Путь к себе

– Бойцы готовы сражаться! – торжественно доложил судья.

В ответ на его возглас ронины хором прокричали что-то громко воинственное и потрясли оружием. Надо полагать, данный демарш подразумевал готовность их к бою и даже к победе в нем.

– Бойцы на центр! – провозгласил судья и обратился к зрителям: – Поприветствуем великих воинов!

Зрители, замолчавшие на время, взорвались громом оваций. Похоже, сегодняшнее представление пришлось им по душе.

– Бой! – громогласно скомандовал судья, и в подтверждение его слов звонко ударил гонг.

Ильяс, не двигаясь, стоял на месте.

Он прислушивался к телу, проверяя его готовность к схватке. Мозг активно принимал информацию извне и анализировал ситуацию. Сознание сейчас работало как бы само по себе, автономно и отрешенно просчитывая варианты и схемы предстоящего боя.

Неожиданно из глубин сознания пришло спокойствие, даже умиротворение. Ильяс едва не растерялся от ощущения легкости и тепла. Бой подразумевал крайнее напряжение, а тут явилось иное… Однако вместе со спокойствием пришла уверенность. И это не было авантюризмом или легкомыслием. Просто все встало на свои места и схематично упростилось.

Его задача: нейтрализовать угрозу нападения и завладеть простейшими видами вооружения объектов.

На второй половине ринга уже кипел бой. Черные воины яростно нападали, а Непобедимый, искусно маневрируя, уходил от ударов катаны и шеста. Пройдя еще полкруга, противники Ильяса также решили активизироваться.

Бой с эрзац?самураями закончился, едва начавшись. За маскарадом не стояло ничего серьезного. Уровень спортшколы или клуба любителей восточных единоборств не выходил на высоту серьезного противостояния такому бойцу, как Палуан. Ильяс безразлично оглядел два распростертых у его ног тела. Оба потихоньку приходили в себя. Картина не вызвала ни радости, ни сожаления. Просто решена стоявшая перед ним несложная задача. Объекты нападения успешно нейтрализованы, простейшее оружие – шест – в его руках.

Ильяс не обращал внимания на крики и аплодисменты зрителей.

Он повертел в руках шест, прикидывая его центровку и вес, перекинул из руки в руку и остался им доволен. Непобедимый последовал его примеру.

– Бойцы, внимание! – скомандовал судья и, проследив, что они приняли боевые стойки, скомандовал: – Бой!

Уравнение складывалось непростое, но решение у него было.

С минуту они кружили по рингу, словно два разъяренных буйвола. Затем Ильяс изловчился и в падении ударил шестом Непобедимого в грудь. Публика молча наблюдала за этой яростной схваткой, понимая, что идет не просто борьба, а скорее сведение личных счетов. Непобедимый быстро оправился от удара и пошел в атаку. Он очень ловко вертел шест в руках и стремился наносить удары по противнику. Однако Палуан тоже довольно быстро понял, как владеть доставшимся ему оружием, и умело отражал нападение Непобедимого.

Видя, что сломить волю противника не удалось, Непобедимый сменил тактику: двигался медленно, зорко высматривая малейшую промашку соперника. Но и Палуан был начеку. Легкость, с какой работали бойцы, восхищала. И только они сами да немногие специалисты на берегу понимали, как тяжело даются подобные воздушность и изящество. Текли минуты боя, но ни одна из сторон не могла похвастаться преимуществом. Были пропущены и Непобедимым, и Ильясом несколько крепких ударов, но серьезного ущерба они не принесли. Казалось, схватка будет длиться вечно, настолько равными по силе и технике смотрелись Палуан и Непобедимый. Однако это было не совсем так.

Чем дальше продолжался бой, тем глубже в него входил Ильяс. Сознание постепенно, шаг за шагом, отсекало все внешнее, постороннее, что не касалось боя. Отдалились и исчезли шумы, оставив лишь далекий фон. Зрители слились в плоскую серую стену, уходящую к невидимому горизонту. Даже лицо противника потеряло конкретные черты.

В этот момент Непобедимый нанес ощутимый удар по ноге Ильяса. Это было больно, но Палуан и не такое выдерживал. В какой-то степени это еще больше подогрело его к действию. И он каким-то даже ему неведомым способом прокрутил шест и нанес несколько ударов по голове и по грудной клетке противника. Легкие Непобедимого перехватил острейший спазм. Автоматически, на уровне подсознания, защищаясь от продолжения атаки, Непобедимый повел шестом, выставляя блок. Однако беспомощная потуга не защитила задыхающегося бойца. Противник изящным, почти балетным па вошел в поворот и, центростремительно набирая скорость, метнулся к нему. Два сильнейших удара шестом – в область поясницы и с закрутки под колени – согнули и бросили трижды суперчемпиона на пол. Завершив комбинацию, Ильяс ушел в сторону. У него даже не возникло мысли добивать лежащего соперника. Переведя дыхание, Ильяс повернулся к нему, уже пришедшему в себя и приподнявшемуся с пола. Лицо Непобедимого было искажено страшной гримасой. Улыбка весельчака стерлась окончательно, уступив место откровенной ненависти.

Ильяс слегка наклонился над поверженным противником:

– Сегодня тебя поборол не я, а зрители. Они отдали мне свою силу. Коварный гибнет от собственного коварства – сила должна быть доброй, – твердо и уверенно произнес чемпион.

Толпа бушевала и гремела овацией. Истерически-радостно орал в микрофон судья. Разом нахлынувшая усталость сковала мышцы Ильяса. Его хватило лишь на то, чтобы поднять вверх руки, приветствуя зрителей, аплодирующих новому суперчемпиону.

Дальнейшее происходило как во сне. Его обнимали и качали выскочившие на ринг болельщики.

Глава 6. Сюрприз

Уставший, но довольный Ильяс направился в отведенную комнату.

– Палуан, мы ждем тебя в зале, – обратился к нему тренер.

– Хорошо, я сейчас, только душ приму и переоденусь.

Но войдя в комнату, включив свет, от неожиданности он отшатнулся.

– Отец?! Вот это сюрприз…

– Да, сынок, ты тоже устроил мне сюрприз.

– Но ты сам виноват, папа, если б не твои темные делишки и твое невнимание к нам с мамой, я бы никогда на это не пошел!

– Надеюсь, ты понимаешь, что своим поступком ты перечеркнул не только мою, но и свою карьеру?! Ты ходишь по краю пропасти. А если ты погибнешь? Представляешь, что будет с нами? Ты наш единственный сын – надежда и опора!

– Но…

Ильяс не успел сказать то, что хотел, в дверь тихонько постучали.

– Ильяс, ты идешь? Мы уже заждались, – слегка приоткрыв дверь, елейным голоском спросила Кристинка.

– Сейчас. Подожди меня за дверью.

– Это твоя девушка? – спросил Ер-косай, когда дверь закрылась.

– Да, – чуть помедлив, ответил Ильяс.

– Ну-ну, – иронично произнес отец.

– Ты что-то имеешь против? Я уже взрослый и волен сам выбирать, с кем мне быть.

– Да мне то что, только сдается, что два дня назад я видел ее в ресторане с одним очень известным господином, и они мило беседовали.

– Ну и что. Мало ли с кем люди встречаются в ресторане. Может, это по работе?!

– Может. Но далеко не каждой сотруднице в подарок преподносят золотое кольцо.

Ильяс задумался. А ведь действительно он сегодня видел на пальце у Кристинки новое кольцо, а он ей его не дарил. А когда спросил, откуда, она перевела разговор на другую тему.

– Кстати, а что там с твоим товарищем, которого увезли в больницу?

– Не знаю. Я собирался съездить к нему, после всего этого.

– Послушай совета, сынок. Не бойся кого-то потерять. Ты не потеряешь того, кто нужен тебе. Теряются те, кто послан тебе для опыта. Остаются те, кто послан тебе судьбой. Победителем быть приятно и внимание получать тоже. Но когда твой друг находится между жизнью и смертью, думаю, будет лучше, если ты сейчас отправишься к нему. А девушка, их будет еще много.

Ер-косай подошел к двери.

– Не провожай меня, не хочу, чтобы нас видели вместе.

Отец вышел, а Ильяс присел в задумчивости: «Ладно, разберемся». Он встал и пошел в душ.