Дыхание мегаполиса

– Да, комп меня просила ее посмотреть. Выключаться стал безо всякой причины. Я отказался. Но она ко всем стала приставать. Мол, у нее курсовая по срокам горит. Посидела немного. Мы ей сказали, что завтра заглянем. И все. Ушла.

– Ладно, – сказал Владимиров, снова беря нить разговора в свои руки. – Давайте поподробнее о Славе. О том, что он делал вчера. Желательно поэтапно и по минутам.

– Да какие уж там минуты, – начал было Николай, который явно в этой компании вел себя за старшего.

– Приехали они в седьмом часу. Я по компу время помню, – добавил Саша. – Привезли пиццу, еду из Макдональдса, водки одну бутылку. Разложились. Олег что-то злой был. Славка ничего. Как всегда все у него шито-крыто. Потом сели. Выпили. Поговорили. Вроде еще соседка, которая Татьяна эта, зашла. А дальше еще времени с получаса прошло. Слава как-то незаметно ушел. Олег без него совсем разбушевался. Мы уже сами за Славкой, а он на кровати лежит и спит. А тут за Олегом уже водитель его зашел. Мы Олега проводили. А сами прибрались и спать. Вот и все.

– А кто в комнате со Славой спал? – спросил Владимиров.

– Я спал, – признался Николай. – Я даже свет зажег, когда вошел ночью уже, на него и не глянул толком, а утром проснулся, мне показалось, что он все спит. Мы все уже встали, стали пиццу доедать, решили ему тоже оставить. Пошел я его будить, а он уже холодный. Синюшний какой-то. И тут с сдрейфил. Нет, мы покойников видели. В анатомичке. Но тут вообще жесть. Он же живой с нами вечера был. Вот я скорую вызвал, хотя понял, что все уже, – добавил Николай.

Владимиров кивнул. Его собеседники производили впечатление людей напуганных и в целом искренних. Говорили без утайки, смотрели в глаза и вины вроде никакой за собой не чувствовали. Вряд ли здесь могла идти речь о наркотиках или о чем-то подобном.

– А Славе что скажите? – спросил он.

– Слава… он парень ничего… был, – отозвался до той поры молчавший Толя. – Договориться с ним было можно. Умный такой.

– Мы вместе с ним два года уже живем, – добавил Саша, – свое он, конечно, не упустит, но вообще людей как-то сторонился. Девчонки за ним многие бегали. А он все смеялся. Говорил, что не нужны они ему. Типа карьерист он. А девчонке только дайся, она живо залетит и в загс затащит… Предусмотрительный такой… Да и с Олегом не просто так дружил. По расчету.

– А в чем расчет? – заинтересовался Владимиров.

– Они после магистратуры должны были работать в фирме у отца Олега. А у него там бизнес, командировки. Да, говорили, что в магистратуру на экономику его тоже отец Олега устроил. Славка ведь бакалавриат закончил по социальной работе. С девчонками четыре года скучал на никчемной специальности. А с Олегом где-то познакомился, вот и был при нем вроде смотрящего. Берег от пьянок лишних да перед отцом его выслуживался, – сухо заметил Саша.

– Слава – сирота, – задумчиво добавил Николай. – Я знаю, что сирота круглый. Мне о семье ничего не рассказывал. Да он и стипендию социальную получал поэтому.

– Что детдомовский? – спросил Егор.

– Да, вроде нет. В семье вырос. Но что там точно случилось – не знаю. Но доход у него какой-то постоянный был, кроме стипухи. Он подрабатывал, но так по минимуму. Фрилансил. Значит, ему кто-то помогал.

– А наркотой он не баловался? Или там о суициде не размышлял? – еще раз резко спросил Егор.

Его собеседники испугано покачали головами. А Владимиров уже понял, что смог узнать здесь все, что эти ребята в силах ему были сейчас сказать. Каким-то внутренним чутьем он понимал, что случай перед ним непростой, но понимание всего случившегося может открыться через более тесное знакомство с личностью самого погибшего.

А вопросов оставалось много. Что стало причиной смерти? Можно ли все-таки говорить о самоубийстве или это убийство? Или случайная смерть по неосторожности? Кем был погибший? Есть ли у него хоть какие-то родственники? Кто его друзья и враги? Почему его друг Олег был в тот вечер так раздражен?

Дело уже начинало вызывать интерес у майора юстиции. И испытывая это знакомое чувство, он понимал, что пытается распутать этот хитроумный клубок человеческих отношений, которые привели к такому печальному финалу.

Глава 3. Чужая родня

К вечеру пришли результаты экспертизы. Они были ожидаемы.

– Парень действительно уснул. Вернее, впал в коматозное состояние, в результате которого произошло летальное нарушение функции дыхания и сердечнососудистых сокращений. Да, это было, скорее всего, снотворное. Что-то из группы барбитуратов. Но его было немного. Видимо, из-за алкоголя оно дало такой эффект: действие усилилось. И заметь, так происходит именно со снотворными такой группы. Некоторые алкоголь, наоборот, нейтрализует, – хрипловатый голос эксперта, который говорил по внутреннему телефону, заставил Владимирова задуматься. И все-таки может сам этот Слава Коромыслов выпил на ночь сильную дозу. Был пьян. Не рассчитал. И вот так и умер.

– Слушай, – спросил он у эксперта, – а можно ли узнать, принимал ли человек это лекарство раньше?

– В том-то и дело, что не принимал. Мы уже установили. Может быть, принимай раньше – от такой дозы не отправился на тот свет. А тут его почти случайно убило. Один случай из десяти, что уснет человек в таких обстоятельствах и уже не проснется. Даже на третей стадии в глубокой коме при передозировке лекарства кого-то еще можно откачать. Но этому не повезло.

– Понятно. Спасибо, – отозвался Владимиров.

«Да, – подумал он, – все-таки не похоже все это на самоубийство. Но кто же его тогда?»

Размышления майора прервал резкий звонок служебного телефона. Его вызывали к начальству.

Когда Владимиров поднялся на четвертый этаж, где располагался широкий служебный кабинет, то он увидел, что за гостевым столом сидит посетитель. Это был несколько полноватый мужчина лет под шестьдесят с седыми волосами и хорошей выправкой, которая чем-то напоминала военную.

– Дорогой Олег Иванович, – донеслись до него слова начальника. – Вы не должны так переживать. Этим делом занимаются наши лучшие сотрудники. Вот один из них – познакомьтесь – следователь Владимиров.

Посетитель обернулся к майору лицом. Владимиров увидел прямой волевой взгляд его усталых серых глаз. Как опытный оперативник, он умел понимать людей с первого мгновения их встречи. Этот незнакомец был умен, опытен, солиден и по-настоящему взволнован.

– Рад познакомиться с Вами, – протягивая Владимирову руку, – произнес посетитель. – Я Олег Иванович Старостин. Мой сын Олег и… Слава. Они дружили. И я только сегодня узнал о трагедии…

«Да это отец того самого Олега, которого ребята называли крупной шишкой, – вспомнил Владимиров. – Странно, но на бывшего бандита он совсем не похож. Что-то они напутали».

– Вы, наверное, уже в курсе этого дела, – продолжал Олег Иванович. – Я очень волнуюсь за сына. Понимаете, мне утром наш водитель такие подробности рассказал. А потом позвонили и сообщили о Славе. Ведь его отравили? Точно так? Я совсем голову потерял. Решил, а вдруг это хотели Олега отравить, а Слава случайно выпил эту водку вместо него….

– Подождите, Олег Иванович, —заметил Владимиров. – Если у Вас есть какие-то подозрения, то рассказать о них нужно поподробнее. Может быть, мы пройдем с Вами в мой кабинет?

Предложение показалось посетителю дельным. Начальник взглядом дал понять, что тоже доволен. При этом в знак уважения к посетителю он проводил его до дверей своего кабинета и вежливо попрощался.

Спустя несколько минут в комнатке Владимирова Олег Иванович, немного успокоившись, рассказал обо всем, что его так волновало.

Оказалось, что он действительно был когда-то военным. Даже в Афгане в 1988 году успел повоевать. Но занимался там снабжением. После пришел в кооперацию. Наладил бизнес. Долгое время перепродавал товары из восточных стран. Торговал в основном техникой. Сейчас переживал трудные времена, но пока держался на плаву. Несколько смутно с легкой запинкой гость попытался объяснить, почему некоторые его партнеры по бизнесу стали ему угрожать, что заставило его даже беспокоиться за свою семью.

Что касается семьи, то у него она вся сосредотачивалась на сыне. С женой он развелся десять лет назад. Жена вышла замуж и отношения с сыном и бывшим мужем практически не поддерживала. Сын был единственный, поздний, долгожданный и…. трудный. Последнего факта Старостин не скрывал. Олегу-младшему было двенадцать лет, когда мать ушла от них. Сам Олег Иванович много работал, сына запустил. А денег на его нужды не жалел, о чем потом пришлось раскаиваться. Пристроил его после школы в престижный вуз, но парень учиться совершенно отказывался. Пьяные вечеринки, легкодоступные девушки, ненадежные приятели… Олег твердо шел по дурной дороге. Из вуза его выгнали. Отец тут же пристроил его в другой университет. Попроще, но тоже с именем.

Именно в этом вузе Олег и познакомился со Славою. Причем познакомился необычно. Большой студенческой компанией они поехали весною загород на шашлыки. Олег выпил лишнего, полез купаться, начал тонуть. Слава, который хорошо умел плавать, вытащил его из реки уже в бессознательном состоянии. Олега привели в чувство, и он то ли от испуга, то ли из чувства благодарности привел нового приятеля к себе домой, где рассказал отцу о произошедшем. Через некоторое время Олег Иванович понял, что Слава положительно влияет на сына: не дает ему сильно пить и отчасти контролирует круг его общения, да и в вуз благодаря Славе Олег стал регулярно наведываться. Посерьезнел, даже девушки появились у него постоянные, не то, что раньше.

Нетрудно догадаться, что новый друг сына стал для Олега Ивановича очень дорогим человеком. И приглядевшись к нему, он понял, что Слава практически бедствует. Обиженный родственниками сирота, он жил на скромную стипендию и свои подработки. А между тем, как узнал Старостин, у Славы от матери, скончавшейся, когда ему исполнилось пятнадцать лет, осталась большая трехкомнатная квартира в подмосковном Воскресенске. Но этой квартирой практически сразу завладел его дядя – брат матери, который сразу, после того, как Слава остался один, стал жить в ней со всем своим многочисленным семейством. А после того, как племянник поступил в московский вуз, вообще прекратил с ним общение, да и в квартиру перестал пускать.

Подобная несправедливость показалась Олегу Ивановичу вызывающей, и он решил парню помочь. Тем более что вся помощь заключалась в том, что он сначала нанял Славе хорошего адвоката, который выиграл дело в суде о выселении прописавшихся туда родственников, а затем поспособствовал тому, что судебные приставы быстро привели решение суда в исполнение. Квартира оказалась свободной. Правда, Слава, сам в ней жить не стал, но удачно сдал ее, а с помощью вырученных денег поправил свое материальное положение.

Пока Старостин рассказывал все это, Владимиров слушал его внимательно, не перебивая. Однако история о семейной распре Славы Коромыслова его заинтересовала, так как именно с ней могло быть связано его убийство. Но сначала майор решил уточнить у Олега Ивановича все, что тот знал об обстоятельствах жизни погибшего.

– А что кроме умершей матери и дяди у Вячеслава никого не было? – мягко спросил он.

– Нет, – покачал головой Старостин. – Отца не было совсем. У Славы я сам не спрашивал, но Олег сказал мне, что мать Славы родила его поздно, уже глубоко за тридцать. Она была женщиной обеспеченной. Этакой бизнес-вумен по местным воскресенским понятиям. Поехала летом на Кавказ отдохнуть. Вернулась уже в положении. Славу родила. И все бы было ничего. Но когда Славе было лет девять, у нее обнаружили рак. Боролась она долго. Денег на лечение много ушло. Поэтому финансово она ему мало что оставила. Только квартиру.

– Получается, – отозвался Владимиров, – что теперь наследником этой квартиры станет дядя. И подумал про себя, что надо бы познакомиться с этим человеком. И нужно узнать о нем как можно больше информации. Потому что квартира – тем более спорная – в целом очень серьезный мотив для преступного деяния.

А между тем Олег Иванович перешел уже к рассказу о том, что его волновало больше всего. Но подходил он к этой теме осторожно, как бы боясь и сказать лишнего, и не договорить о чем-то важном.

– Понимаете, Дмитрий…, – начал Старостин и запнулся.

– Александрович, – подсказал Владимиров.

– Да, Дмитрий Александрович. Я все про вчерашний злополучный вечер. Как все произошло. Я в последние месяцы весь был в запарке. Дела. И все трудные дела. А мне уже и на е-майл стали писать и звонить. Мол, отдать нужно деньги. Я тут задолжал денег. Взял за товар. А там с товаром проблемы. Вот они стали угрожать, что с сыном что-нибудь случится. Я, конечно, всегда около Олега водителя держал. Он мастер спорта по рукопашному бою. Но Олег не любил, чтобы тот около него маячил. И опять-таки Слава был рядом. Так вот. Он после университета поехал со Славой в Макдональдс – перекусить. А к Олегу там парень какой-то подошел – и бутылку водки протянул – мол, выпей, раз не дурак. Олег соблазн преодолеть не смог, взял, а тут Слава увидел и не дал ему выпить. Они поссорились, и Слава как-то сам из горла эту водку глотнул, а потом пошел и бутылку всю в раковину в туалете вылил. Олег, конечно, рассердился. Все-таки зависимый он у меня. Но потом они вроде помирились. В супермаркет сходили, продуктов купили и еще чего-то – решили съездить к ребятам, с которыми Слава на квартире жил, мол, посидеть. Об этом мне водитель рассказал. А я вот думаю, может отравленная была эта водка. Вот Славик вместо Олега и смерть себе нашел?

По лицу Олега Ивановича было видно, что этот вопрос его волнует чрезвычайно. И даже Владимиров на секунду задумался.