– Сегодня у князей Гагариных был званый ужин, – отвечал Лефрой. – Ирина и ее сестра Мария задержались наверху и долго не выходили к гостям. Мария объяснила свою задержку тем, что у нее никак не проходила головная боль. Когда она почувствовала себя лучше, то отправилась к сестре. На стук никто не вышел и не открыл дверь, но Мария услышала какие-то странные звуки и решилась войти. Тогда она увидела свою сестру с изуродованным лицом, всю в крови, мечущуюся по комнате. Не понимая, что она делает, Ирина бросилась на балкон. Перила были низкие, и, не удержав равновесия, она упала и разбилась насмерть.
– Где теперь Мария? – спрашивал дальше Грево.
– Дома. За ней присматривает врач Гагариных. Разумеется, пришлось вколоть несчастной девушке морфий.
– Так-так. Значит, сегодня от нее вряд ли удастся чего-то добиться. Но мне надо как можно скорее увидеть место преступления. Еду немедля!
Николай сидел в малой гостиной особняка Гагариных с рюмкой коньяка. Он пил уже третью, но толку с них было, как с родниковой воды.
Ему пришлось взять на себя обязанности главы семьи, поскольку Дмитрий Аполлонович оказался не в состоянии общаться с полицией в силу возраста и пережитого ужаса. Николай только радовался, что ни он, ни Ольга Сергеевна так и не увидели лица Ирины. О, если бы только можно было оградить и Машу от этого ужаса!
Посреди ночи, когда полиция, казалось бы, заканчивала с осмотром дома, вдруг явились двое новых полисменов с неизвестным господином, одетым весьма небрежно.
– Антуан Грево, частный детектив, – представил его один из полицейских. – Здесь находится с разрешения начальника полиции господина Лефроя.
Николай пожал детективу руку.
– Добрый вечер, мсье Грево. Князь Гагарин, к сожалению, не может говорить с вами лично, но он позволил мне вести дела от его имени. Николай Дурново. Я помолвлен с его дочерью, Марией…
– Мсье Дурново, примите мои искренние соболезнования.
– Благодарю, мсье Грево.
– Вы позволите осмотреть дом?
– Он в вашем полном распоряжении. От меня потребуется еще что-то?
Грево на мгновение призадумался.
– Если вам угодно будет мне помочь, господин Дурново…
– Охотно! Если я не займу себя делом, то, верно, сойду с ума.
– Вы вхожи в этот дом и, более того, уполномочены вести дела от имени хозяина. Поэтому ваше содействие в этом деле будет бесценно. Вы не могли бы помочь мне с осмотром дома и в общении с семейством Гагариных?
– Буду счастлив, мсье.
– Насколько, я знаю, у князя сейчас врач.
– Да, Ольга Сергеевна… то есть – его супруга также при нем.
– Что ж, тогда пока займемся осмотром места преступления. Проводите меня, мсье Дурново?
– Конечно, идемте.
Отставив бокал с остатками коньяка, Николай подумал, что, хоть и запоздало, но тот все же ударил ему в голову. Залы, коридоры и лестница Гагаринского дома виделись ему, словно в тумане – словно через стекло иллюминатора там, на Земле…
– Вы слышали, мсье Грево, что мы с лордом Джереми Блейком спускались на Землю?
– Да, надеялся попасть на завтрашний прием в Ботаническом саду, но, похоже, не выйдет.
– Если желаете, позже я расскажу вам все.
– Охотно выслушаю.
– И о том, как я выглянул из вездехода без респиратора. В какую-то секунду мне показалось, что там можно жить. Хотя и не слишком хорошо…
– Подобные ностальгические эксперименты очень опасны, господин Дурново, и до добра не доводят, – заметил Грево.
Впрочем, Николай мигом забыл об эксперименте и о Земле – они подошли к дверям комнаты Ирины. Незапертая дверь распахнулась от легкого толчка и перепачканная кровью спальня предстала перед их взорами. Окончательно остывший ужас – печать на прошлом.
Туман спал с глаз, голова прояснилась. Николай стоял, словно налетев на прозрачную ледяную стену.
– Здесь… – вымолвил он севшим голосом. – Разрешите, я останусь в коридоре?
– Не только разрешаю, а даже настаиваю. Люди на месте преступления лишь мешают расследованию. Но если в вас еще есть силы, я бы попросил вас ответить на пару моих вопросов.
– Конечно, мсье.
– Прекрасно.
Грево вступил в спальню.
7. Ночной дом
Оказавшись в комнате княжны Ирины, Грево внутренне содрогнулся. Казалось, он давно привык ко всему. Но теперь, вспоминая, что сотворили с юной девушкой, видя залитую кровью кровать, он с трудом сдерживал злость и абсурдный животный ужас перед существом, способным на такое злодеяние. Хотя, как от первого, так и от второго теперь было мало толку.
Грево стал осматривать помещение. К счастью, никто не додумался прибраться. Так что оставалась надежда, что сквозь следы побывавшей здесь полиции, он все же увидит детали преступления.
– Во сколько вы прибыли в дом Гагариных, мсье Дурново?
– Около десяти вечера.
– Когда прибежали на крик вашей невесты?
– Вскоре после этого. Наверное, через четверть часа.
Итак, основное действие произошло на кровати. Княжна была привязана за руки к резному изголовью – привязана кушаками из собственной гардеробной. Именно там убийца, притаившись, выжидал удобного момента.
Так, стоп! – скомандовал сам себе детектив. Уже появляются поспешные и от этого, возможно, ложные выводы. Маньяк, с которым они имеют дело, – изощренный садист, но пока не убийца. И от этого все сложнее, страшнее и запутаннее.
– Осмелюсь спросить: те слухи о княжне Ирине, что ходили в свете и в желтой прессе, правдивы?
– Боюсь, что до последнего слова. Думаете, могла ее личная жизнь стать причиной ее гибели?
– Это более чем вероятно, мсье Дурново. Надо только выяснить, кто именно и почему совершил подобное. Враг, соперница, отвергнутый или брошенный любовник, а то и вовсе поборник морали. Хотя, такой рьяный в нашем Вавилоне вряд ли найдется.
Антуан Грево несколько раз обошел комнату, всматриваясь в окружающие предметы. С таким же вниманием обычно вслушиваются в песню на малознакомом языке – с каждым новым разом понимая все больше.