Семейные узы

– Я не буду возражать. Вам трудно было прийти сюда, но вы это сделали ради нее. У меня только одна просьба: сделайте все без моего участия. Хочется забыть эту историю, оставив ее в прошлом.

– Спасибо тебе, девочка. Поправляйся, набирайся сил, – сказал он, выходя из комнаты. – Ты, Егоров, свободен до понедельника. Я жду тебя в офисе утром, чтобы закончить эту историю.

– Никитка, смотри, что тебе привез наш грозный Зевс, – говорил Максим мальчику, доставая яркую коробку, в которую была упакована машина с управлением. – Да тут и нашей маме есть подарок, – вынув из пакета конверт, продолжал Максим и высыпал его содержимое на одеяло. Десять корешков купюр в сто долларов упали на кровать. – Это стоимость твоего спокойствия, – сказал он, глядя на Дашу. – Хорошо, что все обошлось малой кровью, и мне не придется бросить эти деньги ему в лицо.

– Убери эти «отступные» в шкаф, забудь о том, что произошло и рассказывай: зачем вчера приходил Влад?

– Не скажу ни слова, пока ты не позавтракаешь. Надеюсь, гостей сегодня уже не будет. А после завтрака я тебе и расскажу, и даже покажу то, что тебя может заинтересовать. Ты сама сможешь пройти в кухню или пусть кухня идет к тебе? – пытался пошутить Максим.

За завтраком Максим рассказал о вчерашнем визите Влада, упустив некоторые детали «мужского откровения», и передал ей визитки, оставленные Владом.

– Судя по адресам, аудиторская компания находится в нашем офисном центре, а банк в квартале от нас, но по дороге. Кому звонить?

– Кто тебе ближе, туда и звони, – улыбнулся Максим.

– Можешь мне объяснить, чему ты и твоя мама так загадочно улыбаетесь? У вас появились от меня секреты?

– Ты поправь свое здоровье для начала, а там посмотрим.

– Так дай мне поправится. Мне нужны положительные эмоции, а не томительное ожидание неизвестно чего.

– Ну, смотри, сама напросилась, – сказал Максим, выходя и возвращаясь на кухню через минуту. – Даша, Дашенька, будь моей женой, – сказал он, встав на колено и протягивая ей коробочку с кольцом.

– Я согласна, – ответила Даша, прижав его голову к себе и поцеловав в макушку. – Я хочу настоящую свадьбу с белым платьем, голубями, но только своей семьей. Я выходила замуж за Влада в больничной палате, а через десять часов родился Никита. Вы не будете против торжественной регистрации? Мне так хочется почувствовать себя настоящей невестой, – сказала и спросила Даша Максима и Галину Ивановну. – Мы устроим небольшой семейный праздник на террасе в доме Риты. Это будет стоить не так дорого. Вы согласны?

– Все сделаем так, как ты захочешь, – говорила мать Максима, улыбаясь. – Платье выберешь сама, а с голубями разберется Лев Борисович.

– И с одним условием – мы идем в загс прямо сегодня.

– Я люблю тебя, Егоров, – негромко сказала Даша.

– Ты впервые призналась мне в любви, а это дорогого стоит, – говорил Максим, целуя ее.

Они подали заявление на регистрацию брака. Максим и Влад встретились у нотариуса, а Даша прошла собеседование. В день своего двадцатитрехлетия она вышла на работу в аудиторскую компанию. Через неделю двухгодовалый Никита пошел в детский сад. Галина Ивановна, привыкшая за полгода почти к ежедневным визитам в квартиру Даши, очень скучала. Даша это заметила.

– Галина Ивановна, есть у Вас желание – забирайте Никиту из сада, готовьте сыну ужин, приглашайте на ужин мужа. Я возражать не буду, если вы мне будете звонить. Мы почти одна семья.

Бракосочетание Егорова Максима Львовича и Колосовой Дарьи Андреевны состоялось третьего июня две тысячи шестого года. Церемония прошла так, как хотела Даша. Было белое платье, была пара голубей, выпущенная у загса, и торжественный обед на террасе в доме отца и Риты. Через два года в семье родился второй сын, которого назвали Егор.

Глава 9

Прошли десять лет. За это время многое изменилось, но только не отношения между Дашей и Максимом и между семьями. Семья подарила Дарье на тридцатилетие машину. Даша получила права. Небольшая иномарка с двигателем 1,6 литра очень нравилась хозяйке, но зимой машина стояла в гараже. Место работы супруги не меняли: работа, как и зарплата их устраивала. Александр женился на Ирине в две тысячи десятом году, и в семье родились погодки – дочь Даша и сын Андрей. Его семья жила за городом, и виделись они с Егоровыми чаще весной и летом. Осенью или зимой глава семейства, Александр Андреевич, вез семью туда, где тепло. Воробьев относился к зятю, который работал в крупной компании, с уважением. Внуков любил, дочери старался помочь, хотя в этом не было большой необходимости, а вот с семьями Егоровых и старших Колосовых особой дружбы не водил.

Андрей Иванович и Маргарита Николаевна Колосовы, которым исполнилось шестьдесят, продали бизнес и занялись хобби. Жили в том же доме, где лет пять назад, сделали хороший ремонт. Влад отправлял их два раза в год на двухнедельный отдых, место они выбирали сами. Сам он жил в квартире деда, вернувшись из Китая, сделав там ремонт. Работал в компании Громова финансовым директором. Влад очень изменился за это время. Он сумел наладить отношения со всеми членами семьи. Это далось ему не сразу и не со всеми, но время шло, поступки говорили сами за себя, и семья его приняла, простив ему некоторые прежние обиды, забыв давние разногласия.

Ольга Васильевна Тиссен приезжала с мужем Петром за это время дважды и дважды принимала у себя Дашу с семьей.

Галина Ивановна и Лев Борисович, отправлялись в свой отпуск одновременно с семьей сына, хотя по разным маршрутам, так им было удобнее. Они так привыкли к внукам, а те к ним, что не могли расставаться надолго. Обе семьи так и жили в тех же квартирах. Мальчишки ходили в школу, которая находилась почти рядом, а старшие Егоровы стали незаменимыми помощниками сыну. Никите исполнилось двенадцать лет, Егору – восемь. Жили ребята дружно, хотя характеры и увлечения у них были разные. Все значимые даты, как и прежде, семья отмечала в доме Колосовых старших. Только теперь она стала многочисленной. Шесть Егоровых и семь Колосовых, среди которых один Влад был женатым холостяком. Он не развелся с Еленой Громовой, которая все это время проживала за пределами России, объявившись неделю назад. Своим приездом она «достала» не столько отца и Влада, сколько Максима. Словно одержимая, она начала со звонков по ночам и настойчивых визитов днем. Разговор Максима с ней не дал результатов, и он вынужден был поговорить с самим Громовым. После этого, Елена стала меньше попадаться Егорову на глаза, но не перестала преследовать и всюду «сопровождала» его на своей машине. Этот почетный эскорт раздражал, но Максим смирился с временным неудобством – он собирался с семьей в отпуск и надеялся, что по его окончании все изменится.

Даша с мужем и детьми собирались провести свой отпуск в Сочи, куда уже были куплены билеты на двадцать шестое июня. До поездки оставалось меньше десяти дней, а Даша отрабатывала крайний день перед отпуском. На календаре было 17 июня, а на часах 11:50, когда дверь в ее кабинет открыл Влад. Даша даже привстала от неожиданности. Во-первых, Влад никогда не был у нее на работе, во-вторых, он никогда не встречался с ней без предварительного звонка. Это была давняя договоренность между ними.

– Что случилось? – спросила она с тревогой.

– Присядь, Даша. У меня плохие новости, – сказал негромко Влад, глядя ей в глаза.

– Кто попал в беду? Папа? Мальчишки? Кто? Не молчи!

– Максим, – сказал Влад чуть слышно. – Макс погиб на месте ДТП. Лев Борисович ждет нас в моей машине.

– На каком месте? Я тебе не верю. О чем ты говоришь, при чем здесь его отец? – задавала Даша вопросы, плохо соображая зачем.

– Даша, вам нужно опознать Максима. Мы едем в морг. Такой порядок, – терпеливо объяснял ей Влад.

– Я не хочу, я не могу и он не мог нас оставить, – растеряно говорила она, садясь в кресло. – Этого не может быть. Так не может быть.

– Даша, приди в себя. В машине его отец и ему не легче твоего, – повысил Влад голос. – Соберись. У тебя на руках не только дети, но и родители Максима. Поехали. Я возьму твою сумку, – говорил он, беря ее под руку. – Возьми себя в руки. Это трудно, но это необходимо.

Всю дорогу ехали молча. Льва Борисовича и Дашу провели к каталке, на которой лежал человек, прикрытый белой тканью. «Готовы?» – спросил мужчина в белом халате и откинул край простыни. Лицо лежащего человека представляло собой сплошную рану.

– Его невозможно опознать, но небольшой шрам под подбородком есть, – сказал Лев Борисович, смахивая слезу. – Похожий был у Максима. Ты помнишь, Даша?

– А если это не Максим? У Максима на пальце было кольцо, – растеряно сказала Даша, – на нем есть надпись.

– Взгляните. Это кольцо мы сняли с его пальца, это пиджак, в кармане которого был телефон и визитки. Вам знакомы эти вещи? – спросил полицейский. – По этому телефону мы и нашли господина Егорова, под именем «отец», а он нам дал координаты Колосова.

– Это кольцо и вещи мужа, – сказала Даша, едва не теряя сознание. – Кто его так?

– Пойдем на воздух. Громова. Она тоже мертва, и ее тоже трудно опознать. Пусть Громов занимается дочерью сам. Садись в машину, я отвезу вас домой, – говорил он Даше, набирая номер телефона отца. – Отец, ты мне нужен вместе с Ритой, я один не справлюсь. Максим погиб в ДТП, позвони Саньке. – Он, закончив разговор, набрал другого абонента. – Борис Александрович, Вам звонили? Ваша дочь устроила ДТП, сбив своей машиной Егорова. В морге два трупа. Вы занимайтесь своей ненаглядной, а я должен помочь семье Егорова. Не помогло Ваше лечение. – Сев в машину и повернув ключ зажигания, Влад поехал к дому Дарьи. – Пусть он меня увольняет, но я пальцем не пошевелю ради нее.

– Влад, что я скажу мальчишкам? Как я объясню им, что папы больше нет, что они не смогут даже проститься с ним? – плача, спрашивала Даша.

– У меня нет ответа на твои вопросы, но я должен многое сделать за половину дня. – Лев Борисович, Вы справитесь с женой сами?

– Галя сейчас с мальчишками, наверное, уже дома. Вместе попробуем справиться, – ответил отец Максима, смахивая слезы. – Дочка, ты держись, это надо пережить вместе.

Галина Ивановна, увидев заплаканную Дашу в сопровождении Влада и своего мужа, догадалась о трагедии, но не подумала о сыне. Влад взял все на себя.

– Галина Ивановна, присядьте, – предложил ей Влад.

– Что случилось? Что-то с Максимом? Он жив?

– Он погиб в ДТП, – сказал он, обнимая женщину за плечи. – Мне очень жаль. Крепитесь.

Женщина уткнулась лицом в передник и заплакала. Никита и Егор вопросительно посмотрели на мать, которая присела на диван.

– Это правда, мальчики. Наш папа погиб, – сказала она тихо, прижав сыновей к себе. – Не стесняйтесь своих слез, плакать не стыдно, а вам станет легче. – Она, обняв сыновей, так и сидела с ними на диване, пока не приехал ее отец. – Владу надо помочь, – сказала она приехавшей Маргарите Николаевне. – Папа, побудь с ребятами, у меня нет сил, прости.

Она прошла в свою комнату, упала навзничь на кровать и дала волю слезам. Она рыдала, уткнувшись лицом в подушку, которая еще хранила запах мужа. «Господи, за что? Почему ты отмерил мне счастья лишь на десять лет? Как я дальше буду жить без него? Что будет с нами?» – шептала она. Сколько прошло времени, она не знала. Рыданья прекратились в тот момент, когда чья-то рука нежно коснулась ее головы и погладила по волосам. На краю кровати сидел отец Даши.