Гаятри и Васяня под крылом московской «тантры»

Тантристка когда-то в милиции работала, имеет кое-какие связи. На них и придётся выйти Розочке – самой, а не с помощью Васяни! Да ещё, слава Богу, остались у Самойловой пара пишущих перчиков – из газеты. – Те умеют информацию из-под земли доставать…

Если Бурмистров не возьмёт на себя труд реально чего-то предпринять против лживой сучки «писательницы» – она ещё устроит ему… сладкую жизнь! – в многолюбимой им жопе, мать его! – И Роза гневно сдвинула брови, сощурила глаза, и представила себя в роли Богини Кали – неумолимой мстительницы всем неверным…

На самом деле, Самойлова недавно припомнила и даже рассказала Александру об одном очень интересном опыте.

Дело было ещё при живом Гаятри. У подружки тогда один мерзкий пидор-режиссёр, начал гулять с её дочкой – молоденькой совсем красавицей. И пообещал снять её в кино. Подружка его уважала, – потому что режиссёр тоже занимался у Ладова, тоже был тантристом. И дочку ему доверила. Только зря! Мерзавец воспользовался их доверчивостью, а потом дочку-красавицу бросил и ни в каком фильме не снял. – Настоящий говнюк, как таких только земля носит!

Так вот, подружка этого безнаказанным не оставила: из-за нанесённого оскорбления сильно рассердилась… Должна же мать за дочку заступиться или нет? – Подруга подумала-подумала, да и припомнила об одной бабке-ворожее. Та воздействовала при помощи заговоров и магических манипуляций, используя для ритуала какую-то микроскопическую деталь, принадлежащую будущей жертве.

И обманутая в надеждах тантристка, не будь дурой – поехала к бабке! Ну и Розочка с ней за компанию… – Вместе подались в Область, к черту на рога, с целью отомстить уроду.

Бабулька составила тихонечко какие-то там писульки, свечечками помахала, травкой покурила, и… Через пару месяцев мужичка сбила машина.

Разумеется – подружка злорадствовала! Но сразу перестала признавать, что де чего-то там предпринимала. Мол, «нет, что вы, что вы!.. Да как я могла пойти на такое!.. Да я бы никогда!»… Ну и всё в подобном роде.

Самойлова тогда промолчала, но для себя хорошенечко запомнила… И адресок бабульки припрятала, мало ли чего в жизни может случиться? Вдруг пригодится? И подружку ту сильно зауважала.

– Отольются кошке мышкины слёзы, – говорила тогда тантристка.

И Роза поддерживала: нельзя безнаказанно пакостить людям! Во всяком случае, когда-то она и сама была глупа и наивна – доверяла, и её использовали… Но теперь Самойлова знала, чего хочет, и не собиралась позволять поступать с собой по-скотски!

Всего несколько волосков или парочку состриженных ногтей, – разве трудно это достать, если постараться? Чтобы защитить любовь? С чего это Роза должна отступать? Особенно, если дело касается её возлюбленного Гаятри? – Который сам за себя постоять уже не может… Да ради него Роза могла душу продать дьяволу, а не то, что просто отомстить!

Когда она поделилась с Козинцевым этими мыслями, Александр как-то удивительно благородно разделил её возмущение. Ведь и впрямь, должен же мужчина содействовать своей женщине, если уж выбрал её, а не какую-то другую?

– Должен помогать всем, чем может, – такое мнение имел Александр на суть образовавшейся проблемы.

А что касалось способа, выяснить месторасположение этой milapres, которая, якобы, из Америки – Александр как раз очень ответственно подошёл к делу и предложил голубке – весьма интимно… одно частное «Тайное общество», которое пользовалось международным авторитетом и широкой базой данных… И хотя сам он не являлся членом общества, но хорошо знал нескольких важных лиц и мог порекомендовать Розу… Это, безусловно, сулило Самойловой продвинуться, наконец, в деле поиска информации о насолившей воровке. И Розочка не собиралась упустить такой шанс…

Другое дело… с какой стати она должна всё делать одна?! Почему Бурмистров будет отдыхать, а она, высунув язык, раздобывать всё необходимое? – И снова сами собой сжались кулаки, глаза её сузились, и решимость резче обозначилась в скулах.

А когда-то… – мысли Розы часто возвращались к тем временам… Тогда она впервые поссорилась с Фониным. – Если бы только можно было вернуть время вспять! И Самойлова погрузилась в воспоминания…

Однажды Гаятри пришёл какой-то необычайно грустный и задумчивый. Роза поинтересовалась, в чём дело. А он ответил: «знаешь, я всё время смотрю на жизнь через призму смерти, а сегодня понял, когда она придёт – я её не узнаю. Узнаю только тогда, когда уже будет поздно, и больше не останется шанса с ней пообщаться». Роза тогда стала его успокаивать, типа: «да что это, зачем ты всё время о смерти думаешь, как можно! Лучше жить и радоваться тому, что есть… – здесь и сейчас…» и так далее… Но сама подумала, что если Гаятри вдруг умрёт, то и ей жить незачем.

Кончилось тем, что он произнес: «дура ты, Роза, ничего не можешь понять». Она обиделась, и получилась ссора. В тот день Роза вдруг ощутила, что связана с Гаятри незримыми путами – куда он, туда и она. А согласен кто-то или нет – не имеет никакого значения: им суждено быть вместе, – так она услышала, внутренне (как если бы голос Истины).

После того влюблённые много ссорились. Он ей изменял, но всегда Роза знала, что ссора временная, и в конечном итоге они будут вместе.

Теперь он умер (или всё же нет?)… А она продолжает ждать встречи. И… странно – Роза чувствовала, что ждать осталось недолго. Самопроизвольно припомнились руки Гаятри, и тело немедленно откликнулось желанием ласки.

Как же всё-таки далёк Бурмистров от того, чего должен дать мужчина! – невольно подумала Роза, – даже подлец бывший муж… в сравнении – вполне безобиден, – скулы её снова напряглись, и нестерпимо захотелось выпить.

Роза открыла тумбочку, извлекла припасённую недавно бутылку ликёра и прошла на кухню, где налила себе полную рюмку, устроившись за столом, напротив телефона…

– Может всё ещё нормализуется? Главное отомстить milapres, остальное может подождать! – И Роза уверенно набрала номер, оставленный Александром, желая немедленно вступить в Тайное общество, чтобы отыскать обидчицу, в какой бы стране та ни пряталась.

Часть седьмая

Неожиданный визит

«Минуты жизни пролетали быстро:

Друзья-подруги трепетно старались

Достигнуть целей, – словно тайно искры

Для будущих пожаров высекались…»

Итак, атмосфера на Лотосе успокоилась. Форумчане вроде и думать забыли о забаненном VasilyBе и Самойловой, milapres тоже давно не показывалась и ничего больше не писала. О произошедшем скандале как будто позабыли, а читать там очередных дурищ Васяне было скучно.

Вот так: стоило ему перестать доносить до публики важные сведения о «коллапсе Ладова», как публика тут же позабыла и о тантристах, и о произошедшем воровстве – никто больше не упоминал даже и самого Бурмистрова.

– Ну и ладно, сами виноваты, во главе с дуболобым Лотосом – лишились нормального человека, предоставив все права поносящим и засирающим форум дурищам, – сказал себе VasilyB и решил в форум после бана не возвращаться, а создать свой личный блог, где можно оповещать нормальных граждан, а не безмозглых куриц, для которых писать далее не имело никакого смысла.

Так Василий добровольно самоустранился с Лотоса, на котором обретался уже несколько лет, разоблачая всех мастей самозванцев. Розка, разумеется, тоже последовала за ним, притянув ещё одного единомышленника-почитателя. По-факту: после разгоревшегося скандала образовалась первая Тройка отщепенцев – ушедших в подполье, открыв собственный блог, чтобы оттуда клеймить позором всех, кого отыщут в закромах русскоговорящего интернета.

***

Жизнь Бурмистрова стала на удивление спокойной, удовольствия – более стабильными, хотя и не без странностей…

Одна из таких странностей как раз и подоспела… надо сказать – совсем неожиданно. Так, не успел молодой человек отметить, что стал относиться к бомжам довольно радушно, то есть – чаще подсмеиваться, чем злиться, как главная бомжиха внезапно нешуточно озадачила беднягу… Иными словами, случилось кое-что совсем непонятное.

Произошло это в прекрасный осенний полдень выходного дня.

После просмотра по телеку замечательной комедии, в которой высмеивались нравы современной московской молодёжи, Васяня, вдруг, припомнил бомжиху и представил ее, ползающую по лестнице кверху жопой в поисках выкраденной дружком вставной челюсти. Представил, и от чего-то развеселился. И не просто развеселился, но зачем-то стал о ней думать. Однако, если произносить оглушающие внутренние монологи обо всей их позорной компании идиотов во главе с Бомжихой уже давно стало делом привычным, то подумать о ней, как человеке – случилось впервые, спонтанно и неожиданно…

Васяня зачем-то стал представлять дурёху молодой девушкой:

– Какой она когда-то была? Был ли у неё муж и дети? Влюблялся ли в неё какой-нибудь мальчик в школе? Дергал за косы? Носила она, собственно, косы или нет? – Какого хоть цвета её волосы? – Василий не мог вспомнить… Вот вроде видел её, а какая причёска и какого цвета волосы, припомнить не смог. Это удивило.

Вот, примерно, в этот самый момент и раздался в прихожей заливистый лай звонка…

Василий пошёл открывать, недоумевая, кто бы это мог быть. И… едва не рухнул, потеряв равновесие: – на пороге его квартиры собственной персоной стояла Она! Бомжиха!

Красотка состроила умильные, обильно обведённые чёрным по контуру и раскрашенные ярко-синим сверху, поросячьи глазки. После чего растянула а ля алые лепестки губки бантиком (а на самом деле нарисованные слитно три ярко-красных пятна помады по центру ротика) – и прошепелявила:

– Сдраствуйти, а я Нина, ваша сасетка, пришла познакомица, – и «сасетка» сделала нечто, напоминающее книксен.

Васяню обуял ужас…

– У миня к вам письмо, – смутилась Первая Дама подъезда и протянула запечатанный конверт. – Из ящика выпала… – и стояла с протянутым конвертом, сверля его маслеными глазками!

Василий впал в ступор! Открыв рот, он почувствовал какое-то неожиданное оцепенение, одновременно испытывая удивление и некий магический страх.

– А от кого письмо? И почему «выпало»? – преодолевая заторможенность, Васяня едва нашёлся, чего спросить, не отваживаясь взять конверт.

Нахальные искорки сверкнули в чёрных, неряшливо обведённых глазах, и тут же растаяли, сменившись липкой патокой показного уважения: