Ангел для дочери

– Может быть. Мне не дает покоя вопрос: зачем она явилась к тебе домой? Ты же знаешь этих папарацци. Они раздуют скандал из ерунды. От тебя несло, как от пивной бочки, так?

– Немного. – Голос Дэна стал мрачным.

– Ну, и как ты теперь?

– Я в полном порядке. Энди, с меня хватит и нотаций отца.

– Я не смогу быть таким, как Ники, даже если очень захочу. Ты знаешь, ты мне как брат. Я переживаю за тебя. И Паулина тоже.

Энди и Паулина. Дэнни и Ким. Они когда-то проводили много времени вместе. Самые близкие друзья. Им много пришлось пережить, в том числе и потерю Ким.

– Энди?

– Что?

– Когда я сегодня увидел эту женщину, мне на минуту показалось… что это Кимми. – Голос Дэна дрогнул.

– Бог мой, Дэнни. Я сейчас приеду.

Вот что значит настоящий друг. Дэлито был везунчиком.

– Не надо, брат. Предки собирались зайти сегодня вечером, так что все будет нормально. Да я и сейчас в порядке. Я справился. Она – не Ким.

С тяжелым сердцем Дэн попрощался и повесил трубку.

* * *

На следующий день в своей квартире Алексис подписала договор с агентом по недвижимости. Сердце сжималось от боли.

– Я очень люблю эту квартиру, – призналась она молодой женщине-агенту, которая держала в руках толстый ежедневник и ноутбук под мышкой. – Я купила ее на собственные деньги, которые достались мне с таким трудом. Приходилось экономить на всем. А теперь я получу за нее меньше, чем она стоила. Невозможно поверить. Если бы мне так не нужны были деньги. – Мисс Браун посмотрела на ребенка.

Первый раз в жизни Алексис пожалела, что у нее нет того, кто есть у каждой женщины, – подруги. Подруги, с которой можно поболтать обо всем, посоветоваться и посоветовать. В детстве ей приходилось контролировать каждое свое слово и помалкивать о положении дел в семье. Тогда с ней рядом была Шерри, сестры были неразлучны.

В колледже Алексис работала в перерывах между занятиями. Было некогда заводить друзей. С мужчинами у нее тоже не ладилось. Завязался лишь один непродолжительный студенческий роман, который, к сожалению, плохо закончился. В основном по ее вине. Мисс Браун даже поежилась от воспоминаний. Но сейчас ей было просто необходимо с кем-то поговорить, пусть и с чужим человеком. Жизнь становилась все тяжелее, а поделиться своими проблемами можно было только с воображаемыми друзьями.

– Может быть, вам жить с кем-то вдвоем? – предложила агент. – Я понимаю, что теряю деньги, давая такой совет, но я тоже нуждалась в средствах и хорошо вас понимаю.

В глазах Алексис блеснула надежда. Пустить жильца? Ей не приходило это в голову.

Нет, если рядом будет жить чужой человек, она точно сойдет с ума.

– Давайте пока оставим все как есть. Я уже приняла решение. Если что-то изменится, я сообщу. Да, и, пожалуйста, дайте знать, если увидите объявление о том, что сдается в аренду дешевое жилье. Правда, я сомневаюсь, что таковое вообще найдется в этом городе.

Когда агент ушла, мисс Браун позвонила Розе.

– Я подумала, что, если бы мне удалось найти жиличку, ее платы за комнату хватило бы на няню для Мишель в дневные часы. – Алексис идея показалась достойной рассмотрения.

– Неплохой вариант. Надо только тщательно проверять людей, если будут желающие.

Собеседница была, как всегда, права. Это была ее миссия – оберегать Алексис.

– А… ты, случайно, не знаешь кого-то, кто ищет жилье? – Рекомендация Розы была бы хорошей гарантией.

– Надо подумать. Но… Алексис, хочу быть с тобой откровенной. Я готовлю документы, необходимые для оформления опеки над девочкой другой семьей. Просто на всякий случай. Время идет. Извини.

– Нет, Роза, как ты можешь? Мишель любит меня, а я люблю ее. Она моя дочь. Кроме того, это бы очень расстроило Шерри.

– Ребенок и останется твоим, Алексис. Ничего не изменится. Это временная мера, пока твоя жизнь не наладится.

У мисс Браун сдали нервы, это была последняя капля. Такого развития событий нельзя допустить. Почему это происходит именно с ней? С Мишель? Множество матерей в одиночестве воспитывают детей, чем она хуже? А может, матери-одиночки получают помощь и это помогает им преодолевать трудности?

Она доверяла Розе, одной из немногих достойных доверия людей в своей жизни, а теперь та только все портит.

– Получается, что ты для меня ничего не можешь сделать?

– Извини, Алексис, но ты же знаешь, что мы предоставляем помощь по уходу за ребенком только в крайних случаях. У тебя слишком большая зарплата для того, чтобы на это претендовать.

Этот кошмар никогда не закончится. На счете в банке есть лишь триста долларов, оставленные мисс Браун на черный день. Головная боль становилась невыносимой, ноги тряслись от ужаса, так было в детстве. Весь мир был против нее. Мир рухнувших надежд и неисполнившихся ожиданий.

Да, ты можешь. Нет, ты не можешь. Колледж? Глупая девчонка. Кем ты себя возомнила?

Алексис старалась не вспоминать прошлое. Но сейчас, повесив трубку, она прижала руки к щекам, вспоминая детские пощечины. И не больно.

Ее проблему мог бы решить Дэн Дэлито. У него достаточно денег. Может, ему было бы даже приятно знать, что у него есть ребенок. Заслужил ли он еще один шанс? Алексис не могла ответить себе на этот вопрос. Она не имеет права подвергать жизнь девочки риску, оставляя ее с пьяным отцом.

К третьей четверти воскресного матча обе команды выглядели вымотанными. Алексис показалось, что они еле передвигали ноги. Два тачдауна принесли им два раза по шесть очков и по одному очку за два гола в ворота.

Она была немного знакома с правилами.

«Дэлито принимает подачу от центрового, – прокричал комментатор, – и идет в прорыв».

Алексис проследила за группой здоровых парней, задних бегущих, прикрывающих квотербекера, и увидела Дэна. У него не было шанса передать мяч. Трибуны затихли. Плохой знак.

– Похоже, у парня проблемы, Мишель. Похоже, ему трудно двигаться.

Может, всему виной похмелье? Нет, это было бы слишком просто. Футбол – жесткий спорт, во время игры легко получить травму.

Малышка одобряюще забормотала, и Алексис наклонилась ее поцеловать, что делала десятки раз за день. Ее цветочек любила разговаривать. Мисс Браун получала больше удовольствия от общения с ребенком, чем от наблюдения за игрой.

Через час, когда Дэн получил удар в корпус и в ногу, раздался свисток – двухминутный перерыв.

Началась последняя, четвертая четверть. Дэлито дал длинный сильный пас устремившемуся вперед ресиверу, тот запустил мяч почти на тридцать ярдов и ворвался в зачетную зону. Гол! «Пэтриотс» победили.

– Публика ликует, – пробормотала Алексис, наблюдая за орущими болельщиками.

Фанаты посещали все матчи любимой команды, это была их жизнь. Сейчас крики радости заполнили все пространство стадиона. Мисс Браун, возможно, и понимала их чувства, но точно не разделяла. Ей вполне хватало своих собственных радостей и горестей. Интересно, этим людям что, больше нечему радоваться? У них нет своей жизни? Почему обычная игра вызывает в них бурю эмоций?

Это же только игра! По большому счету – пустая трата времени.