Созвездие близнецов. Мифы и легенды

– Громовержец хочет, чтобы Марисса сама выбрала себе жениха и мужа из вас двоих, – торжественно произнес тот.

Кажется, весь мир замер после этих слов. Духи и боги стали прислушиваться к тому, что там творилось, было так интересно взглянуть на то, что будет дальше.

Марисса дрожала от ужаса. Она понимала, чем может для нее завершиться такой выбор. Но все взирали на нее, и надо было что-то решать.

ГЛАВА 2 ТРУДНОЕ РЕШЕНИЕ

Она ни разу прежде не видела Гермеса, понимала, что они не оставят ее в покое. Только и оставалось думать обо всем происходящем. Они же страдали и не могли успокоиться. Казалось, что весь мир теперь на меня взирает, кажется, рассудок и вовсе оставил меня тогда.

– Идас смотрел на меня и казался таким влюбленным, – размышляла девица, – что очень трудно, почти невозможно было от него отступиться. А слава красавца Аполлона была слишком дурна, в том не было сомнения, он никому не мог принести счастья. Но если выбор был за мной, как о том сказал Зевс, то я и должна выбирать. Аполлон не сомневался, что я выберу его.

С девицей что-то в это минуты происходило. Она чувствовала, что больше не произнесет его имени. Она улыбнулась и шагнула к Идасу, и сразу же увидела лицо Аполлона. Трудно было понять, что оно выражало. Ничего нельзя было толком разобрать.

Феб растаял, не желая больше тут оставаться. И все содрогнулись в ожидании новой беды, которая оказалась слишком близка.

№№№№№№№№

Аполлон, бесшумно убравшийся с места поединка, оставался только в жутких воспоминаниях. От него больше не было ни слуху, ни духу. Но даже сам он никак не мог поверить, что его подло передали в очередной раз.

Нет, надо было что-то изменить в этом мире. Он не смог победить смертного в этом поединке. Если бы не вмешался Зевс, он бы проиграл раз и навсегда. Было отчего прийти в полный ужас. Он никак не мог понять происходящего и примириться с этим не мог. Надо было обо всем позабыть.

Ему хотелось уничтожить свою дурную славу, как – то от нее избавиться поскорее. Он просил богиню оборвать жизнь этой деву через несколько лет, чтобы от нее ни слуху и ни духу не осталось, пусть все забудется. Он хотел отомстить, но не собирался умножать свою дурную славу. Уж если эта от него шарахнулась, то, что же будет с остальными дальше? Жестокости в мире и без того было достаточно. Оставить такое бесчинство без наказания он никак не мог, да и более мелких обид он никогда не прощал.

Калипсо долго ждала этого часа, следуя за ним повсюду тенью, а когда случился этот позорный поединок,, она решила заявить о себе, как – то изменить своего бога. Но при этом она не понимала, почему ей так долго не везет. Все, что оставалось, это утешить его, насколько она могла сделать такое. Она поверила себе самой, считала, что только она одна его понимает в целом мире. А как ей нравилось себя обманывать. Огорчало только то, что они не были близки. Да он и не замечал ее среди остальных. Но пусть так, ребенок, даже от минутной и случайной связи такое утешение. Она убеждала и себя и остальных, что этот ребенок будет самым любимым и желанным ее сокровищем.

Когда он был с Калипсой, Аполлон к своему стыду никак не мог вспомнить, потому его так и удивило известие о беременности. Он думал только о том, что с ним случилось, добьется ли он когда-нибудь такой любви, о какой мечтает и когда такое может случиться.

– Так будет всегда? – снова спрашивал он себя и не находил ответа. Но разве Калипсо, это то, чего он достоин.

Грехи казались еще сильнее и ярче? Но ведь это не конец, должно произойти еще что-то большое и важное, чтобы он подобно Гефесту оказался женатым и несчастным, потому что счастливым он себя уже не представлял.

– Сын? – размышлял Аполлон, – но почему она сама не говорит о том ни слова. Как страшно было сознавать это в тот миг. Но ничто не может спасти и утешить.

Но возможно, ребенок, это первый добрый знак. Так и есть, ребенок – это первая и возможно единственная его победа. На это следовало надеяться. Только он не сразу разглядел это и понял.

№№№№№№№№

Амур никогда прежде тут не появлялся перед Паном, и на этот раз они встретились почти случайно.

Но Пан не собирался с ним церемониться, почти сразу на него набросился.

– Ты все-таки не можешь успокоиться, – яростно произнес он.

Никому, особенно Амуру, не могли понравиться такие увещевания.

– Да я никому и не подчиняюсь, так решил, так и будет, – твердил он заносчиво. Но ты-то напрасно печешься, разве он тебя замечает?

– Это верно, – согласился Пан, – не будь он братом Артемиды, я бы и не взглянул на него.

А ради нее я готов на все, даже полюбить этого типа могу, – признался он.

– Но напрасно, я не такой терпеливый, как тебе кажется, я не собирался с ним считаться, да и с тобой тоже.

– Ты любовью владеешь, а что творишь, – стал упрекать его Пан, – по —моему тебе не слишком и везет.

Амур ничего не ответил, но обиду на Пана затаил.

ГЛАВА 3 РОЖДЕНИЕ СЫНА

Аполлон ждал этого часа. Ведь должен был родиться его первый сын. То, что родиться мальчик, он узнал из предсказаний Оракула. Но тот ничего не сказал о его судьбе. Все, что стало известно, только то, что у него будет большая любовь.

– А потом? – не удержался Аполлон.

– Потом все сложно, но не стоит об этом, – заупрямился оракул.

Феб замолчал, он решил, что лучше ничего не знать заранее.

– Я узнаю позднее, – решил он решать проблемы по мере их поступления.

А потом оглянулся по сторонам, пока не о чем было печалиться, это ведь такая радость, когда на свет появляется новый человек.

Когда он смотрел на Калипсо, никак не мог отличить ее от других. Но пришлось признать, что она его жена, хотя никому больше он говорить о том не стал. Никаких чувств не было в его холодной душе. Это задело немного, но не сильно.

Она молчала, а он не хотел начинать этого разговора. Он решил, что должен сообщить Лето о таком важном событии.

Мать взглянула на сына с нескрываемой грустью. Он понял, что тревожился зря.

– Ты женишься на ней? – спросила Лето, думая о чем-то своем.

Он промолчал, не знал ответа на этот вопрос. Но она, кажется, его знала. Все повторяется, не я одна буду страдать от унижений. Она тебя чем-то обидела, почему ты с ней так поступаешь? Она перед тобой в чем-то виновата? Ты поддался порыву и совсем ее не любишь. Теперь ничего не сделать, но в грядущем не смей так поступать. Для тебя это ничего не значит, но богам следовало бы подумать о других.

Аполлон понимал, что матушка говорила о себе, но он умен и немного подавлен, и не поддержала его. Но слишком короткими были его сетования и раскаяния.

– Я никогда не женюсь на ней, мне это не нужно, – размышлял Аполлон, словно бы хотел досадить своей матери.

Как и Зевс, любя сына, он не собирался признавать его матушку.

№№№№№№№№

В тот момент он молча остановился перед Зевсом молча. Ничего его не успокаивало.

– У тебя родился сын? – усмехнулся Громовержец, – что же ты такой хмурый?

– Я не хочу жениться, – только и говорил он.

– Конечно, на всех не женишься, – согласился он.

Все смотрели на них и за ними следили.