Небеса всё знают

– Вымой язык с мылом и отшлёпай себя, – ехидно предлагает она.

– Хорошо. Вымою, но отшлёпать себя будет очень сложно, – отчего-то издаю смешок, и она приподнимает уголок губ.

– Прости меня за то, что я сделал. Я говорю о том вечере, после вечеринки. Но пойми меня, в моей голове пока не укладывается, что ты выросла и очень… с каким-то идиотским сумасшествием любишь секс. Так одеваешься, выражаешься, и стала другой. Для меня это перелом всех воспоминаний, и я сорвался. Ведь хочу для тебя лучшего, правда, хотя бы для тебя, – дотрагиваюсь до её оголённых коленей, и Джесс вздрагивает от этого прикосновения.

– Позволь мне реабилитироваться в твоих глазах, потому что что-то подсказывает мне, именно твоё одобрение для меня важно. Разреши мне снова узнать тебя, подружиться и наладить отношения. Обещаю, что больше не брошу вас. Никогда, – тихо добавляю я.

– Это только слова, Флинт. Они не имеют никакого значения, особенно твои обещания, – сбрасывает мою руку с себя.

– Но я обещал не тебе, а небесам, насколько помню. Если кто-то и должен обижаться, так они, – напоминаю ей.

– А ты разве не чувствуешь их обиду? – Бросает взгляд на небо, а затем снова на меня.

– Я чувствую только твою обиду, злость и ненависть, это неприятно, – кривлюсь и поднимаюсь с подоконника.

– Это и не должно быть приятно. Это должно принести боль.

– Так она во мне. Что ещё нужно, чтобы раскаяться? Что ты хочешь, чтобы я сделал? – От злости, оттого что продолжает давить на мои нервные окончания теперь уже всей души, поворачиваюсь к усмехающейся Джесс.

– У меня много желаний. Очень много желаний, Флинт, – издевается, а я на секунду закрываю глаза, чтобы взять себя в руки и не начать орать.

– Трахни меня, – произношу вслух то, что в момент вспыхивает в голове.

– Что? – Недоумённо переспрашивает Джесс.

– Я… твоя подружка, не запомнил имя, я был у неё сегодня, и она сказала, что ты дала мне кличку. «Трахни меня». Почему она?

– Сучка, – кривится девушка. – Первые буквы. Флинт Миллард. Трахни меня. А если третьим словом добавить твоё второе имя Хеил, то получится – «трахни меня жёстче».

– Одуреть, – шокировано шепчу.

– А это не так? Ты трахаешь всё, что движется. Эта кличка идеально подходит тебе, трахни меня, – хихикает Джесс.

– Стерва. Ты не можешь так меня называть, – указываю на неё, чем вызываю ещё больший смех. Непроизвольно сам улыбаюсь.

– Могу. Это же, правда, Флинт. Таков ты. Сколько у тебя было женщин? Сотни. Так чего ты возмущается? «Трахни меня» – это ты.

– Ты тоже трахаешь всё, что плохо лежит. Зачем? Ты же понимаешь, что это может повлечь за собой нежелательные последствия. Чёрт, да даже болезни, – её улыбка обрывается, из весёлой становится до безумия эротичной.

– При виде меня ничего не лежит, Флинт. Наоборот, стоит так, что сводит с ума. И мне нравится набираться опыта, пробовать многое. Тем более я предохраняюсь, у меня целая коллекция презервативов, и есть таблетки от нежелательной беременности. Мне нравится это. Нравится наслаждение и оргазмы, а тебе, видимо, нравится за мной наблюдать, – свешивает ноги с подоконника и откидывается, отчего ткань на груди натягивается и демонстрирует отсутствие бюстгальтера.

– Эм… не понимаю, о чём ты говоришь, – мотая головой, перевожу взгляд на вид за окном.

– Флинт, ты стоял прямо в дверях, когда этот… а не помню его имени, мне отлизывал. Ты смотрел, извращенец. И тебя было сложно не заметить, – растягивает слова, а я готов сквозь землю провалиться.

– То есть ты знала, что я там, и продолжала? – Возвращаю своё внимание на лицо Джесс.

– Это заводит. Признаюсь, это заводит сильно. Я так ещё не кончала. Понравилось?

– Боже, я не собираюсь с тобой обсуждать это, – возмущённо всплёскиваю руками.

– Ты уже начал, трахни меня, сам начал это делать. Ты возбудился, да? Месяц без секса для тебя подобно аду, наверное. Мозоли не натёр? – Смеётся и подскакивает на ноги.

– Прекрати, – делаю шаг от неё, а она, словно кошка, медленно, покачивая бёдрами, подходит ко мне.

– Передёргиваешь? – Её глаза даже в темноте так странно блестят, отчего я сглатываю, ощущая, как возбуждение уже подбирается ближе к мошонке.

– Я не буду говорить с тобой о моём члене, Джасмин, – делаю ещё один шаг назад. – Ты моя племянница и ты… чёрт, это противоестественно!

– Ошибаешься, трахни меня…

– Хватит так меня называть!

– Трахни меня жёстче, ты ошибаешься. Я всего лишь девушка, неродная тебе племянница, и у тебя стоит на меня. Я собираюсь мастурбировать и лечь спать. Хочешь посмотреть? – Обходит меня, а внутри бушует множество эмоций. От её тихого и полного эротического подтекста голоса всё тело напрягается.

– Нет… и не говори мне такое. Я твой дядя. Я на двенадцать лет тебя старше…

– И ничего не умеешь. Тогда беги, Флинт, потому что я начинаю, – шёпот наполняет меня, а Джесс отходит и тянется к пуговице на шортах.

– Я многое умею!

– Покажешь? – Тянет замочком вниз.

– Прекрати, это не смешно, – пячусь спиной к двери ванной.

– Очень, – смеётся, а я забегаю в ванную комнату и хлопаю дверью.

– Стерва! – Кричу ей.

– Трус! – Смеясь, так же отвечает.

– Сумасшедшая и больная извращенка, – бурчу себе под нос, и губы сами растягиваются в улыбке.

Чёрт, это же должно быть отвратительно. Но мне смешно, она издевалась надо мной, а я, как придурок, повёлся. И это был наш самый длинный диалог за всё время, что я здесь. Джесс сказала мне многое, над чем мне предстоит подумать. А ещё принять тот факт, который не хочу. Она стала женщиной. Стала такой, каким был я когда-то. Мне это не нравится. Мне это очень не нравится, и пока я не понимаю причин такого раздражения, когда в голове появляются её слова о сексе. Завтра разберусь с этим, а для начала проверю почту, чтобы убедиться, каким же уродом был в прошлом. Как деньги и любовь на одну ночь стали важнее семьи. Эта ночь стала для меня откровением. Видеть со стороны, что письма так и хранятся в архиве непрочитанными, отвратительно. Мне даже читать их не хочется, потому что больно. Но я здесь. Вернулся и готов платить по счетам. У меня есть время, чтобы изменить всё. Снова стать частью семьи, и я это сделаю. Всё получится, докажу Джесс, что мне можно доверять, как раньше. И она это увидит. Она поймёт, что внутри до сих пор живёт тот самый Флинт, который был её другом. А затем сестра различит изменения, и я вновь уеду, чтобы была возможность вернуться. Когда-нибудь навсегда.

Глава 6

Громкий стук врывается в голову, и я подскакиваю на постели. Моргая, прислушиваюсь, пока сердце от испуга скачет в груди. Раздаётся шум электрической пилы, затем снова удары. Музыка слабо прорывается сквозь всё это.

Голова большая от раздумий и бессонной ночи. А за окном уже давно светит палящее солнце, и не приносит мне тепла. Только усталость. Поднимаюсь с кровати и натягиваю штаны. Выхожу из спальни, замечая, что дверь в комнату Джесс открыта, и её нет. Но снова гул голосов, а затем стук. Словно где-то ремонтируют что-то.

Медленно спускаюсь по лестнице, понимая, что эти звуки раздаются с заднего двора. Нашего заднего двора. Протираю ещё сонные глаза и выхожу на веранду. Мой рот приоткрывается, потому что именно у нас происходят строительные действия. Какие-то брёвна, трое парней с оголёнными торсами пилят, стучат молотками и сверлят. Среди этого всего нахожу Джесс в коротком облегающем платье, явно флиртующую с одним из подкаченных ребят. Чёрт, среди них чувствую себя старым и дряхлым. Их тела блестят от пота, и он даже в воздухе чувствуется.

– Джасмин! – Перекрикивая шум, зову её. Девушка поворачивается и показывает парню, что сейчас вернётся.

Ожидаю, когда она, раздаривая улыбки всем этим парням, дойдёт до меня.

– Выглядишь ужасно, – кривится она, осматривая мою грудь.