Созвездие близнецов. Мифы и легенды

Она нашла пропажу, но что было делать с Антиопой, Дирка не ведала. Но она боялась выдать пленницу, потому что и ее место нахождения станет известно мужу.

Антиопа обмерла от ужаса, когда поняла, что она не сможет спрятаться, ее снова обнаружили. Дирка разошлась не на шутку, она назвала ее беглянкой, и при всех призвала сыновей пастуха, оказавшихся тут же, чтобы они схватили и привязали ее к рогам дикого быка.

– Что вы медлите, вам царица приказывает, вопила она в ярости. Пастух молча смотрел на все, что вторглись в его хижине, ничего не мог он сделать рядом с богом.

Да и сама царица выглядела не лучшим образом, надо было все скорее уладить.

ГЛАВА 18 НАКАЗАНИЕ

Драма должна была разыграться с минуты на минуту. Хотя и не узнанный пока никем, но Бог Дионис наблюдал за всем, что там происходило. Братья в тот момент переглянулись. Сверкнула ослепительная молния на небесах, они восприняли это как знак Зевса, побуждение к действию. Они должны были исполнить волю царицы, тогда они и бросились к Антигоне. Но в тот момент появился Гермес, который всегда и везде появлялся вовремя.

– Остановитесь, безумцы, нашли кого слушать, пьяную царицу, это ваша Мать. Такого бесчинства не должно свершиться.

Братья возмутились, старались ни о чем больше не говорить, они даже не поверили в такое, а потом пришлось благодарить Гермеса за то, что остановил их вовремя. Что было бы, если бы он немного задержался?

Дирка протрезвела в один миг от всего увиденного и услышанного. Даже для нее все это показалось слишком странным, страшным то, что могло свершиться, она не хотела зла для этих парней. Нет, в этом мире все против нее поворачивалось. Но парни не стали церемониться с царицей, они схватили ее и предали той самой смерти, которой она требовала для Антиопы. На этот раз их никто не стал останавливать. Они бросили тело на дно озера, чтобы скрыть следы страшного преступления.

Лик узнал о том, что свершилось, отправился в поход на Сикмон, туда, откуда они пришли в Фивы. Когда-то в этом походе он убил царя Эпопея, а жену его сделал своей пленницей.

Вместе с царевичами слушал Гермес историю о том, как была соблазнена царица, как в ужасе оставила она своих детей в лесу на произвол судьбы.

– Разве после такого злодеяния хотя бы один миг я могла быть счастливой? -вопрошала она, – настигла для меня месть лютая. – не могу и не смею я больше роптать. Она еще долго каялась и не могла понять, что делать, как жить дальше.

Гермес появился перед Ликом, рассказал царю о происшествии в хижине пастуха, о гибели его жены не забыл упомянуть.

– Ты бы лучше сам оставил трон в Фивах, – потребовал он от царя.

Но тот медлил, не знал, что ему делать дальше.

Лик знал, кто перед ним находится. Но слишком трудной оказалась задача. Он никак не мог принять такое решение.

Тогда уже вступились братья, вошли они в город и во дворец. Лик бросился защищать то, что, по его мнению, ему принадлежало. Но его люди отступили от царя, не особенно его любя и доверяя. А царь, все еще не выпускавший меча из рук, был убит своими племянниками, как когда-то и было предсказано. Вышел Гермес к ним навстречу, чтобы немного их ободрить.

– Он был обо всем предупрежден, – говорил тот, – но все равно не остановился, значит, так тому и быть.

Люди, обо всем узнавшие, пришли к ним с радостью, ведь торжествовала справедливость. И в тот же день один из братьев был провозглашен царем.

Братья решили обнести свой град могучими стенами, чтобы он оставался недоступным для всех врагов – это и стало первым и важным делом. Силач Зем таскал и складывал камни, неподъемные даже для Титанов. Амфион же не смог бы с ним тягаться, потому он творил музыку, помогал совершать невероятные подвиги.

Бог Аполлон уже подарил ему тогда свою лиру, и она издавала чудесные, чарующие звуки, такие прекрасные, какие только могли быть возможны.

Камни, принесенные Земом, сами укладывались в ряд, никакая сила не смогла бы сдвинуть их с места. По всему миру разнеслась о них слава, узнал о возвращении и воцарении и Лидийский царь. Тогда он и решил отдать в жены Амфиону свою дочь Ниобу. Свадьба эта сблизила всех, заставила забыть о будничных делах. Она появилась в те дни в хорошо укрепленных Фивах и жила там спокойно и радостно, после шумной свадьбы.

Кажется, никакая сила не могла нарушить покоя и радости. Слишком хорошо все было тогда. Любая из цариц могла бы ей позавидовать, но все кончается, а хорошее кончается еще быстрее, чем скверное. Зем немного позднее женился на Аэдоне, и этот союз сначала казался безоблачным и счастливым. О погибшем от их рук Дирке и Лике они старались больше не думать, не вспоминать.

Если бы богам хотелось, они бы ответили на такой удар, но раз все обошлось, то надо было просто жить дальше. Так братья себя утешали, и какое-то время это у них хорошо получалось.

ГЛАВА 19 ПОБЕДА

Аполлон дрался из последних сил. Пифон видел, что он проигрывает и начал яростно противиться, чтобы совсем не пасть духом, хоть как-то продержаться, иначе какое же он чудовище, если его юнец так спокойно победил. Нет, надо попытаться выпутаться из этой истории. Ему хотелось остаться в мире, где нет богов и героев, где не станут ему досаждать едва народившиеся боги своими подвигами напрасными. Но в тот момент Аполлон уже серьезно ранил его, он опоздал, и видно он не сможет добраться до тех благодатных мест, где и поджидает его спасение. Он не может надеяться на пощаду. Все происходило словно в дурном сне. Он ничего бы не смог поделать.

Оставалось махнуть рукой и порадоваться тому, что там творилось. Суетиться, перебиваться негодной пищей, разве для этого он пришел в мир и решил там оставаться. Недаром он все время оставался около богов, и так и не смог решиться вырваться от них на свободу.

№№№№№№№№

Все кончилось в один миг, и Аполлон сидел над убитым драконом. Он победил, но такая победа его совсем не радовала. Одежда его была измазана драконьей кровью. Меч героя стал темным от засохшей крови чудовища. Как он мог оставаться таким непривлекательным? Но юный бог думал не о прошлом, а о грядущем. Радости от победы не было никакой, одни только огорчения и печали ему виделись в те часы.

Он знал, что теперь ему придется очиститься от пролитой крови, от этого не был освобожден даже сам Зевс. А вот этот остров в честь дракона он назовет Дельфами, здесь и будет стоять самый главный оракул, к которому потянутся все, кто захочет узнать свою судьбу.

Аполлон поднялся и стал возводить костер, на котором и сжег тушу убитого дракона. Но ведь он был не самым злым в мире чудовищем, и когда-то перевез его с острова на землю, а главное, был он подневольным созданием, и главной обидчицей оставалась Гера.

Феб решил пока оставаться тут пастухом, а потом видно будет, что ему делать дальше. Он взглянул на гору Парнас, и решил, что она останется там вечным обиталищем для муз.

– Все музыканты, поэты, художники всегда будут стремиться к ней.

С жалостью он покидал Парнас и своего оракула. Но он знал, что богини не позволят ему нарушить вечные законы, он должен нести повинность за пролитую кровь. Аполлон уходил, но обещал всем, кто встречался на пути, непременно вернуться назад. Теперь у Феба было два места на земле, куда он обречен был возвращаться, дворец его матери и Дельфы с Парнасом и оракулом. Он чувствовал себя в те дни почти счастливым.

Восемь лет рабства – так был определен его дальнейший путь. Конечно, если вспомнить, что он бессмертен, то это пустяки, но с другой стороны, он мог столько всего сделать за это время, а придется оставаться в рабстве, но кто же кроме него во всем виноват?

№№№№№№№№

Пленник появился перед царем Адмемном. На первый раз показался ему тот и весел и добр. Именно поэтому его отправила пророчица сюда. Феб и царь остались довольны друг другом, хотя это были самые трудные дни для юного бога.

Он слушал музыку на своих пастбищах, развлекался с нимфами и пришедшими к нему музами, те решили не оставлять пока своего бога. Но он изведал самую простую жизнь, испытал все ее радости и беды. Тем приятнее будет потом возвращаться назад. Музыка тогда рождалась удивительная в тех местах, радости его не было конца и края.

Как не хотелось Аполлону поскорее покинуть эти места, ведь после восьми лет рабства он снова стал свободным, но все-таки в последние дни он медлилУходя, он должен был отблагодарить царя, давшего ему приют и кров, он узнал, что тот хочет получить в жены Алкестиду. Феб тут же решил помочь царю. И хотя она была внучкой его дядюшки Посейдона, но и это не остановило юнца.

Вероломный царь, отец невесты, потребовал от жениха запрячь в колесницу медведя и льва, но звери, как только увидели Аполлона, спокойно ему подчинились. Так и пришлось грозному царю исполнить обещанное.

ГЛАВА 20 СВАДЕБНЫЙ ПИР

Пышной и прекрасной была эта свадьба. Кто еще мог похвалиться тем, что сам Аполлон был на ней и играл на золотой арфе для гостей и молодых. Но перед самым торжеством он исчез, ни о чем не предупредив.

Оракул предсказал царю большую любовь, но порочную жизнь. Пришлось обратиться к богиням судьбы. Она не только согласилась с оракулом, но и предположила, что смерть можно отложить, если царь найдет кого-то, согласившегося за него умереть.

– Но это может закончиться бедой, – произнесла одна из муз, которая узнала обо всем, что случилось.

Но Аполлон тут же сообщил, что царь согласен на такое условие, решив, что он найдет выход и подарок окажется ценным. Они и сами верили в то, что подарок будет, выход найдется. Оракул немного подумал и произнес:

– Из всех смертных на это согласится только моя любимая жена.

– Но это скверно, – вырвалось у Аполлона, – жизнь без любимой не имеет смысла, это настоящее наказание, а не подарок.

Пифия и сама расстроилась, ведь ей пришлось огорчить своего любимого бога, но она не могла притворяться и таить правду.

– Мы отправили туда Геракла в тот миг, когда это должно будет случиться и Танатос придет за ним, он справится, – спокойно говорила Пифия.

Феб немного успокоился, а что еще ему оставалось после всего случившегося. Ни о чем другом они думать в те минуты не хотели. На свадебном пире, вернувшийся Аполлон и объявил о своем подарке, и все возликовали. Никто и никогда прежде не получал такого подарка. Исполнилось все, чего хотелось, сам Феб очистился от крови дракона, мог просто подняться на Олимп и оставаться там, сколько ему вздумается.