Невеста Монсегюра. Фантастический роман

– Их сделали ремесленники?

– Ну да… – сказала девушка, доставая из сумочки мобильник. – Мессир, встаньте так, чтобы солнце освещало ваше лицо, я сфотографирую вас, если позволите.

– Здесь я в вашей власти, демуазель, – величественно ответил рыцарь и развернулся, повинуясь движению девичьей руки.

– Больно не будет, – хихикнула Ляля и сделала несколько кадров.

– Хочу мороженого, – сказала она, когда молодые люди вышли из донжона Выборгского замка.

– Ведите, демуазель.

– Мы проходили мимо киоска с мороженым, когда поднимались сюда, – пояснила девушка.

Они остановились у яркого киоска со сластями. «Надо приучать рыцаря к нашим деньгам», – подумала Ляля, протянула купюру и сказала:

– Милорд, купите мне сахарную трубочку.

Он осторожно взял деньги и спросил:

– Сколько стоит это мороженое?

– Вот смотрите, – и девушка указала на ценник.

– Что это?

– Столько стоит мороженое, – ответила Ляля.

– Я не понимаю, – сказал граф, слегка, покраснев. – На каком языке это написано?

– Это арабские цифры, стилизованные под компьютерную графику.

– Арабские! Я их не знаю.

– А какие цифры вы знаете?

– Римские, конечно, – ответил сэр Луис. Девушка вынула из сумочки мобильник и вывела на экране комбинацию из буквы «Х» и английской «I».

– Вот столько стоит мороженое, – сказала она. Граф протянул купюру продавщице и по-английски назвал мороженое. Сдачу отдал Ляле, мороженое держал сам и оглядывался в поисках столика – он успел уже убедиться, что люди будущего едят за тщательно накрытым столом.

– Обычно я ем мороженое, сидя на этой пушке, – Ляля кивком указала на старинное бронзовое чудовище. – Но сейчас мы спустимся вниз, милорд.

Ляля увлекла его почти к самой воде залива. Гранитный Воловий остров уже более семисот лет держит на себе Выборгский замок. Ляля достала из сумочки два пакета, накрыла валуны и пригласила графа садиться. Молодые люди ели мороженое – большие сахарные трубочки.

– Мое любимое мороженое это и крем-брюле, – пояснила Ляля.

Сэр Луис посмотрел на нее и серьезно сказал:

– Я очень виноват перед вами, демуазель!

– Что такое? – вскричала она, а цепкая читательская память выдала хлесткую фразу: «У господина Атоса пошаливает печень!»

– Я потерял ваше кольцо, – ответил граф.

– А, не беспокойтесь, монсеньор, – сказала девушка. – Кольцо лежит в моей шкатулке, но сегодня я его не надела, – и бросила довольный взгляд на свои пальцы, сверкающие цитринами в золоте и бриллиантовым лаком.

– Но как оно оказалось у вас? – продолжал изумленный сэр Луис.

– Когда я вернулась домой, кольцо было у меня на пальце, – сказала девушка. – Но за последний год я его редко надевала.

– Почему?

– Напоминает о многом, – жестко ответила она.

– Простите, донна Лилиана, – сказал граф и опустил глаза. «Я ни о чем не жалею!» – хотела сказать она, но прикусила язык и встала с валуна.

– Давайте обойдем остров.

Граф поднялся, и девушка повела его вокруг острова. Маленькие волны тихо плескали на валуны, качали солнечные зайчики, легкий ветерок нес морскую прохладу.

– Мы можем съездить на море в ближайшие дни, – сказала Ляля.

– Как угодно, донна Лилиана, – печально ответил граф и помог ей подняться по тропинке на верхний двор Выборгского замка. Ляля выкинула мусор в урну, и молодые люди пошли к выходу на яхтенный причал. Еще час они катались по заливу на маленькой белопарусной яхте. Ляля сидела, прислонившись к плечу сэра Луиса, и недописанная глава книги всплывала перед ее мысленным взором. Но яркое солнце, свежий ветер и радость плавного скольжения по воде быстро прогнали ее печаль. Граф первым прыгнул на причал и подал руку даме.

– Прошу, демуазель.

Молодые люди пошли вверх по Крепостной улице. Узкая, вымощенная булыжником, она походила на улицы Тулузы двенадцатого века. Все средневековые западноевропейские города имеют общие черты.

– Я хочу показать вам развалины доминиканского монастыря, – сказала Ляля, когда молчание стало совсем невыносимым.

– Принадлежавшего инквизиторам? – спросил рыцарь.

– Да, – вздохнула Ляля. – Инквизиция – мрачная страница средневековой истории.

– Сейчас у вас она существует?

– Нет, ее отменили в девятнадцатом веке.

– Уже после того, как казнили французского короля? – уточнил граф.

– Да, – ответила Ляля и восхитилась его памятью – за несколько дней, в абсолютно новом для него мире запомнить столько сведений. Молодые люди свернули на Выборгскую улицу и остановились у краснокирпичных развалин —стреловидные ребра свода, и голубеющее сквозь них небо…

– Смотрите, мессир, так стали строить в Париже почти сразу же после вашего рождения, – сказала Ляля. – Так перестроена гробница французских королей Сен-Дени, построен собор Парижской Богоматери.

– Странно и больно видеть разрушенную церковь, – ответил граф.

– Она построена в тринадцатом веке, с тех пор на этих землях почти непрерывно шла война, – сказала Ляля и вспомнила «Выборгский гром» – неудачный штурм замка при Иване Грозном. – А знаете, какой символ был у доминиканцев?

– Нет, – с тонкой улыбкой ответил сэр Луис, а Ляля покраснела – он же не жил в то, будущее для него, время!