Если бы не ты…

– Как на поминках, – ответила она, открывая перед ним дверь подъезда. – Были только свои и несколько старых друзей.

– Ты на меня не сердишься за самодеятельность? – задал он вопрос, входя в лифт. – Радость и горе всегда ходят рядом. День будний, в гости никто не придёт, а в жизни тридцать лет бывает только один раз.

– Я не сержусь. Устроим себе посиделки вдвоём. Ты чего там набрал? Мне есть не хочется, а тебя ужином, когда кормить? – спросила Милана, разбирая пакет. – Егор! Дай я тебя расцелую.

– Причина для поцелуя только в наборе для посиделок? – спросил довольный Егор.

– Почему ты взял именно ЭТО?

– Потому, что именно этим вином, тринадцать лет назад, я опоил невинную студентку, предлагая к вину «Сангрия Эста» яблоко «Джонаголд» и конфеты «Коркунов». Мы пили с ней вино при свечах, а потом я устроил ей ночь любви. Правда «ночь» – это громко сказано, но часа четыре я был неотразим, – улыбался Егор, вспоминая как на яву те события.

– Если бы ты только знал, как я боялась, что твои родители вернуться и застанут меня в твоей комнате, – призналась Милана.

– Ты была такая юная и застенчивая. Я до сих пор помню румянец на твоих щеках. Он был от вина или от смущения?

– Я очень смущалась под твоим изучающим и оценивающим взглядом. А когда увидела тебя, как Аполлона в музее, думала – умру. Мне было очень любопытно рассмотреть тебя во всей красе, но и не показаться, в тоже время, глупой. В тот день, я впервые себя почувствовала женщиной. А позже, следовала указаниям бабушки Тони. Она мне в шестнадцать лет прочла такую лекцию о связи с мальчиками, что я чуть со стыда не сгорела. Гинеколог со стажем мне разложила всё по полочкам, – говорила Милана, разогревая ужин в микроволновой печи.

– Я очень переживал твою первую реакцию на близость у вас дома. Твой вопрос тогда прозвучал, как упрёк. Наверное, поэтому я вторую попытку и начал с романтики, чтобы не ударить в грязь лицом, – признался Егор. – Какими хорошими и незабываемыми были времена. Прошли десять лет, а мне кажется, я помню каждую мелочь.

– Садись к столу, змей искуситель. Микроволновка свою функцию выполнила. Бокалы на столе. Свечи зажигать рано.

– Салат из чего? – спросил Егор, наполняя бокалы.

– Из продуктов. Что подали, то и ешьте.

После ужина, перешли в гостиную, прихватив бутылку вина и бокалы. Говорили обо всём и ни о чём. Рассказывали, по очереди, об интересных моментах своей жизни, реже вспоминали эпизоды из прошлой общей жизни. С наступлением сумерек зажгли свечи.

– Мне сегодня Любавин звонил, хочет встретиться. Я пригласила его на завтра в офис. Как думаешь, что ему нужно? – спросила неожиданно Милана.

– Думаю, предложит хорошие деньги или акции компании «Вестстроя». Видишь ли, сам Александр Иванович в возрасте, а сын его не согласиться бросать дело, которое знает. У него просто нет другого выбора. Он уговорит тебя взять предприятие под крыло «Сибстроя», – предположил Егор.

– И что мне делать? – спросила Милана.

– Думать.

– Думать я буду завтра…

Проснувшись, как будто от команды «подъём», Егор, приняв душ, застал Милану на кухне.

– Омлет на плите, кофе в машине, остальное в холодильнике – разберёшься. Я в душ.

Она отсутствовала минут десять, выйдя причесанная и одетая.

– Позавтракал? Мы можем опоздать на работу, – сказала Милана, наливая кофе в чашку.

– Ты можешь задержаться? Удели мне пять минут, – попросил Егор.

– Четырёх хватит? – спросила она и поняла, что её юмор неуместен и Егор не шутит. – Извини. Что ты хотел сказать?

– Почему ты делаешь вид, как будто между нами ничего не происходит? Ведёшь себя так, как будто мы с тобой просто хорошие приятели, а не любовники?

– Да потому, что не знаю как надо, чтобы иметь возможность и повторить, чтобы не казаться навязчивой, чтобы дать тебе самому принять решение. Что, если у тебя есть подруга? Ты обо мне много знаешь, а я о тебе ничего. Только то, во что ты меня посвящаешь. Попробуй мне объяснить, как я должна себя держать.

– Нет у меня никого, – сказал Егор, глядя ей в глаза. – Здесь две путёвки на базу отдыха с третьего по двенадцатое октября.

Форма одежды походная. Выезжаем третьего утром. Если моё предложение тебе не подходит – перезвони.

– А если я уже согласна? – спросила Милана серьёзно.

– Тогда нужно подумать мне, – сказал Егор и нежно поцеловал её. – Не обижайся. Мне нужно всё или ничего. Как там в песне: «Я больше не хочу тайком любить, я больше не хочу тебя терять». Пойми, мне без тебя было трудно жить все эти годы, теперь это станет совсем невозможным.

Любавин Александр Иванович пришёл в назначенный срок, о чём секретарь доложила Тихоновой Милане Леонидовне. После слов «Пусть войдёт», он переступил порог её кабинета.

– Здравствуйте, Александр Иванович. Точность – вежливость королей? Проходите, присаживайтесь, – сказала Милана, заметив, что старик волнуется. – Будете чай или кофе?

– Спасибо, мне бы водки для храбрости, да от стыда, – ответил он, не глядя на Милану.

– Давайте договоримся: если вы и дальше будете посыпать голову пеплом – разговора не будет. Или Вы успокаиваетесь, и мы продолжаем беседу, или я вызываю неотложку, и Вас увозят безо всяких разговоров. Выбирайте, – предложила Милана.

– Я ещё в свои семьдесят три крепкий старик. Меня так просто не возьмёшь, – ответил Любавин.

– В Вашем возрасте болячку найти проще простого, а еще проще её выдумать. Скажу, что сознание потеряли, нашатырь нюхали, а Вы попробуете доказать обратное. Кто вас будет слушать из нынешних медиков? Вызов был – был. Возьмут под белы рученьки и увезут, – улыбнулась Милана. – Успокоились?

– Ты психологом не пробовала подрабатывать?

– У меня большой опыт в общении со старшим поколением. Там психология простая – дай выговориться, прими или попроси совет, удели внимание, прояви заботу. Вот и вся наука.

– А характер у тебя Шуркин, – подметил Любавин.

– Характер у меня свой, а вот с генами не поспоришь, – поправила его Милана.

– Хочешь упрекнуть меня в том, что не сделал тест ДНК?

– Вы сами поняли, о чём спросили? Кто бы Вам показал тест настоящий? – спросила она и услышала рингтон смартфона. – Извините. – Да. Всё в порядке. Да. Спасибо. Перезвоню. – Вы всё время поглядываете на часы. Торопитесь? – Милана посмотрела старику в глаза.

– Нет. Жду звонка. Очень важного звонка, – ответил Любавин, не отводя взгляда.

– Можете не волноваться. Всё уже случилось. Любавин повесился в камере Сизо или ему помогли это сделать, – сказала Милана, глядя старику в глаза.

– Я не хочу о нём говорить. Вернёмся к нашему разговору. Я предлагаю тебе компанию «Вестстрой». У меня контрольный пакет акций. Всё по закону. Я уже стар, а Санька не хочет взваливать на себя такую ношу, – сказал он серьёзно.

– А я, значит, могу и ношу взвалить, и стать конкуренткой отцов? Да мне её, Александр Иванович, легче развалить, чем биться лбами с членами семьи. Надо же такое придумать, – искренне возмущалась Милана.

– Не кипятись, остынь. Чтобы не биться лбами – сделай её дочерним предприятием или филиалом. Ты девочка умная и просчитаешь, что для вас лучше. Я могу продать её с потрохами, но тогда у вас останется конкурент, а так будет партнёр. Подумай сама, посоветуйся с семьёй, но знай, как бы ты не поступила, часть акций останется за тобой. Шурка тебе доверял больше, чем кому-либо. Ты всё сделала правильно, а главное вовремя. Не побоялась, хотя было чего опасаться. Сделай правильный выбор. Вот теперь у меня всё, можно и чайку с лимоном. Я тебя не сильно отвлекаю?

– Галина Викторовна, сделайте нам чай с лимоном и чёрный кофе, – сказала она, подняв телефон внутренней связи. – Что Вы хотите от меня услышать, только честно?

– Расскажи мне коротко о своём деде, – попросил Любавин. – Мне не нужно шаблонных фраз, мне нужно твоё отношение к нему.