Некромантия для чайников

Кивнула, чувствуя себя виноватой и перед магистром, за то, что он все-таки согласился меня обучать, и перед кошкой, которая просто хотела, чтоб ее погладили.

Тинка выскользнула из рук магистра отбежала к могиле, совсем свежей, в отличие от остальных, потерлась о надгробие и жалобно мяукнула.

– Надо же, чувствует, – тихо произнес магистр, взял меня за руку со словами, – Идем.

Кошка продолжала тереться о камень и мяучить, когда мы подошли к облюбованной ею могиле. На камне я увидела изображение молодого парня, немногим старше меня. И… у меня дыхание перехватило. Я его знала.

Теньяр Амданэ приходился дальним родственником старой лекарше из Аринкая. Мы не были близкими друзьями, но его весьма заинтересовала моя незаживающая рана. Госпожа Тирмиллен, лекарша, выдала мне мазь и поспешила выпроводить, уверяя, что все пройдет. Тень ей ассистировал и заподозрил, что со мной что-то не так. Он начал выспрашивать подробности, но я отмалчивалась, помня о наставлениях матери. Лекарша тогда отмахнулась от подозрений парня, а я поспешила убежать. Через несколько дней Теньяр поймал меня на рынке, начал говорить, будто знает, что со мной. Он был крайне встревожен и даже признался, что учится запрещенному искусству управления мертвыми. Тень вытребовал у меня обещание встретиться через три дня у старых городских ворот, сказал, что посоветуется с мастером и сверится с какой-то книгой. Я согласилась и в назначенное время явилась на место встречи, простояла до темноты у ворот, а Тень так и не появился. Тогда я решила, что надо мной в очередной раз глупо подшутили. Раздосадованная, вернулась домой и больше не искала парня. А уж потом до меня дошли слухи, что лорд Эрсиэ остался без ученика. Тогда я не сопоставила факты, а вот теперь…

– Ты его знала? – магистр удивлено поднял бровь, – Хороший был ученик. А погиб глупо. И ведь два года у меня провел.

– Его убили. Умышлено, – едва слышно сказала я.

– Вряд ли. Просто сунулся ночью, куда не следовало. Коротким путем пошел, а там место дурное, нежить самоявленная, там и днем ходить небезопасно.

– Он назначил мне встречу, какую-то книгу обещал принести. И не пришел.

– И какова же причина вашей встречи? – ехидно поинтересовался магистр.

А я не знала, что сказать. Тень узнал что-то о моей ране, и за это поплатился жизнью. И не подставлю ли я под удар магистра, если расскажу ему?

– Дайренн, не молчи, – строго сказал лорд Эрсиэ, – Что за тайны ты скрываешь?

А я все так же молча смотрела на кошку, ластящуюся к могильному камню, и на глазах наворачивались слезы. Накатило осознание, что Тень погиб из-за меня. И знания по некромантии ему не помогли. Сказать магистру? Или сначала самой выяснить, что это? Найти эту мракову книгу, с которой хотел свериться Тень? Стало страшно, но не за себя. За магистра?…

– Ладно, – лорд Эрсиэ приобнял меня за плечи, – Сам разберусь. Идем, – и он повел меня прочь от могилы своего ученика.

Не смогла вымолвить ни слова, пока мы шли к замку. Магистр что-то говорил, успокаивающе-ободряющее, но я не слышала. В ушах стоял звон, перебиваемый ударами сердца.

Двустворчатые двери с бронзовым декором перед нами распахнул дворецкий, такой же высушенный и выбеленный, как Лаэш. Он поклонился с характерным скрипом, когда мы входили.

Сочетание красного и черного в этом зале мне не понравилось, слишком тревожно становилось, а от выложенного в шахматном порядке черно-белого пола в глазах рябило. И еще меня пугали эти монструозные скульптуры. В полумраке холла казалось, что чудища следят за мной.

Магистр заметил мой испуганный взгляд на статуи и произнес:

– Не бойся, они не оживут, пока нет угрозы.

– Оживут?! – ох, тьма тьмущая, – То есть, теоретически они могут ожить?!

– Это защита замка.

– А те, что стоят у моей кровати?

– Они будут хорошо защищать тебя, не волнуйся.

– А вдруг они, ну, не знаю, сломаются? То есть, сбой у них произойдет, и они нападут?

– Такого ни разу не случалась, не переживай. Сейчас это просто камень, – он отпустил мои плечи, подошел к низкорослому рогатому уродцу и постучал по голове. Раздался звук как от пустого глиняного кувшина.

– Это големы? – спросила, смелее подходя к одному из истуканов.

– А ты образованнее, чем кажешься, – усмехнулся лорд Эрсиэ.

– В столице училась в школе, три года недоучилась.

– Это почему? Отчислили? – ехидно спросил магистр.

– Нет, – ответила и помрачнела.

– Опять затронул твои тайны, – недовольно пробурчал магистр, но потом снова переключился на рассказ о статуях-защитниках, – Так вот, големы никогда живыми не были. Их из глины лепят, наверное, ты знаешь, раз в школе училась, – снова ехидная улыбка, – А я не гончар, знаешь ли.

Подошла к очередной скульптуре. Это была женщина, красивое лицо, но излишне клыкастая улыбка развеивала всякие сомнения. Осторожно прикоснулась к искусно высеченным из камня пальцам, очень тонкая работа.

– Их высекал очень искусный мастер, – сказала я.

– Высекал? – рассмеялся магистр, – Я не только не гончар, но еще и не камнетес. Я некромант, если ты забыла. Это трупы.

Резко отдернула руку.

– Никогда не видела таких существ.

– И не увидишь. Их создал я. И да, по принципу действия это големы. Живыми они никогда не были, – а потом он взял мою руку и положил на свое создание, я попыталась вырваться, но магистр держал крепко, – Перестань их бояться. Или мы никогда не начнем обучение. Они совсем не противны на ощупь.

Самым несчастным взглядом уставилась на магистра. Даже себе я не могла объяснить, почему испытываю неприязнь к мертвецам. Это все равно, что некоторые боятся лягушек или мышей. Их я, к слову, не боялась, но только живых. Дохлую мышь ни за что бы в руки не взяла. Даже если покойник не воняет, вымыт, забальзамирован, мне все равно противно. А уж о полуразложившихся трупах и говорить нечего. Ох, мрак вселенский, как же с этим справиться?

– Идем, – магистр, наконец, отпустил мою руку и направился к лестнице.

На втором этаже оказалось много людей. Мертвых людей, которые, тем не менее, занимались совершенно обыденными делами. Перед большим зеркалом позировала мертвая леди в красивом наряде, служанка протирала перила, еще одна девушка катила перед собой тележку с посудой, совсем тощий, буквально обтянутый кожей скелет, услужливо открыл перед нами дверь.

***

Трапезная мне понравилась с первого взгляда. Никакой готики, вполне современная ресторация, весьма уютная. Огромное окно во всю стену открывало вид на Уранов лес и горы вдали, освещенные полуденным солнцем так, что вершины их казались золотистыми.

В углу за клавесином сидела светловолосая мертвая девушка и выводила печальную мелодию, ловко постукивая оголенными костяшками фаланг по клавишам.

– Она и при жизни любила музыку, – произнес магистр, с печалью глядя на клавесинистку – Теперь это единственное, что она может делать.

– Мертвые ничего не помнят о своей жизни? – мне стало очень жаль девушку.

– Некоторые помнят. Зависит от того, насколько сильно разрушилось тело. У классических неупокоенных сохраняется часть ментального тела. Нора как раз одна из таких, но все сознание ее погружено в музыку. Она приходит сюда каждый день и играет. Но у большинства слуг даже части прежней личности не сохранено.

Магистр подвел меня к застеленному зеленой скатертью круглому столу, отодвинул стул для меня, усадил, а затем сам опустился на свое место. Я не успела увидеть, как перед нами появился мертвец с пожелтевшей кожей. Когда он костлявыми руками раскладывал приборы, заметила, что на скуле у него кожа лопнула, обнажая кость. Никакой крови, а сама кожа как пергамент. Как-то неприятно пользоваться приборами, к которым прикасался мертвец.

Поймав мой неприязненный взгляд, лорд Эрсиэ произнес:

– Да, не слишком качественная работа, – после, уже обращаясь к умертвию, – Мне как обычно и еще красного вина из Эшпры, того, что в желтых бутылках, – а затем, повернувшись ко мне, – Есть предпочтение?

– Что-то мне не хочется, – соврала, опустив глаза и нервно теребя край скатерти. Никак не могла отделаться от мысли, что вилки и ножи касались мертвеца. Хотя до этого мне приносила еду Лаэш, и такого отвращения не испытывала. Удивительное дело, аппетит пропал напрочь, а желудок продолжал ныть.