Майор Бойцов желает познакомиться

Не знаю, что со мной происходит, но он словно красивее с каждой секундой становится. Это все алкоголь, наверное.

– Хорошо, а то я подумал, что вы вместе.

– Нет. Ты чего? Где я… – выпячиваю грудь, – и где он? – заканчиваю с иронией.

Бармен почему-то понимающе кивает:

– Ну да.

От смущения я перевожу взгляд за его спину и рассматриваю этикетки на бутылках, пока не чувствую рядом противный сладкий аромат.

Ну не духи, а стойкий освежитель воздуха «Гималайская роза».

– А где твой начальник? – нагло спрашивает блондинка.

Бойцов уже и о том, кем мы друг другу приходимся, рассказал?

– В туалете, – отвечаю, медленно поворачиваясь к ней.

На не тронутом интеллектом лице загорается хищнический интерес. Посматривая назад, девица начинает подниматься со стула. Грудь колышется, как желе, норовя выскочить из выреза прямо перед моим лицом.

Вдруг такая злость берет. Свободный он. Посмотрите-ка. Номера телефонов на салфетках собирает.

Мужлан!

Я хитро улыбаюсь.

– Искренне не советую туда идти, – чирикаю ангельским голосом, указывая в сторону уборных.

– Что? – Блондинка зависает на полпути. – Ты о чем?

Склоняюсь над ее ухом:

– У майора сильнейший приступ. Синдром раздраженного кишечника.

– Это как? – Вишневые губы кривятся.

Кажется, Сисяо заглотила наживку. Наивная.

– Это очень неприятно, поверьте, – продолжаю нагнетать и морщу нос. – Майор так и с задержания может сбежать, и с допроса. Это болезнь, понимаете, она не выбирает время и место.

С наигранно дичайшим сожалением мотаю головой. И, приложив руку к груди, сочиняю дальше:

–В отделении даже табличку в женском туалете сменили, с «Ж» на фамилию майора, чтобы всегда свободно было. Я теперь вот в мужской хожу. Но мы все понимаем и как можем поддерживаем. Нам-то ведь с майором сексом не заниматься, правда?

– Ну пипец, блин, – дует губы блонда. – Нормальные мужики все вымерли, что ли? То женат, то, извиняюсь, по туалетам бегает.

Чувствуя себя победителем, я смотрю вслед ее удаляющейся спине. Поднимаю руку и взбиваю волосы пальцами, соблазнительно выгибаюсь в талии… Черт. Откуда эта манкость во мне? А приятное томление в груди и там… внизу? Неужели так сцена в уборной подействовала?

Не надо было пить!

– А ты коварная, – восхищенно произносит Кирилл.

– Валерия Завьялова, – подаю ему руку.

– Кирилл… Завьялов.

Я округляю глаза от удивления.

– Да ладно? – спрашиваю подозрительно.

Он галантно принимает мою руку и склоняется, чтобы оставить на ней поцелуй.

– Могу паспорт показать, находчивая.

– Ладно, не надо. – Озираюсь по сторонам.

Куда майор запропастился? Не ровен час, опасение моей бабули, что у меня слишком «тяжелый» язык, сбудется.

– Ты меня не сдавай, – киваю на опустевший стул рядом.

Кирилл усмехается:

– Только если телефончик оставишь.

– Оставлю, – вздыхаю я. – Куда ж тебя теперь девать? Хотя… можно просто… убить. – Задумчиво наблюдаю, как мой однофамилец теряет дар речи, и тут же пьяно хихикаю: – Да шучу я. Записывай.

Кирилл достает телефон.

– Восемь девятьсот…

– Восемь девятьсот, – повторяет он.

– Четыреста три…

– Четыреста три…

– Сопли подотри, блядь, – раздается сзади недовольный голос Бойцова. – Воды минеральной дай мне.

Шею опаляет горячее дыхание, от которого я, кажется, дымиться начинаю.

Кирилл снова усмехается, откладывает блокнот и берет пластиковую бутылку. Перед моим лицом на стойке появляются две сотки.

– Поехали. Сказал ведь, в коридоре жди, – гремит Тимур.

Пожимаю плечами и вскакиваю с места. С непривычки шатает, но крепкая рука не дает упасть. С силой обхватив мою ладонь, Бойцов тащит меня к выходу. У вешалки кидает куртку.

– Вам нездоровится? – спрашиваю виновато. Закусываю губу.