Ангел Дармунда

– Я знаю, как ему живется со всем этим, – грустно сказал Джед, одергивая рукава. – И впереди не ожидается ничего хорошего. В Школу Друидов его не примут, и в семнадцать лет вытолкнут из Дармунда, предоставив самому заботиться о себе. Приличную работу он не найдет, «доброжелатели» позаботятся об этом. И в личной жизни все будет столь же печально. Хорошие девушки не захотят иметь отношения, а нехорошие будут встречаться тайком по ночам, а днем презрительно отворачиваться, чтобы никто даже не заподозрил их в знакомстве с ним. У него никогда не будет детей, а если какая-нибудь опустившаяся женщина и родит от него ребенка, то этот ребенок станет еще более отвергнутым, чем отец.

Смит смутился от того, что обнажает перед девочкой свои личные переживания и неловко закончил:

– Помочь Дойлу я не могу, а порадовать, хотя бы апельсинами, в моих силах.

– Вы уже помогли, приняв на себя жестокие удары Макбрайда.

– Это все, что я смог сделать. Господин Бирн отказался говорить со мной. Лишь пригрозил вышвырнуть из Дармунда, если я такой неблагодарный и забыл по чьей милости здесь работаю.

– А за что тут благодарить? – искренне возмутилась Лаки. – Платят меньше, чем преподавателю, а ругают все, кому не лень. Даже какая-то вонючка Хейли кричала на вас, а мадам Адамс вела себя, как последняя стерва.

– Ничего с этим не поделаешь, – вздохнул Смит. – Я стал воспитателем, чтобы хоть как-то облегчить жизнь таким детям, как Дойл. Но, к сожалению, здесь всем заправляют «уважаемые» люди, вроде декана Коллинза, который постоянно подчеркивает, что своим оранжевым капюшоном я недостоин даже вытирать сопли малолетним уродам.

– Он хоть и декан, а ничего не знает. Только благодаря вам, мои друзья сдали экзамены по его дисциплинам. И мисс Уиллис вы нравитесь. Я же вижу, как она улыбается вам, и как досадливо морщится, когда Коллинз начинает отпускать ей сомнительные комплименты.

– Если мисс Уиллис увидит мои руки, то не захочет даже здороваться со мной. Такое клеймо отпугнет любую девушку.

– Мисс Уиллис не любая девушка, – упрямо возразила девочка. – Но вам, конечно, лучше избавиться от этих наколок.

– Я уже не раз пытался их вытравить, но ничего не получилось. Остается лишь выжечь огнем, только боюсь, шрамы будут слишком глубокими, и ограничат движение рук.

– Надо поискать другой выход. Я обязательно его найду.

***

После разговора с воспитателем Лаки перестала ходить на занятия. Все ее время было заполнено учебой, а теперь спрашивается, зачем ей это надо? К чему сушить мозги и зубрить, если происхождение перечеркивает все твои старания? Будь ты хоть семи пядей во лбу, все равно ничего не добьешься. Ведь ты – никто, человек второго сорта.

Судя по рассказу мистера Смита, у ее друзей не было никаких перспектив. Блестящий ум Крысы, ловкость и выносливость Канальи, находчивость и предприимчивость Шельмы не найдут применения в Дармунде. Никого из них не допустят к выполнению высокой миссии, им даже не предложат поступать в Школу Друидов. В любой момент их могут запросто вышвырнуть из Дармунда, сдав в обычный приют. А если они все-таки смогут удержаться в Школе Бардов, то в семнадцать лет их все равно выставят без всяких обязательств, выдав благотворительную тысячу на первое время.

Ее будущее столь же незавидное. Все, на что она может рассчитывать – это стать чьей-то содержанкой или зарабатывать на жизнь гаданием, ну, это если ей еще позволят заниматься этим. Совет вполне может посчитать, что, как незаконнорожденная, она не имеет права пользоваться магическими знаниями.

Лаки целыми днями валялась на кровати и выходила из комнаты лишь для того, чтобы поесть.

Воспитательница Джулия Уиллис попыталась выяснить, что произошло. Девочка схватывала все налету, и проблем с запоминанием сложного материала никогда не было. Но на все вопросы был лишь один ответ. Надоело.

– Ты же понимаешь, что я буду вынуждена сообщить господину Бирну. Я не могу, не имею права скрывать от него тот факт, что ты совсем не ходишь на занятия.

Но на отчаянный призыв воспитательницы Лаки лишь спокойно ответила:

– Мне все равно. Я не хочу учиться в Дармунде. Эта учеба меня уже достала.

Мисс Уиллис не знала, что делать. Доносить на Лаки она не хотела, но и оставить все, как есть, не могла. Тогда Джулия решила попросить мистера Смита помочь ей и поговорить с девочкой.

Смит пришел и сел на стул рядом с кроватью, на которой, отвернувшись к стене, лежала Лаки.

Девочка пребывала в расстроенных чувствах и не хотела говорить. Жизнь представлялась ей серой и унылой.

– Что случилось, Лаки? – озабоченно спросил Смит. – Тебя кто-то сильно обидел? Расскажи нам, пожалуйста, мы поможем тебе.

Он погладил золотые волосы девочки, но та даже не повернулась к нему. Джед взволнованно переглянулся с мисс Уиллис и вновь начал увещевать Лаки:

– Ну, так же нельзя поступать! Если до господина Бирна дойдет слух о том, что ты не посещаешь занятия…

– До него уже все дошло, – раздался с порога грозный голос.

Макбрайд обвел строгим взглядом воспитателей и требовательно спросил:

– Покрываете прогульщицу? Ну, я еще разберусь с вами. Особенно с тобой, Смит. До тебя, похоже, не доходят мои слова, значит, поговорим по-другому. А о вас, мисс Уиллис, я был лучшего мнения, – Бирн осуждающе покачал головой, – не ожидал, не ожидал. Хорошо, что в Дармунде еще есть преподаватели, честно исполняющие свой долг.

– Лаки больна, сэр, поэтому и не посещает занятия, – твердо произнесла мисс Уиллис, глядя прямо в глаза Макбрайду.

– Да неужели? – язвительно протянул он. – Так я ее сейчас вылечу. А вы оба быстро вышли отсюда, – грубо приказал он воспитателям, но те даже не шелохнулись, решив не оставлять свою подопечную наедине с разъяренным Бирном.

– Вы оглохли? Или совсем страх потеряли? – мгновенно вспылил тот и уже не сдерживаясь, грозно рявкнул: – Считайте, вас уже уволили! Пошли вон!

Лаки резко поднялась с кровати и умоляюще посмотрела на воспитателей.

– Пожалуйста, мисс Уиллис, мистер Смит, сделайте так, как велит господин Бирн, – тихо попросила она.

Смит внимательно посмотрел ей в глаза, пытаясь прочесть в бирюзовой глубине правдивый ответ:

– Ты уверена, Лаки?

– Я не понял, вы возомнили себя защитниками этой наглой девчонки? – уже взревел Макбрайд. – Ты меня достал, Смит! Видно мало я тебе двинул в последний раз!

Бирн шагнул к зарвавшемуся воспитателю, но его опередила Лаки. Гипнотизируя взглядом, она снова попросила:

– Я прошу вас, мистер Смит, пожалуйста, выйдите вместе с мисс Уиллис. Со мной все будет в порядке, не волнуйтесь.

Тот не смог устоять перед ее просьбой.

– Хорошо, Лаки, мы с мисс Уиллис выйдем, но будем рядом. В случае чего зови нас. Мы больше не работаем в Дармунде и не обязаны выполнять ничьи указания.

Он бросил предупреждающий взгляд Макбрайду и предложил руку мисс Уиллис.

Бирн не успел дать достойную отповедь слишком расхрабрившемуся Смиту. Лаки быстро захлопнула за воспитателями дверь и смело посмотрела ему в лицо.

Макбрайда удивляло поведение девочки. Они договаривались, что будут заниматься каждую среду, но на прошлой неделе он так закрутился с делами, что только поздно вечером сообразил – Лаки не пришла на занятие. Бирн хотел попенять ей за это на следующем уроке, но его она тоже пропустила. Сегодня он решил выяснить, в чем дело, но по дороге его перехватила преподавательница по зельеварению мисс Адамс и поставила в известность, что ученица Альварес нарушает школьную дисциплину и уже две недели не посещает занятия.

– Она не оценила вашу снисходительность, сэр, и продолжает свои наглые выходки. Ее надо выдворить из Дармунда, ей не место среди наших учеников, – презрительно скривив тонкие губы, процедила мисс Адамс.

Пообещав во всем разобраться, Макбрайд уже во взвинченном состоянии вошел в комнату Лаки, а здесь еще дерзкие воспитатели посмели ему перечить. Злой, как голодный волк, он сразу набросился на своенравную девчонку и дернув за руку, резко поставил перед собой.

– Чем это ты больна, красотка? Наглостью и ленью? Так я быстро тебя вылечу, в один момент, – Бирн замахнулся, чтобы шлепнуть по маленькой попке и натолкнулся на презрительный недетский взгляд.

Именно презрение, а не страх плескалось в бирюзовых глазах, и Макбрайд в растерянности опустил руку. Ему казалось, что между ними установилось какое-то доверие, ведь на своих уроках, которые продолжались уже полгода, они откровенно говорили обо всем. Бирн сразу сказал, что у них не будет запретных тем, и она может задавать ему любые вопросы. Лаки и задавала, порой шокируя его, но всегда получала правдивые ответы. Он надеялся, что стал для нее другом, и месяц назад даже предложил ей обращаться к нему на «ты». А сейчас девочка смотрела на него, не опуская глаз, словно обвиняла в чем-то постыдном, и запал Бирна мгновенно угас.

– Что это за акт неповиновения? Почему ты не ходишь на занятия? – сухо спросил он, скрывая за недовольным тоном свое недоумение.