Снежана и Снегирь

Бухгалтер коротко сказал:

– Досье.

– А? – не понимая, спросил директор.

– На нее, – доверительно сказал Рыбин. – Есть у меня один знакомец в центральном. Он по мейлу прислал. Я для вас, Максим Максимыч, распечатал.

– М-да?

Директор подтянул папку за уголок к себе.

Рыбин кивнул на досье:

– Говорит, таких стерв свет не видывал.

Директор развязал завязочки папки и открыл ее. Первое, что он увидел – была фотография ревизорши Снежаны, лежавшая поверх листов распечатки. На фотографии у Снежаны была строгая прическа узлом и холодное, даже стервозное, выражение лица. Очков не было.

Директор взял фото в руки, стал рассматривать.

– Видите, лицо даже какое, – сказал Рыбин. – Прямо зверское.

– На фото для документов у всех лицо зверское, – отмахнулся директор.

– Вообще-то, это она на корпоративе, – сказал Рыбин. – Видите, вон внизу уголки салфеток торчат.

– М-да? – директор присмотрелся. – М-да.

Он отложил фото и взглянул на первый лист распечатки. На самом его верху было крупно отпечатано: «Снежана Игоревна Иванова».

– Снежана… – произнес Максим Максимович задумчиво. – А может, она не такая уж и стерва?

Рыбин сказал глухо:

– Три закрытых фирмы, два уволенных директора… Один сейчас под следствием.

6.

Если бы директор Пирогов и его бухгалтер Рыбин видели, какое сейчас было выражение лица Снежаны, они бы напугались еще больше. Выражение было не просто слегка стервозным, оно пылало решительностью, упрямством и желанием все сокрушить на своем пути.

Ну а с каким еще выражением молотить по боксерскому мешку? Тем более если ты в своей квартире и никто тебя не видит?

Квартира у Снежаны была большой, хотя всего лишь двухкомнатной. Мешок висел недалеко от окна огромного светлого зала, обставленного дорогой современной мебелью. Тут царил образцовый порядок, и даже в кухонном углу все поверхности блестели, будто полированные, и на них не виднелось ни одной забытой чашки-плошки.

На экране огромного, под стать залу, телевизору чуть не во всю стену мелькали яркие картинки музыкального клипа. Снежана, облаченная в красный спортивный костюм, облегающий ее стройную, подтянутую фигуру, легко и грациозно перемещалась вокруг мешка и сосредоточенно лупцевала его в такт музыке руками в боксерских перчатках.

Громко затрезвонил телефон на барной стойке. Снежана наклонилась к лежащему рядом на подоконнике пульту, сказала отчетливо:

– Тихо.

И телевизоре пропал звук.

Потом подошла к барной стойке, неуклюже сняла трубку рукой в перчатке. Сказала в телефон:

– Да. – И тут же нахмурилась. Опять он. Она сказала презрительно: – Разумеется узнала, Артур… Хватит мне звонить. И СМС-ить. Мейлы писать. И на работе преследовать…

– Придумала тоже, преследовать! – возразил он. – Мы случайно сталкиваемся.

– Вот и не надо как бы случайно сталкиваться! Потому что я больше тебе не верю.

– Но почему? Не такой уж я обманщик! – заспорил он даже как будто огорченно.

– Я вычеркнула тебя из списков людей, которым можно верить, вот почему, – резко сказала она и бросила трубку. Но из-за неудобной перчатки не попала сразу на рычаг, потом, нервничая, все же установила трубку на место.

А телефон снова зазвонил. Снежана с досадой схватила трубку и крикнула в нее:

– Слушай, еще раз позвонишь, я найму пару ребят и они тебе все объяснят… Ой, это вы, Иван Семенович… Да, получила. И уже ознакомилась…

Она подгребла перчаткой к себе лежавшую тут же на стойке папку, раскрыла ее – там лежали листки с напечатаннами таблицами отчетов.

– Думаю, – сказала Снежана, поглядывая на таблицы, – вы можете смело подыскивать нового директора филиала… Да и главного бухгалтера заодно… Два сапога пара.

7.

А сапоги в это время рассуждали о предмете, о котором, скорее всего, и рассуждали бы сапоги, если были бы способны рассуждать – о ногах.

Директор говорил задумчиво:

– Должны же быть у нее какие-то Ахиллесовы… эти… ножки… пятки… – он прищелкнул пальцами, вспоминая, – слабости!

Директор сидел за своим столом, рассеянно перекладывая листы в раскрытом досье Снежаны, Рыбин сидел в кресле по другую сторону стола и встревоженно следил за директором своими бесцветными глазами.

На предположение директора Рыбин энергично отрицательно помотал головой – хотя Директор не увидел, продолжая шуршать листами.

– Ну, деньги-то все любят, – уверенно сказал он.

Рыбин опять помотал головой, а Директор опять не увидел.

Наконец руководитель филиала, не услышав ответа, поднял на Рыбина глаза:

– Нужны же ей деньги.

Рыбин произнес тоскливо:

– У нее зарплата больше вашей.

– Хм, – сказал директор и предположил оптимистичным тоном: – Ну, тогда много денег.

– Одного директора она за взятку уволила, – сказал Рыбин.