Все начинается с рассвета

– Давно? – спросила она, приподнимаясь, подперев голову одной рукой, разглядывая его, а пальцем второй руки водя по его торсу.

– Года три. Ты чего? – спросил он, боясь ответной реакции на подобный раздражитель.

– Экзамен по анатомии сдаю. Если ты не забыл, я в медицинский университет поступаю. Ты же меня разглядывал.

– Давай на пруд. Бабушке что скажем?

– Она сама догадается и спрашивать не станет. Бабушка у нас мудрая. Она, давая разрешение на твой приезд, знала, что это произойдет рано или поздно.

Они собрали свои вещи и голышом, под пледом бегом побежали к пруду. Прохладная вода не сразу остудила горячие тела влюбленных, а солнечные лучи, отражаясь от гладкой поверхности пруда, освещали их ярким светом.

Вернулись домой счастливые и уставшие.

– Ты, Слава, особо не расслабляйся, тебя огород с вечера дожидается, – сказала бабушка, выходя из дому. – Пока Сеня тебе поможет вспомнить, что и где, я стол к завтраку накрою двум полуночникам.

Слава не возражал. Когда он проводил свои каникулы в деревне, а это было практически каждое лето, полив маленького огорода был его обязанностью. Некогда с вечера, поливай рано утром. Он был благодарен бабушке Ксении, как он называл ее, что она принимает его, как и прежде «двоюродным» внуком. Хозяйства, кроме десятка кур, у Ксении Никитичны не было, участок, вместе с домом и гаражом, составлял 10 соток, а если учесть цветник перед домом, земли под огородом было мало. За завтраком бабушка расспрашивала его о родителях, об учебе, а после завтрака отправила внуков спать по разным комнатам.

– До обеда я вас будить не буду. Пообедаете, отправитесь в магазин, а потом гуляйте.

– Бабушка обо всем догадывается, но молчит, мне так под ее взглядом неловко становится, – говорил Владислав через неделю. – Мне сон приснился, где она говорит: – « Ты, Славка, совсем совесть потерял. Девчонке всего семнадцать, а ты ее растлеваешь», я даже проснулся.

– Бабушка и слова такого не знает. Но это не правда. Это я беру у тебя бесплатно уроки взрослой интимной жизни. И поверь, мне нравится и учитель, и его уроки. У меня есть вопросы по пройденной теме. Закрепим, и можно начинать новую.

– Тебе смешно? Издеваешься? Ну, держись, преподам я тебе урок вдоль спины!

– Мне весело и я готова поделиться с тобой этой радостью, – говорила Ксения, убегая.

– Иди сюда, дитя природы! – догоняя ее, говорил он, закрывая ее рот поцелуем. Она ничего не имела против, а через некоторое время мир взорвался ослепительным фейерверком. Влад удивился, когда, открыв глаза спустя несколько минут, обнаружил его целым и невредимым.

Через две недели Владислав вернулся в училище, а Ксения нашла свою фамилию в списке студентов первого курса под номером 20. Два года они жили ожиданием коротких зимних и летних каникул. Ни бабушка, ни отец Ксении не были против их отношений. Отец Ксении, приезжавший к матери на выходные, сам завел разговор.

– Знаешь, мама, Сеньке нашей восемнадцать. Пусть живет сердцем. Чем больше мы ей будем запрещать, тем больше будет соблазн. Виктор звонил, говорит, Славка жениться хочет на Сене после училища. Женятся или нет, трудно гадать. Они счастливы сейчас, пусть так и будет.

– Хорошо, что ты это понимаешь, сынок. Я подумала, ругать меня будешь, что не углядела, да скрывала. Это любовь Сашенька. Вспомни себя и Милу, да и я за твоего отца в 18 вышла. Кого мы спрашивали? Кого слушали? Сами решали, сами ошибались и сами же исправляли свои ошибки. Всему свое время.

Глава 2

Ксения Морозова, успешно сдав экзамены за второй курс, проходила трехнедельную практику в городской больнице. Работа была не «пыльная». Мой пол, выноси судна, отнеси анализы в лабораторию, да меняй постели. « Чтобы быть санитаркой в больнице, нужно обязательно закончить два курса университета, а для медицинской сестры необходимо три курса, чтобы получить сертификат и допуск, – думала она, возвращаясь из лаборатории. – Все правильно. Я даже с этим не всегда справляюсь, везде нужен навык. За три недели не переломлюсь». Ее мысли вернулись к приезду Владислава. «Он обещал приехать не позднее 15 числа, а я так и не решила, где продолжу обучение. В Пскове медицинского института нет, но есть колледж, который готовит фельдшеров, медсестер и акушеров. Что на это скажут родители? Мне больше нравиться фельдшер. Учитывая мои сданные предметы, меня могут взять на третий курс, и учиться придется всего год и десять месяцев. Надо поговорить с папой, надо этот вопрос решать», – думала Ксения, возвращаясь с практики домой.

– Пап, мне надо с тобой. Я боюсь, мама меня не поймет, поэтому я расскажу все тебе и попрошу совета.

– Сень, ты беременна? – спросил отец. – Как-то издалека начинаешь. Давай без предисловия, не заставляй меня волноваться.

– Я не беременна. Я хочу уехать со Славой в часть. Там нет рядом вуза, но там есть медицинский колледж, где я смогу закончить учебу и получить профессию фельдшера. Документы из университета я забирать пока не буду. Решу вопрос там, вернусь обратно, и вместе решим, как лучше и безболезнее преподнести это маме. Я очень его люблю. Что будет, если он не захочет ждать окончания моей учебы здесь? Я не стану врачом, но я стану счастливой женщиной фельдшером. Что скажешь?

– Что тут скажешь, Сенька? – улыбнулся отец, обнимая ее за плечи. – Ты сама это придумала или Славка подсказал?

– Славе я не говорила об этом. Я хочу сама принять решение, чтобы не искать потом виновных в неправильном выборе своей профессии. Он приедет просить моей руки. Мы говорили с ним об академическом отпуске, свадьбе, но я подумала, зачем терять год. Восстановлюсь я или нет, а так профессия у меня уже будет через два года. Ты считаешь меня легкомысленной? Бросить учебу, к которой так стремилась, чтобы выйти замуж.

– Маленькая, моя. Ты у меня самая умная девочка. Все ты правильно решила. Поступай так, как лучше для тебя. Люби, живи сердцем и ни о чем не жалей, а я всегда буду рядом, – сказал отец, обнимая ее и понимая, что дочь выросла и ему стоит с этим смириться. – Получишь профессию, а высшее образование, можешь получить и позже, если захочешь. Тебе всего девятнадцать, вся жизнь впереди.

Владислав приехал вместе с отцом, как и обещал 15 июля. Они остановились у Ксении Никитичны, чтобы «не мозолить глаза» Людмиле, как сказал Холодов старший. Впереди у них было два выходных дня, когда совместно с Морозовыми им предстояло обсудить все детали предстоящей свадьбы и переезда к месту службы Влада. Они обговорили все, и пришли к единому мнению. Беда пришла, откуда не ждали. 18 июля 2005 года отца Ксении расстреляли в служебной машине. К приезду машины скорой помощи, он уже был мертв. Организацией похорон занималось УВД. Похоронили Александра Морозова, соблюдая все воинские почести, на скромном кладбище рядом с отцом. Так решила его мать. После поминок, вместе с хозяйкой и ее внучкой, в дом вернулись армейские друзья Мороза – Холод, Медведь и Берлога. Ксению Никитичну уложили в кровать и оставили под присмотр Ксении и Владислава. Мужчины сидели под деревом за импровизированным столом.

– Холод, как думаешь, найдут отморозков? – спросил Медведь.

– Отморозков, может, и найдут, а вот заказчика искать не будут. Я поговорил с мужиками и сделал свои выводы. Не было причины его убивать. Видимо решили напугать или предупредить, а вышло, как вышло. Ликвидировать с гарантией, применили бы оптику или взрывчатку, не привлекая внимания. Но, возможно, расчет был сделан именно на то, чтобы так подумал не только я.

– Суки, блин! У него три войны позади. В таких переделках побывал на чужой земле, а смерть дома достала, средь бела дня, – возмущался Берлога.

– Завтра с утра, по обычаю, едем к Морозу, а потом вы мужики езжайте в часть. У вас служба, у меня отпуск, я останусь. Никитичну поддержу, пенсию переоформлю, с Сенькой вопросы порешаем. Через год, в первый выходной перед годовщиной встретимся, тогда и плиту поставим.

– Мы с Берлогой в огороде будем. Ты уж нас оставь одних. Понадобимся – позовешь, – сказал Медведь, беря бутылку водки и шагая вслед Берлоге, который тихо пел: « А нас осталось только трое…».

Холодов знал друзей не первый год. Это временное их уединение он разделил бы с ними, чтобы напиться, а слезы утраты выдать за пьяный угар. Но, он помнил о Никитичне, к которой был ближе остальных и которой тяжелее всех. Помнил о Ксении и своем сыне, которые через месяц собирались пожениться. Вот кому он сейчас нужен с трезвым умом. « Теперь это моя семья, – подумал он. – Мила, стерва, с поминок домой уехала, и плевать ей на всех. Дочь и ту не пожалела».

– Слав, у наших отцов «позывные» от фамилии. А почему Берлога? – спросила Ксения, положа ему свою голову на грудь.

– Фамилия у Берлоги – Ямской. От какого слова происходит? Кроме слов «ямщик» и «яма», других вариантов нет. Слово «яма» в сочетании со словом «медведь» и дает слово «берлога». Яма для медведя. Вот и получалась великолепная «зимняя» четверка: Мороз, Холод, Медведь, Берлога.

– Понятно. Твой отец остается дней на десять, а тебе когда в часть?

– Не переживай, неделя у меня еще есть. Свадьбу перенесем на год. Тебя не смущает отсутствие штампа в паспорте? – говорил Владислав невесте, крепко обнимая ее.

– Не смущает. Мне трудно привыкнуть к тому, что каникул уже не будет. Ты звони мне чаще, и приезжай, если будет возможность.

– Постарайся уснуть. Тебе надо отдохнуть и быть сильной. Ты теперь одна надежда и опора у бабушки. Нас будут разделять всего 300 км. Мы будем часто видеться, если позволит служба.

Случившееся несчастье и события последних дней, изрядно вымотали Ксению и морально и физически. Страх за состояние бабушки был сильнее и она держалась. Теперь бабушка спала, и Ксения позволила себе короткий отдых. На следующий день, после посещения кладбища, бабушка слегла. Она не вставала с постели, не ела, не разговаривала. На все вопросы только качала головой. Днем Ксения держалась, а ночью давала волю слезам. В одну из таких ночей, бабушка услышала плач внучки и, как будто приобрела второе дыхание. « Что же я старая делаю? Сашу моего не вернуть, а что будет с Сеней? Кто о ней позаботиться? Рано ты Никитична собралась к сыну, ты внучке здесь нужна», – говорила она себе. Сил, громко позвать внучку, не было. Она смахнула стакан с водой, чтобы шумом привлечь внимание.

– Что случилось, бабуля? Тебе плохо? – спросила Ксения с тревогой в голосе.

– Присядь, – тихо попросила бабушка. – Не плач, лапушка. Я обязательно поправлюсь. Прямо с утра и начну. Ходите с Витей и Славкой, как тени глядя на меня. Не правильно это все. Душа болеть будет долго, но я справлюсь, мы вместе справимся.

Ксения Никитична через три дня встала с постели, а через неделю уже хозяйничала на кухне. Холодов сделал все что обещал и вернулся в Москву через десять дней, Владислав уехал на три дня раньше.

Прошел год. Ксения окончила третий курс университета и получила сертификат медицинской сестры. Друзья ее отца собрались в доме накануне годовщины и привезли с собой две одинаковые гранитные плиты для друга и его отца. Холодов избегал Ксении, и она сама спросила о Владиславе.

– Дядя Витя, что у Славы случилось? У него проблемы? Он стал мне реже звонить, а если звонит, разговора не получается. Может он передумал на мне жениться? Так я не настаиваю. Он не может приехать или не хочет?

– Приедет он, обязательно приедет. И свадьба будет, если ты захочешь.

В этот момент Ксения не придала значения последним словам. Друзья отца к вечеру уехали, а через день приехал и Владислав.

– Почему ты так долго задержался? – спрашивала Ксения, обнимая и целуя его.

– Мне не следовало встречаться с Медведем. Как говорит мой отец: – « Дружба дружбой, а служба службой». Но это не все, Сеня, присядь. Мне трудно и стыдно об этом говорить, но нельзя начинать жизнь с обмана. Я тебе изменил, и, возможно, скрыл бы это, но она ждет ребенка. Мне нет оправдания, я раскаиваюсь, только поздно посыпать голову пеплом. Я не собираюсь связывать свою жизнь с женщиной, которую не люблю, но я не могу оставить ребенка. Прости меня, если сможешь и прими решение сама.

Он замолчал, и мир для Ксении рухнул. Тот маленький мир, о котором они мечтали ни один год и который был так близок. Ей хотелось кричать: « А как же я? Что делать мне?», но он оставил за ней право выбора, а голос пропал, и она молчала. Когда молчание слишком затянулось, Ксения посмотрела на Владислава глазами полными слез.