Семейные узы

Она приготовила ужин с расчетом на прибывающих ночью, накормила ребят и приготовила постель родителям Максима. Выйдя из душа, присела рядом с сыновьями в их комнате.

– Отвлекитесь на минутку. Ребята, даже если проснетесь, не выходите из своей комнаты. Они приедут с дороги уставшие. Дайте им время прийти в себя и отложите встречу до утра. Все восторги, поцелуи и объятия утром. Договорились? Я заведу будильник и пойду к себе. Спокойной ночи.

Дарья волновалась. Леонид не сказал ей ни слова о Егоровых. За десять лет брака у нее не было разногласий с родителями мужа. Она была благодарна им за помощь. Но столь долгое их молчание могло означать и беду, и прекращение всех отношений. Даша поднялась по звонку. Сделав себе кофе и выкурив на лоджии сигарету, увидела, как к подъезду подъехало такси. Звук домофона, звук поднимающего лифта она слушала, открыв входную дверь. Она по очереди обняла Егоровых и, предложив им пройти, вышла на площадку.

– Как вы их нашли и где? – спросила она Леонида.

– В рабстве у любящего зятя. Их дочь умерла в мае месяце, она не могла приехать на похороны брата. Подробности Вам не нужны. Паспорта при них, вещи забрали, а их я просто выкрал. Не получилось законным путем. Они Вам сами обо всем расскажут. Оба напуганы, разочарованы, измучены, но благодарны Вам. Здесь все наши расходы, а это номер моей карты и сумма. Меня такси ждет.

– Спасибо Вам огромное. Я переведу деньги уже сегодня.

– Я это сделал ради них. Будет нужна помощь – звоните. Пока.

Дарья вошла в свою квартиру и не слышала, как в квартире 117 щелкнул замок входной двери. Максим слышал все.

– Как вы? Давайте по очереди в душ и на кухню. Перекусите и поговорим.

– Иди Лева первым, – предложила Галина Ивановна мужу. – Дашенька, мы уже и не думали, что вернемся и увидим вас. Спасибо тебе. Во дворе пес с теленка, забор двухметровый и земли тридцать соток в теплицах. Паспорта забрал, а на ночь нас под замок, – говорила она, вытирая слезы. – Ты почему искать нас вздумала, дочка?

– Вы обещали вернуться, а все сроки прошли. На звонки не отвечали и я начала волноваться. Мы с вами не чужие люди.

– Сама бы ты девочка не справилась. Леня мужчина и то с трудом нас выкрал. Господи, там человеку в каждом кулацком дворе можно пропасть и не кинется никто.

– Поживете у нас, пока свою квартиру приведете в порядок.

Напоив, накормив и уложив спать Егоровых, она пошла к себе. Часы показывали 04:30. Утром она проснулась от негромкого визга и восторга детей. Она еще минут двадцать лежала, чтобы не мешать встрече ребят с дедом и бабушкой. Мальчишки выросли у них на руках. Галина Ивановна хозяйничала на кухне.

– Я вам вчера не стала страшилки на ночь рассказывать. У нас много новостей. Громов застрелился в июле, а перед этим составил завещание. Я стала богатой наследницей. Мы наймем киллера и пристрелим вашего душегуба. Громов и вас вписал в завещание. Его деньги принадлежат теперь нашей большой семье, а дом мне. Хотите переехать на природу? Заживем все вместе. Одно плохо, там Никита школа с углубленным изучением английского, но Ледовый дворец через две остановки. Это поселок Южный.

– Даша, а дом большой? – мечтательно спросил отец Максима. – В доме на земле жить интереснее, не то, что в кирпичной коробке.

– Большой, Лев Борисович. Квадратов двести сорок. Четыре спальни на втором этаже, две комнаты на первом, кухня-столовая, гостиная с лестницей на второй этаж, санузлы, топочная, гараж и баня. Сам поселок под охраной, дороги хорошие. Хотите, поедем, посмотрим все вместе?

– Давай, Дашенька, в следующий выходной, – говорила Галина Ивановна. – Ведь, если дом понравится, нам захочется переехать. До переезда надо дом осмотреть и подготовить к зиме. Лева может заняться этим и сам. Ребятам лучше начать ходить в школу здесь и ездить с дедом на тренировки. После первой четверти и определимся с переездом. А мы пока займемся своей квартирой.

Звонок смартфона Даши прервал разговор. Она ответила и через минуту вышла на площадку, звоня в квартиру 117.

– Закончите, зайдите в 120, я буду ждать вашего заключения, – сказала она мужчине лет тридцати. – Здравствуйте Сергей, – обратилась она к хозяину. – Простите за ранний визит, за мою самодеятельность, но я сочла свое решение разумным. Массаж пойдет Вам на пользу. Это Артур. Вы ему обо всем расскажете, а он попробует поставить вас на ноги быстрее.

– Дарья Егорова, а я Вас просил об этом? – сдержано спросил сосед.

– Если Артур мне скажет, что Вы ему не по силам – я отстану и извинюсь, а если по силам – наберитесь мужества и терпения. Инициатива бывает, наказуема, но не стоит ее принимать сразу в штыки. До свидания.

Артур позвонил в квартиру через час.

– Все в порядке, я возьмусь за него, – говорил он, убирая конверт, переданный ему Дашей в сумку. – У него хорошие шансы. А почему он чуть не прослезился, когда вы ушли?

– Разве Вы не слышали, как он принял мою помощь? Звоните, будут проблемы, – сказала она прощаясь. «Мне не показалось, и я не сошла с ума, – думала она, возвращаясь в квартиру. – Глаза Сергеева, который был без очков, так похожи на глаза Максима».

С первого сентября Никита и Егор пошли в школу, откуда возвращались в квартиру, где их ждала к обеду бабушка. Два раза в неделю Лев Борисович ехал с внуками на тренировку, а остальные дни проводил в поселке, готовя дом к зиме. Даша работала и не волновалась за сыновей, которые были под присмотром. Субботу и воскресенье Даша проводила с сыновьями, давая Галине Ивановне выходные. Она не видела соседа больше трех недель, но слышала от Егора, что Сергей Сергеевич по квартире ходит на костылях. В субботу, 24 сентября позвонил Александр и пригласил сестру с племянниками на шашлык.

– Подъезжай к обеду. Отец с Маргаритой приедут, и Влад обещал прибыть.

– Сань, можно я привезу с собой соседа? Он передвигается на коляске и сидит дома, – спросила Даша брата.

– Возьми с него слово, что он не будет много есть, – пошутил брат. – Привози!

– Никита, зовите с нами соседа. Форма одежды походная, Саша дал добро еще на одного любителя шашлыка.

Сосед согласился на поездку. Теперь все считали правильным, высказать свое мнение о новом знакомом семьи Даши.

– Дань, мне одному кажется, что он напоминает Максима? А Влад чего такой дерганый? – спросил Санька. – Они знакомы?

Некоторое сходство отметил и отец Даши. Она рассказала о приключениях Егоровых и их возвращении, о доме, в котором она собирается жить вместе с ними.

– Ты не торопишься, Даша? А если через год-два соберешься замуж, что ты им скажешь? Подумай хорошо. Я не ревную и помню, как они помогали тебе с мальчишками, но ты подумай о будущем. Влад знаком с твоим соседом? По-моему, у них разговор на повышенных тонах. Не мешай, Влад просто его к тебе ревнует.

– Пап, я так решила. Закончат ребята первую четверть, и я переведу их в школу рядом с домом. У Егоровых кроме нас нет никого, я их не брошу. Они мне нужны не меньше, чем мы им, – сказала Даша, глядя на Влада и Сергеева. – Мне кажется, что они знакомы. Нужно поинтересоваться, хотя это не так для меня важно.

– Макс, ты офонарел? Ты с головой дружишь? Раз у нас с тобой был договор, ты должен хотя бы его придерживаться. Собери доказательства, подтверждающие, что ты есть ты, и признавайся. Я перестану чувствовать себя предателем и лгуном. Ты зачем сюда приехал? Черт тебя побери! Ты ждал больше, ну потерпи еще немного.

– Уймись, Влад! Моя амнезия подтверждена документально. Ты видел мое лицо? У меня есть фото до пластики и после нее. Ты меня мог и не узнать. Документы на имя Сергеева настоящие. Сказали, что я Сергеев, и я согласился. Мы сдали с отцом образцы на экспертизу. Все считают, что я слегка похож на Максима, а я вот все реже смотрю на себя в зеркало. Не могу привыкнуть.

– Тогда, какого черта, ты торопишь события? Ты ведешь себя так, как будто ты с ними знаком, но долго не видел. Сбавь обороты! Не хотел признаваться раньше, теперь наберись терпения и жди.

После поездки на шашлыки сосед приходил к Егоровым второе воскресенье ближе к вечеру на чай или его приглашали на ужин. Чтобы не надоедать, он не засиживался в гостях, и минут через сорок уходил к себе. «За время «знакомства», я уже дважды почувствовал себя своим же соперником. Даша не хочет забывать Максима. Первый раз, сидя за чаем, заговорили об удобной обуви, которая бы не скользила и была устойчива, – вспоминал Сергеев. – Никита, по простоте душевной, предложил матери отдать мне ботинки отца, которые тот так любил. Реакция Даши была словно удар током. «Нет!» – не сказала, крикнула она и, встав из-за стола, ушла в свою комнату. «Не обижайтесь. Она все папины вещи хранит в шкафу. Бабушка советовала раздать все людям, а она не дает», – оправдывал мать Никита. Второй раз я заметил на ее шее цепочку, но, ни с подвеской, а с обручальным кольцом. На мой немой вопрос она просто ответила: – «Это кольцо мужа. Максим всегда со мной». Хорошо, что отец поверил мне на слово, а за воспоминаниями признал меня. Но предупреждает, что Даша, что-то подозревает».

Дарья действительно начала замечать, что Лев Борисович начал ее избегать. Он отвозил ребят на тренировки, звонил ей по телефону, докладывая об этом, и на этом общение заканчивалось.

– Лев Борисович, я Вас чем-то обидела?

– С чего ты взяла, дочка? Я же каждую свободную минуту провожу в доме. Ты сама дала мне добро. То деревья подрезал, то систему к запуску готовил, то старую мебель разбирал, да вывозил.

– Не обижайтесь, мне показалось, что Вы меня избегаете.

«Не показалось, Дашенька. Я своей довольной физиономией не хочу тебя смущать и пугать. Сама все скоро узнаешь», – думал Егоров старший, отключая телефон. Машина, по воскрешению Егорова Максима Львовича, была запущена. Первое слушание состоялось десятого октября, и Максим сменил костыли на трость, второе – двадцатого числа, когда суд вынес решение. Двадцать седьмого октября Максим Егоров получил новый паспорт. На следующий день он собрался в гости к семье с покаянием, купив торт. С момента трагедии прошло сто тридцать три дня. Он боялся реакции Даши. Неделю назад, провожая его после ужина, она поддержала его, чудом не упавшего прямо на пороге ее квартиры. Она стояла так близко, что Максим не удержался и поцеловал ее. Поцелуй был коротким. Она уперлась ему ладонями в грудь и прошептала: – «Никогда, слышите, никогда не пытайтесь повторить подобное, иначе двери в мой дом для Вас будут закрыты».

– Ребята, я к вам в гости, пока мама еще не пришла. У меня к вам разговор. Никита, поставь, пожалуйста, торт в холодильник.

– О чем пойдет речь? – спросил Никита, закрывая дверцу холодильника. – У нас от мамы секретов нет. По какому случаю торт?

– Мы не будем делать из этого тайну. Я хочу поговорить в первую очередь с вами. У вас есть семейный альбом? Раньше он стоял на второй полке за стеклом.

– Откуда Вы знаете? – спросил Егор с любопытством.

– Я многое о вас знаю. Знаю, когда у вас дни рождения, знаю, что вы любите, а что нет с самого детства, – говорил он, открывая альбом. – Это фото сделано, когда ездили первый раз в Германию к бабушке Оле, – говорил он, перелистывая несколько страниц. – Это – после линейки, когда Егор пошел в первый класс, а это – наша с мамой свадьба. Назвать всех по имени? Простите, парни, – доставая из папки документы и фотографии, говорил он. – Это через неделю после аварии, а это после «реставрации». Очень жаль, но прежнего лица мне уже никогда не вернуть. Я получил документы, что я – это я – Егоров Максим Львович.

– Значит, ты не умер? А как же похороны? – спросил Никита.