Когда мы виделись в последний раз

– Сейчас приглушу свет, – сказал Гордон, включив проектор.

На экране замелькали кадры с изображениями домов. Вскоре камера сосредоточилась на одном доме. Медленно-медленно изображение начало увеличиваться, и наконец Кейт смогла разглядеть обитателей дома. Стройная светловолосая женщина сидела на диване и смотрела телевизор, а двое маленьких детей расположились на полу и играли в какую-то игру. Затем камера отступила, и в поле зрения возник другой дом. И снова камера приблизилась, и стали видны две женщины. Одна сидела за кухонным столом, а вторая стояла возле раковины и мыла посуду. Запись продолжалась и демонстрировала дела, которыми занимались жители домов. Когда видео закончилось, Гордон выключил проектор и зажег свет.

Кейт была ошеломлена.

– Ну, и как тебе это нравится? Я несколько месяцев работал. Назову это «Современное мещанство».

Гордон просто-таки сиял от гордости.

– Гордон. Ты шпионишь за людьми!

– Не шпионю я. Любой бы это увидел, если бы подошел поближе и заглянул.

– Ну уж нет. Это как любопытный Том[21 - «Любопытный Том» – английская идиома, близкая к «любопытной Варваре», однако происходит из легенды о леди Годиве, в которой ее муж, правитель города, предложил проехать по улицам верхом на коне обнаженной – только при таком условии он был согласен снизить для горожан налоги. Все жители Ковентри, где случилась эта история, отвернулись или зажмурились, чтобы не увидеть прекрасную женщину. Один лишь только портной Том подглядел за ней, однако был наказан слепотой.].

Гордон явно сильно расстроился – это было заметно по его лицу.

– А я думал, что тебе это понравится.

– Фотограф ты действительно хороший, но думаю, в следующий раз тебе стоило бы взять другую тему. И давай вернемся.

Они вышли из комнаты в молчании. Но как это ни было странно, Кейт стало жалко Гордона. Сам-то он явно восхищался своим проектом и однозначно был не без способностей. Но ему и в голову не приходило, что этот проект был откровенным нарушением прав человека на частную жизнь, и это Кейт очень не понравилось. Это ей не нравилось до сих пор, но она старательно не допускала, чтобы ее личное отношение к Гордону хоть как-то сказывалось на их деловых связях. После того давнего эпизода Гордон ни разу не переходил черту в общении с Кейт, поэтому она последовала семейной традиции – поручать Бартонам вести все ее денежные дела. А то происшествие Кейт всеми силами старалась забыть и говорила о нем только с Блер.

Когда они вышли из кабинета Гордона, Саймон положил руку на плечо Кейт.

– Мы закончили, Сильвия, – сказала Кейт секретарше.

– Аннабел и Хильда там, дальше по коридору. Я провожу вас к ним, – сказала Сильвия и пошла вперед.

Кейт, Саймон и Харрисон зашагали следом за ней.

Сильвия открыла дверь переговорной комнаты. Кейт переступила порог, и у нее замерло сердце. В комнате никого не было. На столе лежала коробка с цветными карандашами. На пол упала наполовину раскрашенная картинка.

Сердце Кейт бешено заколотилось. У нее было такое чувство, что она сейчас лишится сознания.

– Где она? – с трудом выговорила Кейт. – Где моя дочь?

– Я… я… – озадаченно вымолвила Сильвия.

У Кейт закружилась голова. Отец взял ее за руку:

– Кейт, милая. Наверняка они просто пошли в туалет.

Кейт, не раздумывая, выбежала из переговорной комнаты и, промчавшись по коридору, распахнула дверь женского туалета.

– Аннабел? Хильда? – крикнула она хрипло, истерично.

Но ответа не последовало. Послышался шум сливного бачка, из кабинки вышла молодая женщина в деловом костюме. Она явно смутилась.

Куда же они подевались? Кейт выскочила в коридор и увидела, что к ее мужу и отцу присоединился Гордон.

– Кейт… – проговорил Гордон, но не успел вымолвить еще хоть слово, как послышался мелодичный звон, и распахнулись двери кабины лифта.

– Мамочка, посмотри, что мне дала мисс Хильда!

Кейт резко обернулась и увидела Аннабел, стоящую в кабине лифта. Девочка улыбалась и держала яблоко и коробку с соком.

Кейт бросилась к ней, остановилась и подхватила дочку на руки. Уткнувшись носом в плечо Аннабел, она вся дрожала от радости и облегчения.

– Мамочка, у меня сок проливается, – чуть укоризненно выговорила Аннабел.

Кейт отбросила назад кудряшки со лба малышки:

– Прости, детка.

– Папочка, смотри, что у меня есть.

Саймон взял у Кейт дочку и закружил. Аннабел взвизгнула от радости.

Кейт повернулась к Хильде:

– Вы меня до смерти напугали. Как вы могли вот так взять и уйти?

Хильда попятилась, словно ее ударили:

– Простите, Кейт. Она проголодалась, а я вспомнила, что на нижнем этаже есть магазин. Вы же знаете, я бы ни за что не позволила, чтобы с ней что-то случилось. Я за ней, как орлица за орленком, слежу.

Вид у нее был такой, будто она вот-вот расплачется.

Кейт была в ярости. Хильде было сказано, насколько серьезно и важно всем быть начеку. У Кейт все еще пылали щеки, но язык она придержала. Она слишком хорошо понимала, что от злобных слов в непростой ситуации напряжение только возрастает. Ничто так не важно в операционной, как спокойствие. Все они сейчас пребывали в состоянии стресса, но Кейт решила, что обязательно будет долго говорить с Хильдой дома, но так, чтобы этого не слышала Аннабел.

– У нас у всех нервы на пределе. Все нормально, – вмешался Саймон. – А теперь давайте пойдем.

Он успокаивающе посмотрел на Кейт.

Когда они вышли на стоянку, Кейт пошепталась с Саймоном и отвела в сторонку Харрисона.

– Что это могло значить? – спросила Кейт. – С какой стати маме могло понадобиться изменять завещание?

Харрисон покачал головой:

– Не знаю, но я бы не стал так уж сильно из-за этого переживать. Может быть, это было как-то связано с фондом.

Для Кейт эти слова ничего не объяснили.

– Но почему она попросила Гордона сохранить этот разговор в тайне?

Глаза отца едва заметно сердито сверкнули.