Ведьма vs Дракон. Лучшее лекарство от разбитого сердца

Теарден указал на очередную строчку договора:

– Это стандартная сумма жалования.

Упоминание об оплате заставили ведьмочку вынырнуть из водоворота мыслей и присмотреться к цифрам.

«Ничего себе, – обомлела она. – Да мне за счастье иметь хотя бы десятую часть такого заработка!»

Её молчание дракон принял за сомнения и добавил:

– За помощь моей «невесте» я удвою жалование.

Предложенная сумма открывала перед Меган возможность не только получить стандартную специальность, но и продолжить обучение в магистратуре.

– Ободранная метёлка, конечно же я согласна! – ответила она.

Дракон довольно потянулся, разминая затёкшие от неподвижности мышцы, и приказал:

– Дай твою левую руку, Меган.

Ведьмочка знала, зачем, и догадывалась, что будет дальше. При заключении договора с драконом у нанятого появлялся особый узор, видимый только сторонам, заключившим сделку. И всё бы ничего, но поговаривали, что первые несколько минут после этого руку как будто пронзают тысячи иголок. Страшно, но и отказываться нельзя, потому что таким образом драконы защищают себя: слуга не может причинить вреда нанимателю, пока сам дракон не снимет печать узора.

Меган с опаской протянула руку. На бледную кожу легли сильные загорелые пальцы дракона, и он неожиданно ласково, круговыми движениями стал массировать внутреннюю часть локтевого сгиба. От его прикосновений начал проступать цветной рисунок морской волны, и девушка восхищенно ахнула.

– Ты как? – поинтересовался Теарден, отпуская её руку.

– Почти всё прошло, – соврала она, побоявшись, что магия договора сработала как-то не так, раз она испытала только приятные ощущения.

Дракон повторил ту же манипуляцию с рукой фиктивной невесты, и Меган узнала для себя много новых ругательств. То, что Игуанана бранится как последний башмачник, её не смутило, ведь она сама провела детство рядом с детьми крестьян и слуг и чего только не наслушалась. Встревожило девушку другое: почему на однокурсницу магия договора подействовала стандартно, а на неё – нет?

Прибыв в особняк, издали напоминающий парящего над морем дракона, Теарден сразу же попрощался с девушками, оставив их на попечение слуг.

Пока ведьмы работают на него, им предстоит жить в этом доме. Игуанане, чтобы создавать и поддерживать иллюзию, будто у них всё серьезно, а Меган, чтобы в случае необходимости быть под рукой.

Он строго наказал девушкам обращаться только к его прислуге, если понадобится перевезти вещи. А вообще, настоятельно рекомендовал обходиться тем, что есть в доме, и без особой надобности его не покидать.

Ведьм разместили рядом с апартаментами дракона – одну по левую руку, другую по правую.

Для юной леди Экконтэ-Симвион такая роскошь была в новинку, и у неё просто глаза разбежались от окружающего великолепия. Для Игуананы же пышная обстановка была привычной, и девушка за несколько остававшихся до сна часов успела задёргать прислугу своими капризами.

Меган, напротив, не стала никого беспокоить, а сразу отправилась спать. Она отлично представляла распорядок дня слуг и видела, как тяжело им бывает бодрствовать до полуночи и дольше, дожидаясь, пока хозяева соизволят наконец уйти к себе в спальню. Именно поэтому она и легла спать пораньше, а будильник поставила на пять утра, когда слуги уже просыпались.

Глава 3

Первое утро Меган в особняке Теардена началось рано, как она и планировала. Проснувшись, девушка сразу же бросилась решать насущные вопросы, первым из которых была академическая форма – её надо было зашить. Об этом она попросила приставленную к ней горничную, как только спустилась на первый этаж.

– Ой, что вы, госпожа, зачем вам возвращаться на учёбу? – всплеснула руками миловидная женщина по имени Тильда с добрыми голубыми глазами. – Господин Ламун Дэ обеспечит вам достойное жалованье! Предыдущий катализатор проработала у него больше десяти лет и сколотила приличное состояние.

«Нет уж, спасибо, – подумала Меган. – Десять лет терпеть заносчивого мужика – это не для меня».

Тут девушка заметила, что в гостиной, куда вела лестница, творился какой-то хаос. Всё, что можно было побить, было побито, а на стенах остались явные следы множества проклятий, самыми безобидными из которых были ускоренное обветшание и зарастание плесенью. Благо, над учинённым безобразием уже потрудились несколько магов и теперь особняку ничего не угрожало.

– Мать моя ведьма, это кто ж так Теардена-то невзлюбил? – спросила Меган у работавших магов, но те не обратили на нее ни малейшего внимания, и за них ответила Тильда.

– Не обижайтесь, госпожа, просто они тут всю ночь трудятся над тем, что учудила предыдущий катализатор. Вы с ней обе ведьмы, вот маги и сердиты на всех ведьм сразу.

Глаза Меган расширились от удивления.

– Как же так? На ней же была печать договора и по нему она не могла причинить вред нанимателю и его имуществу!

– Пока был договор, не могла, – горничная улыбнулась каким-то своим мыслям, – а как вчера господин её за минуту уволил, снял договор и велел покинуть особняк до его возвращения, так смогла.

Новый катализатор аж присвистнула от такого отношения к несчастной, а её собеседница прошла в одну из множества комнат и приглашающим жестом поманила за собой. Когда дверь закрылась, отрезав их от разгромленной гостиной, горничная пояснила:

– Когда господин говорит, что надо что-то сделать, все понимают, что выбора у них особенно нет. Никому не хочется ощутить на себе гнев морского дракона. – Женщина помолчала, затем обвела помещение рукой. – Это комната, которую занимала предыдущая ведьма-катализатор.

От разноцветных предметов у Меган зарябило в глазах. Больше всего поразила разнообразием встроенная в трюмо перед зеркалом панель с тенями, румянами и помадами сотен оттенков.

– Дракон велел сшить для будущей невесты с десяток дорогих платьев, – продолжила горничная и распахнула створки шкафа, показывая изысканные наряды. – Швеи промахнулись с размером, и на выдающийся бюст Игуананы ни одно из них не налезло. Так что можете выбирать себе всё, что понравится, а я пока за нитками схожу, чтобы вашу форму зашить.

Меган коснулась нежного шёлка, и чувствительные пальцы утонули в его приятной прохладе.

Она хотела отказаться от нарядов, но потом решила, что стоит хотя бы примерить, и в итоге с головой зарылась в платья. Первым делом отмела все яркие и кричащих расцветок. Оттенки красного, которые ей так шли, тоже рассматривать не стала. Хотелось чего-то элегантного, спокойных пастельных цветов.

Выудив атласное платье цвета топленого молока с витиеватой золотистой вышивкой, Меган прикинула его на себя и взглянула в большое зеркало в серебристой раме. Из него глядела миленькая девушка с выразительными и немного грустными глазами, аккуратным носиком, высокими скулами и четко очерченными яркими губами. По платью струились слегка вьющиеся платиновые волосы. От ведьмочки не ускользнули улучшения в собственной внешности.

«Хм, а неплохо иногда ночью спать, а не работать, – подумала она. – Ещё бы поправиться немножко, а то того и гляди пополам сломаюсь».

Меган потянулась к косметическому набору, чтобы нанести легкий макияж, и в голову пришла мысль:

«Может волосы перекрасить в классический рыжий цвет? Буду нормальной ведьмой, а не светлым пятном среди красно-оранжевых сокурсниц».

– Отличный выбор, – нарушила её уединение вернувшаяся с платьем горничная. – Этот цвет отлично оттеняет ваши волосы. Они блестят, подобно белому золоту.

«Хм, а Тильда точно не из простонародья, – отметила Меган, – это сразу видно по тому, как она говорит. Надо обязательно расспросить её, кем она была прежде, чем попасть сюда».

Горничная сложила принесённые вещи на кровать и остановилась, ожидая дальнейших распоряжений. Мег попросила помочь надеть новое платье, а затем привести в порядок волосы. Когда же платье оказалось на ней, ведьмочка решила, что сейчас самое время перейти к расспросам.

– Тильда, откуда ты здесь, кто твои родители? – Мег поймала женщину за локоть и задержала, не давая отвернуться и уйти от ответа.

Впрочем, горничная ответила охотно:

– Я так же, как и все, кто служит в этом доме, из сиротского приюта.

Её ответ стал неожиданностью, и девушка растерялась.

– Как это? Расскажи.

Она отступила назад, присела в кресло перед зеркалом и протянула Тильде расчёску, приглашая совместить рассказ с работой. Сама же приготовилась слушать и узнавать про своего нанимателя что-то новое.