полиция быстро закрыла дело, признав произошедшее несчастным случаем.

Карусель. Время не лечит

Глава 1. Необычная затея

Сегодня на пустыре за городом состоится торжественное открытие развлекательного комплекса «Карусель времен». Приглашаем всех желающих испытать непередаваемые ощущения. Начало в 19:00 местного времени. Возрастное ограничение: не моложе 50 лет.

Дед Игнат по слогам читал объявление всей компании, что столпилась вокруг плаката, наклеенного на колонну при входе в городское управление.

– Братцы, да что это за ерунда такая? Кто скажет мне? – Васька, худой пожилой мужичок из толпы, растерянно теребил в руках старенькую кепку и с неподдельным удивлением смотрел на это объявление с рисунком красивой светящейся карусели. И еще раз недовольно воскликнул: – Что это за странности у нас?

Мужики стали переговариваться между собой.

Да, все это казалось странным. Некоторые из их закадычной компании видели и слышали об этом впервые. До остальных уже дошли слухи от других жителей городка, что поселились неподалеку от пустыря, на котором два дня назад и началось это странное сооружение.

Начальник городского управления даже ездил туда в святом негодовании лично поговорить и заставить свернуть сие действо на казенной земле, но, вернувшись оттуда, был как никогда тих и задумчив. Сказал, что все документы в порядке и временное сооружение развлекательного комплекса разрешено свыше.

Пугало не только то, что неизвестные сооружают аттракцион в их городке с непонятно кем данного разрешения, но и сами люди, что строили карусель, отличались от обычного народа. Всю эту конструкцию воздвигала команда карликов под руководством худого высокого мужчины с длинной бородой. Строительство велось тихо, без единого звука, и так слаженно, как будто делалось не раз и не два. Никто не нуждался в указаниях. Каждый знал, куда и что поставить, куда и что прикрутить.

Все эти новости передавались от одного жителя к другому. И вскоре уже весь городок кипел и бурлил, обсуждая это событие.

До этого случая место славилось своей тишиной и размеренностью, которые никогда и ничем не нарушались. Здесь почти каждый человек знал другого. И вдруг из ниоткуда в их устоявшейся жизни появилось то, что заставило население не на шутку испугаться и задаться вопросом: «А не испортит ли это все здесь? Уберутся ли отсюда эти странные люди?»

Кто жил или когда-то бывал в маленьком городке, знает, что в таких малонаселенных пунктах жители с опаской относятся ко всем незнакомым и приезжим. Им все это не казалось бы таким страшным, будь эти приезжие обычными молодыми повесами из Одессы или деловыми предпринимателями, что частенько заезжали сюда, чтобы захапать за небольшие деньги хороший кусок земли.

Мужики еще гудели и возмущались над таким положением вещей, когда толпа стала расступаться, как по команде, давая кому-то пройти. К объявлению подошла высокая худая женщина лет пятидесяти. Одета она была в осенний длинный плащ и иногда поеживалась от зябкого ветерка, что уже крутил хороводы из пожелтевшей листвы во всех дворах. Густые темно-каштановые волосы были собраны на затылке и заколоты в тугой узел. Лицо немного было уставшим, и мелкие морщинки выдавали ее возраст. При всем при этом нельзя было не отметить, что когда-то она была удивительно красива. Светло-зеленые глаза с мечтательной поволокой остались, как и в юности, нежными, а черты лица аристократически утонченными и правильными.

Она прошла сквозь толпу, которая, как по приказу, расступалась перед ней. Женщина, никого не замечая, подошла к колонне и тихим голосом медленно стала читать объявление. Пожилые мужчины с нескрываемым восхищением смотрели на нее. Ну еще бы: ведь когда-то, будучи молодыми, почти каждый из них посылал сватов к ее отцу, но всем было отказано. Она так и осталась для них несбывшейся мечтой. И хотя уже давно годы посеребрили им виски, а безжалостное время согнуло спины, у каждого из мужчин при взгляде на эту хрупкую уставшую женщину глаза загорались молодым огнем, как и тридцать лет назад.

Наконец она повернулась к толпе и спросила:

– Кто-нибудь идет сегодня на открытие этой карусели, или вы считаете это глупой затеей?

Она еще раз взглянула на красочную картинку, которая так и играла всеми цветами радуги. Афиша как будто звала и манила к себе.

Васька хотел еще что-то вскричать возмутительное о нарушении спокойствия в городке. Он уже было открыл рот, чтобы произнести пламенную речь и произвести впечатление на Марту Сергеевну, но она продолжала:

– А я, пожалуй, пойду. По возрастной категории подхожу. Да и наш городской парк аттракционов давно не функционирует и погулять совсем негде. Заодно и молодость вспомню. Да и хочется хорошо провести последние теплые деньки.

Макар Степанович после ее речи как-то сразу встрепенулся, подкрутил свои седые усы и шагнул к Марте Сергеевне.

– Наша многоуважаемая Марта, не могли бы вы составить компанию и пойти на это мероприятие со мной вместе?

Женщина строго взглянула на старика из-под красиво изогнутых бровей и сухо произнесла:

– Спасибо, Макар Степанович, но мне есть с кем идти. Я приняла от него приглашение раньше вас, – многозначительно поставила точку в диалоге женщина.

Чинно спустившись по ступенькам, она пошла по дорожке парка, что окружал это здание, в сторону видневшейся вдалеке улочки с одноэтажными скромными домиками. Марта Сергеевна немного сутулилась, но шагала уверенно и быстро, как будто торопилась куда-то. Ветер гонял вокруг нее опавшую листву, создавая прекрасный воздушный шлейф городской королеве. Мужчины, застыв, смотрели ей вслед с восхищением в глазах. Одновременно выдохнув, повернулись друг к другу.

– Ну, что, товарищи, тогда и мы пойдем?

– Да! – крикнул Васька.

– И я… и я, – один за другим мужики давали согласие на совместное посещение карусели.

Решили встретиться у входа на аттракцион в полседьмого вечера. Пожав друг другу руки, компания стала медленно расходиться по домам.

Глава 2. Запуск

Теперь темнело рано: осень была в разгаре. Днем на улицах хозяйничал прохладный, пробиравший до самых костей, осенний ветер. Он летал по всем дорожкам городского парка, ворошил листья, что сгребали в большие кучи дворники по утрам, пробирался под полы плащей, заставляя людей вздрагивать от своих ледяных прикосновений.

Все было, как обычно, из года в год. Все шло тихо и размеренно. Здесь ничто никогда не нарушало всеобщего покоя и уклада, и в этом году все повторилось бы, если только не эта необычная карусель, что построили на пустыре. У аттракциона было странное ограничение по возрасту: «Вход только лицам за пятьдесят».

Все пришли к развлекательному комплексу, как и договаривались, в полседьмого вечера. Место было огорожено высоким фанерным забором, который был расписан сценами из цирковой жизни и веселых ярмарочных гуляний.

Все, как сговорившись, надели все самое лучшее, что у них было. Дед Макар нацепил даже несколько орденов, что получил когда-то на местной фабрике как ударник труда.

Васька пришел в своем выходном костюме, который знал весь городок: ведь он был у него один на все времена. Тщательно зачесанные на пробор волосы, смазанные гелем, придавали ему вид стареющего донжуана. Когда старичок посматривал на Марту Сергеевну, глаза его вспыхивали боевым огнем. Он переминался с ноги на ногу, готовый в любой момент сорваться с места и услужить ей, только сделай она жест.

На Марте Сергеевне было темное длинное шерстяное платье, облегавшее ее тонкий силуэт. Оно как нельзя лучше подчеркивало ее прекрасно сохранившиеся формы. Волосы были завиты в локоны и красиво уложены по плечам. Она стояла немного в стороне ото всех и курила тонкую длинную сигарету. Пришла Марта Сергеевна одна, хотя и предупредила, что с кем-то придет. Компания мужчин не была удивлена этому обстоятельству: кто был тот таинственный мужчина, которому она пообещала раньше остальных, все и так давно знали.

Внезапно ворота на территорию аттракциона слегка распахнулись. Люди, толпившиеся у входа, повернулись посмотреть на это.

К ним навстречу шел высокий худой мужчина, тот, что руководил возведением странной конструкции. Сейчас он был в чистом наглаженном одеянии, длинная седая борода расчесана и мягкими волнами покрывала его грудь.

– Дамы и господа, прошу всех вас – проходите. Мы давно вас ждем. Что же вы не постучали? – он по-доброму рассмеялся и, полностью открыв двустворчатые ворота, сделал приглашающий жест рукой.

– Прошу…

Мужчины после женщин по одному вступили на огороженный пустырь и опешили от увиденного. До того пустынное место без намека на растительность сейчас было полностью покрыто зеленой травой. Холодного ветра уже не чувствовалось, пахло летними цветами и озоном, как после дождя. На траве поблескивали капельки воды. Весь пустырь был ярко освещен светом, казалось, лившимся отовсюду.