Ангел, потерявший крылья

«Сердце знает главное – я тебя ждала,

Как еще недавно я без тебя жила.

Я сама не знаю, но в моей судьбе,

То к чему стремилась, я нашла в тебе.

Ты меня не придумал такой,

Я тебя не придумала тоже,

Просто мы, просто мы, просто мы повстречались с тобой.

Просто мы, просто мы, просто мы друг без друга не можем…

Илья сдержал слово, хотя Вика ни разу не поднимала вопроса об обещанной поездке в Лондон. Она сама не давала обещаний, если сомневалась в реальности и не напоминала другим об этом. «Если он молчит, значит что-то не получается, – думала она. – Забыть или передумать он не мог. Поездку в Лондон можно заменить поездкой в Питер, а иначе отпуск мой «пропадёт». Илья заговорил об отпуске в середине ноября.

– Вика, тебе дадут отпуск в середине декабря? А что с дежурствами в Новый год?

– Я в новогоднюю ночь дежурила два года подряд. Думаю, этот Новый год буду встречать с тобой. А вот сутки первого числа могут достаться мне. Я не видела графика дежурств. Ты что придумал? Для какой цели я должна выпросить отпуск?

– Здравствуйте! А как же наша поездка в Лондон?

– Мы летим в Лондон? Когда?

– С девятнадцатого по двадцать пятое нас ждут в Королевстве, а после этого мы летим не домой, а на три дня в Питер. Ты должна оформить отпуск с восемнадцатого. Нас двенадцать дней устроят, – улыбался Илья, довольный реакцией Виктории. – Я должен познакомиться с твоим отцом и посмотреть колыбель революции.

– Илья, ты это сделал или только планируешь?

– Тур оплачен. Переводчик нам не нужен. Почему Лондон, а не Париж?

– Мне с тобой романтики хватает и без Парижа, а ещё я не хочу увидеть Париж и умереть, – весело говорила Вика, повиснув у Ильи на шее. – Я не знаю чем объяснить своё желание попасть в Лондон. Возможно, потому, что в последние годы он у многих на слуху, многие рвутся там учиться. Поговорю с заведующей, возьму все возможные дежурства до восемнадцатого. Скучать не будешь?

Поездка Виктории понравилась. Теперь они отдыхали в отпусках, планируя их заранее. Виктория выбирала страну для поездки, а всё остальное доверяла Илье. Для неё каждый маршрут был новым и совсем незнакомым. Они выкраивали неделю отпуска, чтобы побывать у родителей Виктории в Питере. Даже Софья Михайловна принимала Илью, как потенциального зятя, хотя ей очень хотелось побывать на свадьбе внучки. Три года не прошли, а пролетели.

Глава 6

В день тридцатилетия Викторию ждал сюрприз. Он начался с самого утра, едва она открыла глаза. Их спальня превратилась в цветочную оранжерею. В двух вазах, напротив кровати, стояли белые розы, а рядом с кроватью на тумбочках – бледно розовые. Они источали тонкий аромат. Вика улыбнулась, заметив в дверях Илью.

– Ты когда успел, сумасшедший? Зачем так много?

– Вместо обычного «Спасибо, дорогой»?

– Не просто спасибо, а огромное спасибо! – Вика повисла у него на шее, выпрыгнув из кровати. – У меня никогда не было такого количества цветов. – Сколько я должна тебе поцелуев?

– Если судить по количеству цветов, то шестьдесят. Четыре раза по пятнадцать, – он обнял её и поцеловал в висок. – Доставили сегодня утром. Дата у тебя «неприличная», чётная. Ирина просила поздравить тебя утром, заказав букет. Татьяна Ивановна звонила, предупредить о курьере с букетом. Один от родителей и один от меня. Только это ещё не всё. Давай завтракать, потом продолжим. – Времени на завтрак за разговорами ушло больше чем обычно. – Вика, я сегодня не смогу тебя подвезти на работу, хотя время у меня ещё есть, – говорил Илья в лифте. – У тебя пакет для коллег не тяжёлый? Доберёшься сама?

– Не волнуйся, я справлюсь, – ответила она, выходя из лифта и собираясь направиться к выходу.

– Виктория Сергеевна, держите ключи и добирайтесь сами на своём авто, а я поеду следом и прослежу. Документы в твоей сумке – я их подкинул. Нравится?

Во дворе дома, рядом с машиной Ильи, стояла машина Toyota Auris 2011 года, хэтчбек красного цвета с объёмом двигателя 1,6 и левым рулём.

– Ты, действительно, сумасшедший! – Вика уткнулась ему в грудь, – но я тебя люблю. Будешь сопровождать? – заглянув ему в глаза, спросила она. – Не переживай, я буду осторожна на дороге.

Она ехала знакомым маршрутом и думала о том, что Илья придумал хитрый ход, сажая её за руль своего авто. Ему стоило убедиться, что она водит машину, и водит хорошо. Поставив машину во дворе, она поднялась в отделение. Прошли почти пять лет с тех пор, как Виктория начала работать в роддоме. В конце смены в ординаторской собрался коллектив сотрудников, чтобы отметить её день рождения. После небольших посиделок с тостами, зашёл разговор о виновнице торжества, о её таком недалёком приезде и о работе. Чтобы как-то сменить тему, Вика улыбнулась и сказала:

– А вы знаете, что я родилась в этом роддоме ровно тридцать лет назад. Теперь сама принимаю детишек.

– А я тридцать два года назад пришла сюда работать после училища, а теперь выхожу через три года на пенсию, – акушерка посмотрела на Петровскую. – Может, я и вас принимала.

– Екатерина Семёновна, а в ваше время отказников было меньше? Я понимаю, что было проще – ясли, сад, стабильная работа и жильё, но нерадивые мамочки были всегда.

– За тридцать лет было всякое, но одно дело, когда ребёнок с патологией, мамаша пьющая, беременность нежеланная, а другое, когда обеспеченная семья оставляет ребёнка без всяких причин, просто потому, что так будет проще и легче. Был один случай, который оставил в моей душе глубокий след. Я года два уже отработала, когда молодые студенты отказались от одного ребёнка из двойняшек. Как отказались? Подписали документы под нажимом и обманом. Думаю, молодые родители так и не узнали об отказе.

– Как такое возможно?

– Возможно, Виктория Сергеевна. Ребятам было по двадцать лет. Студенты третьего курса, а дедушка близнецов профессор. Он всё и устроил. Девочка родилась первой и была, такой маленькой и худенькой против братца карапуза. Мальчика через сутки с мамой выписали в нарушение всех норм, а от неё отказались. Я думала, так бывает только в кино, но оказалось, возможно, и в жизни. Был случай, когда жена, родив ребёнка, из роддома вышла с двумя, забрав и ребёнка любовницы мужа, которая от него отказалась. Были случаи, когда мамаши одумывались через два-три дня, но они были редкими.

– На моём счету четыре случая отказа от ребят, которых я приняла. Сколько я не пыталась поговорить с мамашами, упиралась в глухую стену.

Она возвращалась домой, вспоминая рассказ акушерки. Вика знала, кто её предполагаемые биологические родители и где они работают. Светлана Андреевна и Алексей Иванович Климовы работали в клинике «Мать и дитя». Заведующая роддомом, где работала сама Виктория, была знакома с Климовыми. Её дочь Ирина училась в медицинском университете с сыном Климовых Виктором и была тайно в него влюблена. Знала она и профессора Зиновьева.

В начале сентября Викторию и Ирину отправили на областную конференцию акушеров-гинекологов и неонатологов. Здесь Ирина и познакомила Викторию с Виктором Климовым.

– Вика, а какой у тебя стаж? – разглядывая новую знакомую, спросил он.

– Пять лет здесь, год в Питере. Год назад я подтвердила сертификат, недавно получила первую категорию. Есть ещё ко мне вопросы? – она улыбнулась, с интересом глядя на молодого человека. Чем-то он напоминал её саму. – Тебе это зачем нужно? – спросила она и поняла: «Глаза! Только что они были голубыми, но стали менять цвет на более тёмный. Так бывает, когда я волнуюсь или на душе неспокойно».

– Нам в родильное отделение нужен врач. Я могу поговорить с матерью. Понимаешь, Светлана Андреевна берёт на работу только проверенных людей или по рекомендации специалиста, и не любит протеже нужных, но далёких от медицины людей.

– Думаю рано.

– Ты поговори о приёме, а я поговорю об увольнении. Вике нужно расти и развиваться, а у вас для этого условия лучше и зарплата.

Раиса Степановна Кострова пригласила Викторию через пару дней.

– Присаживайся. Мне Климова звонила, интересовалась тобой и твоей работой. Ирина рассказала о встрече с Виктором. Будешь увольняться?

– Меня никто не приглашал. Или я вам уже не подхожу?

– Сходи на собеседование после ночи, а решишь уволиться, не забывай о двух неделях. Заявление я подпишу. Мне за тебя не будет стыдно. Кто знает, как тут всё сложиться без меня, когда через год уйду на пенсию. Но хочу тебя предупредить: окончательное решение о приёме на работу принимает отец Климовой. У меня с этим старым козлом свои счёты, – Кострова замолчала на секунды, внимательно посмотрела на Викторию, вздохнула и продолжила: – Он у нас преподавал акушерство. Немолодой красавец профессор не пропускал ни одной юбки, а его дочь всего на четыре года моложе меня. Он её к нам рожать и привёз. Родилась двойня. От слабой девочки отказался сразу, а всё обставил так, подлец, что дочь была уверена, что девочка умерла и подписала отказ, думая, что подписывает согласие на захоронение. Ты, представляешь, как это «выглядело»? Восемьдесят второй год, где партия наш рулевой приказала, и член берёт под козырёк, если не хочет вылететь с волчьим билетом. Юридически всё законно, а совесть у кого можно купить, чью-то запугать. Выдали смене премию наличными и приказали молчать. Дочь он через сутки забрал, а взглянув на отказницу, сказал: «Прости, девочка». Что он при этом подразумевал, я не знаю. Может, испугался, что потеряв жену и воспитывая дочь в одиночку, не справится с двумя детьми? Девочку через время семья военного забрала. Заведующую, самую главную мошенницу, сразу перевели с повышением, а Катю и меня купили. Одно нас утешало – девочка попала в хорошую семью. Пока она не набрала вес, её приёмная мама каждый день приходила к нам. Чтобы ты сделала в той ситуации?

– Не знаю. Родившую мать, конечно, жалко. Она считала, что дочь мертва, но вашей вины в этом нет. Родившийся ребёнок попал в семью, а как он был оформлен неважно. Всё на совести тех, кто это придумал. Что вы могли в той ситуации? Всплыла бы правда наружу и что? Полетели бы чьи-то головы. Самое простое – отец и дочь поссорились, и матери вернули ребёнка. Только наши суды так нерасторопны, что процесс длился ни один год. Вот и вышло, что приёмная семья обязана вернуть ребёнка, к которому успела привязаться и полюбить. Кто знает, как было бы лучше?

– Ты так считаешь? Я не просто ненавижу профессора, я его презираю, а Ирину угораздило влюбиться в его внука. Меня одно утешает, что ему уже за семьдесят и век его не так долог. Ты, Вика, попробуй, а не получится, мы найдём другое место.

– Спасибо. У меня в этой клинике свой интерес. Я не могу пока рассказать всего, но позже поделюсь.