На перекрёстке трех миров. Книга 1. Хранительница

– То животное, про которое вы рассказывали, можно было спасти, если поставить аппарат придуманный Игнатом Петровичем.

Ребята загалдели:

– Ишь ты. И не скажешь про Игната. Думали, что просто рукастый парень. Оказывается, вон оно чего.

Чернявый задумчиво спросил:

– А здесь можно использовать его способности?

Я кивнула головой:

– Конечно. Чтобы придумывать, нужна голова. А вот воплотить это – нужно специальное помещение. Вы сами обговорите с ним. Может и согласится. Да, Люся?

Я повернула голову к ней. Она растеряно смотрела на нас.

– Сама подумай, Люся. Он может ещё много полезного для вашего мира придумать. Сама же говорила, рукастый он у тебя.

Она молча кивнула, взяла деревянную культю и пошла к Игнату. Вскоре они вернулись. Он сел на прежнее место.

– Ты мой добрый ангел, Рита. Ты ворвалась в мою жизнь, принеся добрую весть, и вернула смысл моей, как я думал никчемной, жизни. Век тебе буду благодарен.

Он обнял меня, крепко сжав в объятиях, выдохнул и широко улыбнулся. Потом схватил Люсю в охапку и стал кружиться с ней. Она радостно верещала. Напряжение спало. Ребята начали улыбаться. У меня на душе стало спокойно и радостно.

Мы с ним еще сидели возле рисунка. Я рассказывала все что знала. Мы обсуждали, почему тогда аппарат не прошел испытания. Из чего он сделан сейчас и для чего применяется.

* * *

На следующий день мы тронулись в путь. Мелкий уже твердо стоял на ногах и даже уже смотался на охоту. Два дня прошли более или менее спокойно. Эвальд выполнил обещание. На каждой остановке он занимался с Марком. Мальчик с нетерпением ждал каждого занятия. В один из вечеров Эвальд встал в пару с Марком. Я внимательно смотрела за мальчиком. А ведь неплохо получается. Еще пару лет и мышцы наберут силу от тренировок. И ловкости у него не занимать – вон как уворачивается. К замечаниям прислушивается внимательно, стараясь тут же исправить ошибку. Мы с Линой поддерживали его криками и скандировали его имя. Столичные благодушно посмеивались над нами. А Марк гордо выпячивал грудь и разворачивал плечи. Совсем как Ромка, качала я головой с грустной улыбкой. Наверное, все мальчишки такие.

Игнат подсел ко мне, комментируя:

– Ишь, что вытворяет малец. Видать отец из бойцов был – и продолжил – Завтра селение будет – он махнул головой на детей.

Я замерла. Уже? Так быстро? Я с ужасом посмотрела на детей. Я не готова так быстро с ними расстаться. Пожалуйста, не сейчас. И одернула себя: «Эгоистка! Прекрати немедленно! Побудьте со мной, пока я не свалю отсюда, а потом идите к родственникам, что ли? Они тебе не игрушки, им и так страшно. Ты сделала для них все что могла, и отпустить должна с чистым сердцем. Но как же тяжело!». Я вздохнула, подняв глаза к небу. Спокойствие! Только спокойствие.

Нужно чем-то нас занять. И дети будут заняты, и я от мыслей отвлекусь. Марк пришел довольный, утирая пот со лба. Так, что придумать? Ага. Я взяла палочку и нарисовала на земле решетку и позвала детей. Объяснила игру в крестики-нолики. Марк кипятился, проигрывая, а я подсмеивалась над ним, стуча пальцем по голове: «Думай, Марк. Думай»

Настала очередь Лины. Она задумчиво приложила руку к губам, чуть склонив голову. На пятый раз она выиграла. У меня глаза от удивления открылись. «Повезло» – подумала я. Но она выиграла и в следующий раз. Девчонка-то умненькая. Молодец! Я вскочила в притворном возмущении, всплескивая руками:

– Люди добрые, что творится? Меня, взрослого человека обыграла маленькая девочка – причитала я, пряча улыбку.

Марк смеялся надо мной в голос.

– Куда мир катится? – причитала я – А ну, давай еще раз, сейчас я тебя точно обыграю – быстро нарисовав решетку.

Лина думала чуть дольше, просчитывая все ходы и… выиграла.

– Ах ты, пигалица – схватила её в охапку, щекоча за бока – Ты оказывается профессор, да? Умненькая-благоразумненькая.

Она визжала, увёртываясь от моих рук.

Тут к игре подключился Игнат с Люсей. Постепенно и столичные втянулись. Я посмеивалась, видя взрослых мужиков с палочками, ползающими по земле. То тут, то там вспыхивала перебранка. Я предложила играть на желание. Только ничего бессовестного, пожалуйста. С нами дети. Все с энтузиазмом поддержали. Игра началась, постепенно количество игроков сокращалось. Лина играла сама за себя и весьма успешно продвигалась к победе, оставляя за собой ребят. Я только качала головой в восхищении.

Вот осталось четыре человека. Я, Лина, Чернявый и Зорий. Всех охватило радостное возбуждение. Я играла с Зорием. Лина с Чернявым. В финал вышла я с Реммиром. Толпа разделилась на две части. У меня появились свои болельщики. Я смеялась в голос, слушая их выкрики. Давно мне не было так весело. Итак, игра началась, и… я проиграла.

– Нет, ну что за народ. Научи их на свою голову, ещё и в проигравших оставят – вставая на ноги. А вот сама виновата. Нечего было сидеть, рассматривать его прелести. Я тряхнула головой. Улыбаясь, протянула руку победителю:

– Поздравляю. Озвучьте ваше желание.

Он молча пожал руку, слегка прищурившись:

– Можно оставить его на потом?

Я пожала плечами.

– Можно.

Его болельщики подходили к нему, хлопая по плечу.

– Молодец, начальник, не подвел нас.

Я повернулась к Петровичу:

– Игнат, нельзя разве сделать шашки и шахматы?

Он секунду смотрел на меня, затем хлопнул себя по лбу.

– Как я раньше не додумался, идиот. Можно, конечно. Займусь, Рита, обязательно займусь.

* * *

На следующий день, ближе к вечеру мы доехали до небольшого озера. В получасе езды было селение, куда следовало доставить детей. Мы решили эту ночь провести здесь. Мы с детьми сразу отправились к воде. Они плескались, а я сидела и думала, что это последняя ночь вместе и с грустью наблюдала за ними.

Я замочила спортивный костюм отмокать от крови. Животные умчались в лес. Игнат в это время поехал к местному старшему, выяснить подробности родства с детьми.

Он приехал и кивком головы, подтвердил родство.

– Троюродный брат имеется. Своих детей полно, но тем и лучше. Дети быстрее освоятся.

Это была утешающая новость.

К речке приходили и уходили купаться и местные, с интересом рассматривая нас. Парни с девушками, семьи, компания парней, пристально рассматривающими меня.

Искупаться невозможно, приду, когда никого не будет. Вечером, когда все улеглись, я тихонько предупредила Игната, взяла сумку и пошла к воде. С купальником решила не рисковать, сняла платье, одела сорочку, расплела волосы и с наслаждением вошла в воду. Плавала тихо, стараясь не шуметь.

Даже вода не смогла смыть мои тревоги по поводу расставания с детьми. Я вышла из воды, отжимая волосы и замерла. С другой стороны озера шёл Чернявый. Его волосы были мокрыми. Вода стекала с них тонкими струями и текла по мокрому торсу, огибая рельефные мышцы. Маленькие капельки воды тускло поблескивали на влажной коже, отраженные лунным светом.

Чёрт, мокрая сорочка плотно облепила моё тело, выставляя напоказ изгибы тела. По мере того, как он подходил ближе, я начала мелко дрожать. То ли от холода, то ли от его взгляда. Он подошел совсем близко и остановился. Я подняла голову, смотря ему в глаза. Он медленно обвел глазами моё тело. Меня окатила волна жа?ра. Я посмотрела на его руки, мускулистые и сильные, ладони со слегка шершавой кожей. Так захотелось, чтобы его ладони прошлись по всему телу, слегка царапая кожу, а потом прижали к голому торсу. Внизу стало горячо и влажно.