На перекрёстке трех миров. Книга 1. Хранительница

– Держись крепче – и отошел.

Беспокоится. Приятно-то как.

Мелкий полез практически вертикально и нам пришлось лечь на его спину, вцепившись в шерсть. Я всем телом чувствовала, как перекатываются его мышцы.

Наконец мы достигли вершины и оказались на склоне, поросшей травой горы. На небе сверкали звезды и слабо освещали представшую картину. Мы спрыгнули со спины Мелкого и он, встряхнувшись, развернулся и умчался в темноту. Втроем мы прошли чуть подальше, разглядывая спуск. Вниз вела тропинка, значит, проблем со спуском не будет. Дождёмся остальных.

Показался Мелкий, на его спине сидел Марк и Люся. Следующими были Игнат и Ольгерд. Я обеспокоенно смотрела на Мелкого, хватит ли у него сил. Но он, не обращая на меня никакого внимания, мотался туда – обратно. Вновьприбывших все прибавлялось. Последним был Реммир.

– Ну что, вниз? – спросил он, увидев тропинку.

В конце спуска мы оказались на ровной земле. В прямом смысле этого слова. Ни леса, ни ручьев.

– Нужно идти. Здесь оставаться нет смысла. Нужно найти место для ночлежки – Реммир смотрел на меня с детьми. Я кивнула. Позвала Мелкого. Тот подошел, шумно дыша, вывалив язык.

– Мелкий, нужно идти дальше. Дети устали. Пожалуйста, пусть на тебе едут, а? Хотя бы Лина. Я понимаю, что ты устал и…

Мелкий замурчал, подходя к детям, лег на землю, подставляя спину.

* * *

Сколько шли, не знаю. Я переставляла ноги автоматически, не думая, куда ставлю их. Благо, что теперь звезды освещали наш путь. Дети спали на спине Мелкого. Люсе пришлось тяжелее всех. Она останавливалась, восстанавливая дыхание и унимая тошноту. Игнат, конечно, был рядом, но сдается мне, что и ему пришлось не сладко. Он останавливался вместе с ней, придерживая любимую за локоть, но я видела, как он с облегчением переносил вес на целую ногу. А когда они подошли ближе, увидела проступившую кровь на его штанине. Наверное, деревяшка натерла, он давно её не снимал, давая отдых своей культе, а теперь идет, поджимая губы.

Впереди послышался небольшой шум деревьев. Лес.

Я прямо представила, как бухнусь в сочную траву и усну.

Не тут-то было. Да, лес, но лес Хранительницы, куда ваарцам и животным вход запрещен. А вокруг всё та же пустошь. И я мысленно застонала.

– Останавливаемся – послышался голос Реммира.

– Дальше идти смысла нет. К лесу не приближаться.

Ох, сейчас бы искупаться в прохладной водице и обсушиться возле костра, в предвкушении, когда сварится ароматная похлебка. Я сглотнула слюну. На все это рассчитывать не приходится. Наши сумки остались на шава?лах, только несколько ребят ехали с дорожными сумками наперевес с ними же и спе?шились. Хорошо, что с оружием они никогда не расстаются. Ни еды, ни воды, ни огня. Таков печальный результат нашего вечера.

Игнат сел на землю и со стоном отстегнул свою деревяшку, массируя культю. Люся с облегчением легла рядом, раскинув руки.

Мелкий бухнулся на землю, вывалив сухой язык. Дети зашевелились, Лина открыла глаза, сползая с Мелкого:

– Рита, есть хочу.

– И пить – буркнул Марк, догадываясь, что сегодня они не получат ни того, ни другого.

– Ребята, нужно потерпеть.

Я обняла Лину и поцеловала ее в щеку, затем приобняла Марка. Что такое? От него повеяло жаром. Я прижалась губами ко лбу. Горячий. Марк вяло отодвинулся от меня, закрывая глаза. Что же делать? С собой ни трав, ни воды. Я повернулась к Реммиру:

– Марк заболел.

Он молча смотрел на меня. Затем обвел взглядом нашу компанию, отвел глаза в сторону, пытаясь всмотреться в темную даль. Я чувствовала, что он растерян.

– Так, я ложусь с детьми.

Легко сказать – ложусь. Ни одеял, ни сочной мягкой травы под ногами. Только черная потрескавшаяся земля с проплешинами пожухлой травы.

– Хил, ты где?

Из-за Мелкого выглянула его морда.

– Ложись с этой стороны, дети между вами. Вдруг ночь холодная будет, да и защита не помешает.

Он кивнул.

Я легла рядом, подложив руку под голову. Реммир обошел своих ребят, дав указания, и лег рядом со мной, обняв одной рукой.

И я погрузилась в поверхностный сон.

Марк бредил полночи. Он стонал, мотая головой из стороны в сторону, облизывал сухие губы, отталкивая мои руки. Жар усилился. Не знаю, сколько раз я вскакивала на его стоны, может каждый час, может каждые пять минут. Ночь смешала мою усталость, мои страхи за ребенка, моё отчаяние, моё бессилие и я заплакала. Беззвучно, без истерики. Слезы просто текли из моих глаз, не останавливаясь. Не знаю, сколько так сидела, пока не услышала еле уловимый шум ручья. Я подняла голову, пытаясь услышать этот звук еще раз. Да и ручей ли это? Может у меня галлюцинации на нервной почве?

Да нет, вроде, я слышу шум воды. Откуда? Начала озираться, пытаясь определить направление. Что такое? Из леса виднелось какое-то свечение. Я осторожно встала и тихо двинулась в сторону леса. Шаг, еще шаг. Мне ведь нельзя туда, я могу погибнуть. Но ноги сами вели меня к лесу. Шум воды усилился, свечение манило разнообразными переливающимися красками. Идти? Страшно. Да я только водички возьму и сразу обратно, авось пронесет и, едва подняла ногу перешагнуть невидимую черту, услышала тихий смех.

А? Что-то смех знакомый. Пока я силилась вспомнить, где я его слышала, тело продолжило траекторию движения и я в лес.

– Рита-а-а-а-а! – это отчаянный громкий голос Реммира всколыхнул ночную тишину и меня поглотил лес.

* * *

Здесь густая сочная трава, деревья слегка шумели своими кронами, и отовсюду шло теплое, приятное свечение. И ничего страшного вроде. А где ручей-то? Я пошла на звук. Вот он родимый. Он начинался откуда-то из земли, образовывая небольшую заводь, и исчезал в земле, средь густой травы. Я села на колени и, набрав воду в обе ладошки, с наслаждением напилась. Чистая, холодная с легким привкусом лесных трав. Вкусная! А во что мне её набрать-то? Не в ладонях же нести, и услышала покашливание.

Резко обернулась и от неожиданности села на свою пятую точку. Передо мной стояла та самая красивая женщина, которую я уже имела честь видеть целых три раза. Сегодня её лицо было спокойным и добрым, как в первый раз. Её волосы были распущены и в них вплетены маленькие перламутровые цветочки. Длинное воздушное золотистое платье спокойно облегало её фигуру.

Красивая, подумала я, любуясь ее плавными движениями и улыбкой. Эй, подождите! Это я опять что ли, представилась? Нет-нет, я не хочу умирать. Мне просто нельзя! – мысли метались в моей голове раненой птицей, когда она подняла руку.

«Не умерла» – пронеслось у меня в голове.

Я и забыла, что мы мысленно общаемся. Она плавно подошла ко мне:

«Вставай»

«Я смогу отсюда уйти?»

«Конечно. Но чуть позже»

Это хорошо.

«А…»

«Да помолчи ты, неугомонная. Мне нужно кое-что дать тебе, иначе ты не сможешь…»-она немного помялась.