Зика и У камина

Зика и У камина
Людмила Геннадиевна Козлова

Представляю читателям два новых рассказа: один из которых повествует о чудесах Божьих, другой – о встрече человека с вечностью.... Приятного прочтения!Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Людмила Козлова

Зика и У камина

Зика

-Апчхи!– чихнула божья коровка, выглянувшая вместо кукушки из старинных часов.

Да- да, поверьте! Самая что ни на есть настоящая божья коровка, только она была волшебной, поэтому личико ее было человечьим, детское такое личико, которое излучало столько света и добра!! И говорить она могла, как люди. Звали ее Зика.

С теплой русской печи слезла древняя старушка. Она услышала чих своей букашки, значит, в лесу кто-то заплутал в этот морозный вечер- и нужно было решать: жить человеку или умереть…

В старом, дряхленьком доме, затерянном в сибирском лесу, жили Зика и древняя старушка Марфа Фроловна. Изба была скрыта от людских глаз, лишь тем, кому суждено было сгинуть в лесу, находили эту избушку- свое последнее пристанище…

– Чего расчихалась, Зика, в этот морозный вечер? – недовольно произнесла Фроловна.

–Так бабушка, тут тридцатилетняя женщина заплутала: машина ее заглохла, а за окном, вижу, смеркается…

– А нечего ей было в деревню эту гиблую ехать: нехорошее задумала она – мужика женатого приворожить хочет: для этого к ведьме деревенской и поехала, – строго сказала Фроловна.

– Но бабушка, что ее за это на тот свет отправить нужно что ли? Она очень добрая, всем помогает бескорыстно. Просто в людях не разбирается совсем, а в мужчинах -подавно. Используют ее все…

Марфа Фроловна хитрО посмотрела на Зику и улыбнулась:

– Ишь ты, адвокат какой выискался! Твое дело – меня оповещать о путниках заблудших: все остальное – моя печаль!

–Бабушка, я знаю, что не напрасно ты после смерти в этой избушке живешь: за твою праведную жизнь Боженька поставил тебя своеобразным «перевозчиком» на тот свет, поэтому ты можешь и с Ангелами Божьими ходатайство свое передать… за эту женщину молодую…

Зика не успела закончить свою лестную речь перед бабушкой, так как в дверь избушки кто-то тихо заскребся.

Фроловна подошла к двери, сняла с петли ржавый крючок и, подперев всем своим невесомым телом, скрипучую дверь – толкнула ее что было мочи. На пороге лежала, еле дыша, молодая рыжая женщина. Ресницы уже покрылись инеем, пальцы на руках, одетые в кожаные, такие же рыжие, как ее волосы, перчатки не разгибались, а застыли в своеобразных вопросительных знаках…

Несмотря на кажущуюся немощь, бабуля втащила этого земного «Ангела» в дом и положила на такой же ветхий, как и сам дом, диван.

– Бабуль, ты ведь не должна была ее впускать в дом, пока она не испустила дух… значит пожалела ты ее, – хитро залепетала Зика.

– А ну цыц, малявка, – топнула ногой Фроловна, – тебя, дурашка моя любимая, вспомнила…тебе столько же лет было, когда ты петлю себе на лебединую шейку набросила и тоже из-за женатого…Спасибо Господу, что не в ад тебя забросили, а при мне оставили, внученька, – скупая слеза обожгла сухонькую щеку.

–Не плачь, бабушка.. Как ты думаешь, даст ей Господь шанс все исправить?

– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали… Пойду я травяной чай заварю, скоро наша гостья оттает и нужно будет в чувство ее привести, – бабушка загадочно подмигнула внученьке- Божьей коровке – и скрылась за кухонной дверью.

Вскоре девушка сидела вместе с Фроловной за небольшим столом и согревалась ароматным чаем.

–Ужасно вкусный чай, – она зажмурилась от удовольствия.

– Пей , пей, красавица, отогревай свою душу, милая…

–Как чуднО Вы говорите, баба Марфа…и в самом деле – душевно мне у Вас, спасибо, что спасли мне жизнь, – с грустью отозвалась Ирина.

– Господу Богу скажи спасибо, Ирина! Он твоей душе, которая в жизни заплутала и дорогу неверную избрала, сгинуть не дал…Его благодари!– наставляла Фроловна.

Тем временем на щеках Ирины разыгрался алый румянец. Слезы бриллиантовыми гранатинами хлынули из глаз – и Ирина поведала бабушке всю свою жизнь…

Чай уже совсем остыл, когда рыжеволосая, зевая, заканчивала свою исповедь.

–Давай, милая, ложись… завтра домой возвращаться тебе, да помни мой наказ: сразу в храм сходи! Все у тебя сложится- и человек достойный встретится, – Фроловна гладила ее по рыжему бархату золотистых кудряшек.

А Ирина нежно зевнула и уснула … улыбка застыла на ее, опухшем, как после пчелиного укуса, лице.

Ранним зимним утром Ирина проснулась в собственном автомобиле – и не могла сообразить: где избушка с ее доброй старушкой, которая спасла ей жизнь … и часы с кукушкой-Божьей коровкой… Женщина улыбнулась в зеркало заднего вида, подмигнула своему отражению-близнецу- и нажала на газ: в храм! Ведь Бог дал ей шанс изменить свою жизнь…

У камина

В эту февральскую ночь вьюга, словно шальная императрица, разыгралась не на шутку: она вальсировала на черном бархате звездного неба под своеобразный оркестр сверкающих снежинок. Вьюга-шалунья не только вальсировала, но и напевала  только ей одной понятную тихую мелодию, которая бесшумно пробиралась через окна домов и нагоняла тоску на одинокие души…

В огромном красивом особняке, в старом скрипучем кресле-качалке, у пылающего камина сидел старик: его взгляд был прикован к огню: яркие, красно-багровые языки пламени обволакивали своими языками сухие поленья, а они от такой жаркой ласки трещали, не умолкая, словно сплетницы…

Дмитрий Олегович жил один в своем шикарном просторном доме: он был богат, у него имелась прислуга, две тихие женщины средних лет, которые не отличались особыми умственными способностями, но делали свою работу исправно, никуда не  совали свои носы, а самое главное – были преданы своему хозяину, как сторожевые псы. Единственным условием семидесятилетнего хозяина, чья голова была слегка посеребрена временем, было – распускать прислугу на ночь: ночью он должен быть один.

По ночам Дмитрия Олеговича мучила бессонница: она терзала его, словно искусная любовница, к рассвету оставляя  совсем без сил, выпивая до дна его мужскую силу.

На время старик задремал, но вскоре очнулся: из камина, словно из сказки, выпрыгнула прекрасная девушка ангельской красоты: алые губы, иссиня-черные глаза, рыжие длинные волосы, белая кожа… чаровница была в белом прозрачном балахоне… Она подмигнула ему и стала пританцовывать, то приближаясь к старику, то отдаляясь…Дмитрий Олегович ущипнул себя и почувствовал боль: «Неужели явь?» – озадачился он.

– Не веришь своим глазам, мОлодец?– заискивающе произнесла незнакомка.

– Тоже мне, молодчика нашла…ха-ха…мне недавно семьдесят лет стукнуло…– старик даже оживился.

Девица поднесла к его лицу неизвестно откуда взявшееся зеркальце в золотой оправе:

– Не может быть! Так мне здесь всего восемнадцать!– воскликнул Дмитрий Олегович молодым звонким голосом.– А кто ты, девица, с небес что ли сошла?

– Я Огненная Дева, дочь огня и Луны…прихожу к тем, кому душу излить некому…

– Вот те раз! Это что ж получается, ты некий посланник оттуда, – здесь Дмитрий Олегович поднял указательный палец и показал на верх, – пришел послушать о жизни моей грешной, а потом – того?– его глаза округлились в изумлении.

Огненная Дева хитро улыбнулась, подошла к Дмитрию Олеговичу, села к нему на колени: и такой прилив мужской энергии ощутил в эту минуту мужчина, словно по волшебству скинувший несколько десятков лет…Он закрыл глаза, снова открыл и оторопел: вместо Огненной Девы на его коленях сидела Танюшка, его Танюшка, наивная светлая девочка, со вздернутым носиком,  очаровательными веснушками на лице… и пахнущая ромашковым полем!

– Здравствуй, Дима!

– Танюшка, да как так может быть: ты ведь давно умерла…и в твоей смерти виновен я и только я…столько лет я жил без тебя… Я променял нашу любовь на красивую перспективную жизнь, женился по расчету, уехал из нашей скромной провинции в столицу…

– А я ждала тебя, любимый, я так тебя ждала, – Таня ласково посмотрела в его глаза.

Он обнял ее, зарылся в копну  каштановых кудряшек и вдохнул этого незабываемого ромашкового аромата… и глаза его заблестели в свете пылающего камина.