Все еще будет

– Деточка, быстренько передай своего ворчуна, вот хотя бы этому господину с презентабельной внешностью. Вероятно, для этого он здесь и находится.

– Я не хочу старика. Мне понравилось быть в женском обличье, это намного интересней и приятней, чем в мужском, – бесцеремонно заявил Тадеуш. – И поскольку девчонка еще жива, она обязана передать меня тому, кого я одобрю. У меня есть право выбора.

Галлард сразу понял, чего добивается Тадеуш и тоже включился в разговор:

– Старик и сам не будет связываться с мафарским духом, – снисходительно заметил он, скрещивая руки на груди. – Ведь он друид.

– Тогда зачем вы отнимаете наше время, сэр? – ледяным голосом сказала Главная служительница. – Стучитесь в соседнюю дверь.

– Уважаемая госпожа Главная вётла, я прибыл сюда за своей правнучкой, которая, смею вас заверить, еще и наполовину друидская фея. Она не знала ваших законов и по ошибке решила, что должна доставить пана Тадеуша в Перепутье. Но теперь ей известны все правила, поэтому прошу извинить нас за злоупотребление вашим вниманием.

Пока Тадеуш и Галлард объяснялись с вётлами, Лаки незаметно шагнула в сторону. Ее внимание привлекла еще одна дверь – обычная, цвета ольхи и без всяких украшений. Она тихо распахнулась, и в лучах теплого света обрисовался силуэт женщины, так призывно протягивавшей руки, что помимо воли девушка шагнула к ней навстречу.

– Девочка моя, наконец мы будем вместе, – со слезами в голосе произнесла женщина, и Лаки с удивлением увидела себя, только немного старше и вроде, как чуть ниже ростом.

– Ну, что же ты медлишь, иди ко мне, – серебристо-чарующим голосом позвала женщина, специально отступая назад, чтобы побудить Лаки перейти порог.

Девушка встряхнула головой и нахмурилась, незнакомка даже говорила ее голосом, со всеми его модуляциями и полутонами. Внимательно вглядываясь в лицо женщины, Лаки на мгновение перевела взгляд в сторону и растерянно спросила: – Мама?

– Да, да, девочка моя, я твоя мама. Обними меня.

Лаки сделала шаг вперед и жалобно сказала:

– Мамочка, я по тебе скучаю.

– Так иди же ко мне.

– Нет, нет, моя птичка, не делай ни шагу, – взволнованно попросила маленькая черноволосая женщина, пытаясь обойти высокую красавицу, звавшую Лаки. – Тебе сюда еще рано, доченька.

Линда Лаутензак оглянулась и злобно прошипела Рамоне Альварес:

– Убирайся, – а затем умоляюще произнесла, пытаясь переубедить Лаки:

– Не слушай эту женщину. Она украла тебя, и я умерла от горя. Но теперь нас никто не разлучит. Мы с тобой всегда будем вместе.

Она оттолкнула синьору в сторону, и та упала на колени, а сама шагнула вперед, чтобы схватить Лаки за руку и перетащить через порог.

– Доченька, беги от нее! – выкрикнула Рамона, стараясь быстро подняться на ноги, с отчаянием понимая, что ей не удастся помешать той, которая предала свою дочь, а потом еще и проклинала ее все годы.

Но Линде не удался коварный замысел. Высокий широкоплечий мужчина оттащил ее от проема двери и крепко сжимал за талию, не давая вырваться. Линда отчаянно боролась, пыталась освободиться из сильных рук, но к мужчине на помощь пришла его жена. Вдвоем им удалось удержать беснующуюся женщину на расстоянии от двери и не дать ей затащить Лаки.

– Отпустите меня, подлые людишки! Вы украли мой единственный шанс! Будьте вы прокляты! И ты, гадкая девчонка, будь…

Но мужчина не дал ей выкрикнуть проклятие, запечатав рот ладонью, и Линда, буквально, подавилась им.

– Ты стала такой красивой, цыпленок, – тепло улыбнулся Мигель Альварес. – Давай, беги обратно.

– Папа, я хочу остаться здесь, с тобой и мамой.

– Нет, крошка, тебе еще надо прожить свою долгую и счастливую жизнь. Поцелуй за нас Габриэля и Анжелиту.

– У нее твои волосы, папа. И твои глаза, мама.

– Мы знаем это, птенчик. И знаем, как ты любишь ее и Габриэля. Когда-нибудь мы все будем вместе, но еще очень, очень нескоро, – и со слезами на глазах Рамона послала Лаки воздушный поцелуй. – Живи ради нас, доченька, и будь счастлива.

Дверь бесшумно захлопнулась, и последнее, что услышала Лаки, были слова, сказанные механическим голосом: «Вы не использовали единственный шанс вернуться обратно», стенания женщины, родившей ее, и негромкий смех приемных, но самых любящих родителей: «Зато наша дочка вернется туда».

– Хватит болтать, галантный кавалер, они специально тянут время, – прошипел Тадеуш, толкая Галларда в бок. – Еще пять мигов и останешься здесь навсегда, да и девчонка тоже.

Он оглянулся на Лаки и увидев ее у светлой двери, выругался сквозь зубы:

– Она, что, решила обойти все двери?

Галлард тоже бросил быстрый взгляд через плечо и мысленно выругался еще крепче, чем Тадеуш, увидев последнюю разыгравшуюся сцену – мужчина и женщина едва удерживали на месте безумствующую Линду, а правнучка заворожено смотрела на них, стоя почти на пороге двери, за которой начиналось другое существование.

Он схватил ее за руку и потянул к себе:

– Нам надо поторопиться, Лаки.

Девушка ошеломленно посмотрела на прадеда. Находясь в странном оцепенении, она даже не заметила, когда он появился здесь. И главное – почему? Неужели тоже умер?

– Дедушка? Я не хочу никуда идти. Я останусь здесь, с папой и мамой, – тихо сказала Лаки и начала медленно оседать на пол.

Тадеуш понял, что времени почти не осталось. Он схватил Лаки за вторую руку и резко скомандовал Галларду:

– Сматываемся отсюда.

Но силы Галларда тоже были на исходе. Ему, как и Лаки, отпущено всего двадцать мигов. Именно столько душа могла провести вне тела, чтобы еще смочь вернуться в него обратно. И эти миги безжалостно истекали.

Дашевский, до этого скромно прятавшийся за спинами остальных, быстро подскочил к Галларду и толкнул его:

– Пошевеливайся, племянничек, а то увязнешь здесь навсегда.

– Роман Дашевский, немедленно вернитесь! Вы обязаны остаться! – властно приказала Главная вётла, но ее слова прозвучали уже вслед четверке, уносившейся по длинным туннелям.

– Догнать и вернуть его! – приказала служительница своим помощницам, и те звонко хлопнули в ладоши, вызывая охранников, чтобы поймать нарушителя правил, коим был Дашевский, уклонявшийся от пребывания в Подземелье уже тринадцать лет.

Вылетев из последнего туннеля, они разделились. Роман домчал Галларда до самого Дармунда, а затем вновь оказался в заброшенной штольне и увидел, как Тадеуш на последнем миге, но все же, успел втащить обессиленную душу Лаки обратно в тело.

Глава 5

Форест Драйв

Антэн пролетел сквозь огненное кольцо и приземлился на каменный пол штольни. Легкие мгновенно заполнились едким дымом, а глаза, словно ослепли от яркого пламени и слезились до такой степени, что он сначала и не различил тела дочери, лежавшее ничком на Маклафлине. Но сфокусировав взгляд, Антэн увидел Лаки и сразу бросился к ней, не обращая внимания на то, что его одежда уже дымилась в нескольких местах, грозя загореться в любую секунду. Времени на тушение искр, сыпавшихся со всех сторон, у него абсолютно не было. Только одна мысль – немедленно вынести дочь из этого ада – стучала в голове набатом, не давая даже права голоса другой, реальной и жестокой мысли – как это сделать, если у выхода их поджидает десяток вампиров.

– Не прикасайся к ней, – на ходу выкрикнул Викрам, отталкивая Антэна.

Он, не раздумывая, прыгнул в огонь вслед за отцом Лаки и сейчас яростно сбивал искры с одежды.