Сага о Валькирии. Княгиня Рогнеда

– Проклятие, – прошептала она, – и почему мне казалось, что все это больше не будет меня волновать?

Кассандра решила пойти дальше и обратиться к Цирцее, чтобы стать старой нянькой для Рогнеды.

Волшебница была крайне этому удивлена.

– Зачем тебе это надо? Неужели ты мало всего перенесла в этом мире, – спросила она удивленно.

– Мне нужно это. Я должна быть той старухой, потому что она глупа, и плохо справляется со своей ролью.

– Рогнеда умна и наблюдательна, она заметит подмену.

– Я не выдам себя, она ни о чем не догадается, – уверяла ее Кассандра. И Цирцея согласилась. Ей и самой интересно было во всем этом поучаствовать, даже если боги и будут упрекать ее за такие вольности. Но она никогда и никого особенно не боялась.

И Кассандра оказалась в чужом теле и диковинном мире, но она была так увлечена происходящим, что не обращала ни на что внимания. Пусть она была стара и немощна, и одеяние было допотопным – какое это имело значение.

№№№№№

Рогнеда пристально взглянула на старуху. Что-то изменилось в ее верной служанке. Но она даже не порадовалась тому, что старуха странно поумнела, когда та рассказывала о древнем граде, разграбленном из-за красивой женщины, которая, в сущности, ни в чем не была виновата.

– Откуда тебе известна эта история? – спросила девица.

– Это сказка, я ее сама придумала.

Но слишком странной была сказка, похожая на продолжение сна.

– Как все это со мной связанно, – размышляла Рогнеда. Она знала, что ничего не делается просто так.

– Поедешь ли ты со мной в Киев? – спросила Рогнеда.

Старуха боялась, что такого приглашения не последует и думала о том, что все равно как-то должна туда пробраться, даже если придется другой облик принять. Но все решилось само собой.

– Я везде буду с тобой дорогая моя, как же я могу тебя там одну оставить.

Рогнеде странно понравился этот ответ. Она подумала о том, что возможно старуха не так проста, как ей казалось, и от нее будет польза в чужом мире. И даже то, что она просто будет с ней рядом – и это много значит. Они готовы были двинуться в неведомые дали.

ГЛАВА 2 ПОРТРЕТ СТАРУХИ

Кассандра за это время узнала все, что было связанно со старухой, роль которой она и собиралась исполнить в этом времени. Княжна не должна была ее ни в чем заподозрить. Она все запомнила, иногда ей даже казалось, что это ее собственная история. Дочь царя Трои на этой земле стала дочерью хлебопашца. Там что-то случилось, на их поселок напал мор, все померли, малышка лишилась всех родственников. Она жила какой-то срок в холодной избе, и сгинула бы без следа, но князь, узнав о ней, когда проезжал мимо мертвого села и приказал забрать в свой дворец. Правда, в те времена это был только дом просторный, а слуги все жили в пристройках. Да и князь считался только вождем, старейшиной.

Но она так привыкла при нем оставаться и горя не знать, что и никуда не собиралась. Ирина ее сразу же и выбрала, как только Рогволод и она тут появились. Девочке нужна была нянька, а ей помощница. Она и сама собралась детей рожать, и была полна ее душа радостных надежд в те дни.

Старуха перекочевала от одного властелина к другому, впрочем, тогда она еще была вовсе и не старой женщиной. Она знала разные травы и умела лечить тех, кто захворал. И сама Ирина без снадобий ее и утешений никак не могла обойтись.

А потом, когда появилась Рогволодова жена, а Ирина сгинула, она осталась для Рогнеды близким единственным человеком. Не было у нее никого другого. Странно совпадали их судьбы, девочка считала ее родной душой.

– Ну что же, – про себя думала Кассандра, – я могу сказать ей, что дух ясновидение стал сильнее в душе моей, и я буду знать много больше, чем прежде.

И с грустью думала она, что возможно в облике древней старухи – знахарки ее жизнь будет лучше и ярче, чем в облике несчастной царевны.

О тех временах и вспоминать ей не хотелось больше.

И в один из таких дней ей приснилась Цирцея, прорвавшаяся из своего времени. И услышала старуха:

– Ты слишком увлечена, не заиграйся, Я по многим временам бродила, много интересного узнала, дня не хватит, чтобы все пересказать. Но главное слушай: там все перемешалось, незнакомые тебе боги страшнее Аполлона окажутся, они жуткий поединок ведут друг с другом, ты только маленькое звено в цепи и вовсе не такое важное, как кажется, как и княгиня твоя.

– Но это еще интереснее, – не унималась старуха.

– Как бы ни так, – усмехнулась она, – это опасно, очень опасно, ты сама не заметишь, как душу свою погубишь, и иные трагедии родятся.

Но она ни с чем не собиралась соглашаться. Все казалось возможным, ничего не пугало, а предупреждения смешными выглядели. Прозрение наступает позднее. Но Кассандра хотела получить реванш за свое нелепое прошлое, а если при этом и девице еще можно помочь – вот и прекрасно.

Она боялась, что во сне начнет говорить по-гречески, это может кто-то услышать. Но пока все обходилось, и можно было спокойно действовать.

№№№№№№

– Ты видела что-то во сне? – спросила Рогнеда, изнывавшая от неизвестности.

– Да, – подтвердила та, – я видела прекрасную страну, и там был прекрасный бог, любимец женщин и стихий. Он был не просто силачом и красавцем, но и отважным героем. И он внушил дар одной из дев. Она знала, что случится, и должна была сообщить об этом людям.

– Это замечательно, узнав о бедах, люди могли предотвратить их.

– Ничего хорошо не было в том, – вздохнула старуха, – боги эти умели шутить, боги не верили ни одному ее слову.

– Зачем же он так с ней поступил? – удивилась Рогнеда.

– Потому что девица посмела, не любила этого бога и отвергла все его преследования.

– Но ведь несправедливо такое наказание.

– Боги никогда не бывали справедливы, им это неведомо.

И только теперь понимая, что слишком увлекалась, дремучая старуха не может знать такого, она опомнилась, и произнесла:

– Я и на самом деле в последнее время много думать стала, и мне открываются какие-то картины.

На мгновение воцарилось молчание, потом она заговорила снова:

– Наверное, в этом есть что-то жуткое.

– Нет, улыбнулась Рогнеда, – мне очень нравятся твои речи, никогда не думала, что у меня будет здесь собеседник.

– Не говори о том князю, он отошлет меня подальше.

– Пусть это будет нашей тайной, я попрошу богов, чтобы они тебе жизнь подольше даровали, без тебя мне там, в Киеве одиноко и пусто будет.

Они обе не сразу заметили Ингу. Она очень тихо стояла на пороге. За это время она научилась понимать чужую речь, но сожалела, что знает так мало. Ей очень хотелось бы знать, о чем так увлеченно говорит со старухой ее дочь. И лица у обеих были такие странные, словно они что-то замышляли. О, как она была нема без языка, но слепой княгиня не была никогда.

Она с грустью видела, что любая из смертных ей ближе, чем родная мать. Рогнеда, наконец, заметила ее и удивленно подняла на нее свои большие зеленоватые глаза.