Без крыльев

– Ничего не надо, разве только тебе самой хочется чего-нибудь экзотического. Сладкого не бери – я готовлю десерт из ананаса по совершенно потрясающему рецепту – максимум вкуса при минимуме калорий.

– Разве такое бывает? – хохотнула подруга. – В любом случае, уже лечу!

Не успела Дэзи сделать двух шагов от телефона, он снова затрезвонил. Звонила Элси, говорила тихо, почти шепотом:

– Слушай, не знаю, что делать. Филипп возвратился – вот ведь черт какой! Я так радовалась – в кои-то веки поехал в командировку. Думала, отдохну от него – три дня, да мои. А он управился с делами раньше времени и явился домой. Я ему сказала, что мы собираемся, а он, представляешь, заявляет: «Так давно твоих подруг не видел, поеду с тобой!». Я ему и программку со спортивными передачами подсунула, и пиво его любимой марки купила, а он ни в какую: «Я тоже хочу повидаться с девчонками».

– Ну что поделаешь, бери его с собой, – вздохнула Дэзи. Представив постную физиономию Филиппа, поморщилась, но все равно повторила: – Разумеется, пусть приезжает! В конце концов, телевизор он может посмотреть и у меня.

Дэзи взглянула на часы и решительным шагом направилась на кухню – дел еще невпроворот! Сегодня ей хотелось порадовать подруг чем-нибудь особенным. Она любила повозиться на кухне, но делала это лишь изредка – некогда было, да и не для кого. Дочка – малоежка, ей вообще ничем не угодишь. Не готовить же для себя одной.

Подруги уже давно не встречались с того дня, когда Мэгги сообщила о своем разводе. Неопределенное чувство вины, недовольства собой и сейчас гложет Дэзи. По-видимому, нечто подобное испытывали и девчонки – чем еще можно объяснить затянувшийся перерыв в их отношениях?

Пока в миксере взбивались сливки, Дэзи припомнила все обстоятельства последней встречи. Мэг сообщила о своем разводе с Дэнни как бы между прочим, спокойно, со странной улыбочкой на губах. Возникла тягостная пауза, такая длинная, что улыбка сошла с ее лица. Кейт заплакала, а они с Элси так растерялись… Все вдруг почувствовали себя обкраденными, обманутыми…

– Только не говори, что Дэнни бросил тебя ради какой-нибудь девчонки, – строго глядя на нее, потребовала Кейт. – Ты можешь рассказывать эту историю кому угодно, только не нам. Мы отлично его знаем, не мог такой серьезный человек в одночасье измениться. Разве что ты сама вынудила его это сделать? – Она бросила проницательный взгляд на подругу и замолчала, поджав губы.

– Интересно, ты сознаешь меру своей ответственности перед ним, перед миллионами людей, что поверили вам, в вашу любовь; перед своими детьми? Я уж не говорю о нас, – набросилась на нее и Элси. – Ты лишила себя мужа, а нас – единственного друга – мужчину, практически брата.

– Мы всегда были на твоей стороне и примем все, что ты посчитаешь нужным сделать, только не обманывай себя! – хмуро сказала Дэзи. Ей хотелось поддержать подругу, но вышло как-то не очень… Мэген выслушала эту отповедь кротко, даже не пытаясь оправдаться или возражать. Всем тогда было не по себе, и они, скомкав остаток вечера, разошлись, так толком и не поговорив. Потом у Мэген был развод, потом началась бесконечная чреда съемок. В результате они не виделись уже больше года. Только перезванивались изредка, да и то больше для проформы.

Кейт уже собиралась выходить из дома, когда позвонила Элси и сообщила «радостную» весть, что с ней в гости увязался муж.

«Хорошо, что предупредила! Значит, не судьба, во всяком случае сегодня», – облегченно вздохнула Кейт.

У нее было довольно сложное положение. В последнее время с ней творились странные вещи, понять которые она не могла, и посоветоваться было не с кем. Не будешь ведь о таких вещах говорить по телефону даже с лучшими подругами. Как объяснить то, чему она не знает и названия.

«Как жаль, что с нами нет Мэген! Она уж точно поняла бы меня с полуслова. Что ж, придется еще повариться в собственном соку!»

Придя на стоянку, где была припаркована ее машина, Кейт обнаружила привычную картину. Сосед поставил свой «мерседес» так, что ни пройти, ни проехать…

– Вот паразит! – бросила она вслух. – Нарочно он, что ли, это делает! – С полгода назад этот зануда сделал предложение выйти за него замуж. Она ему отказала и сделала это, разумеется, очень и очень тактично. А он с тех пор пакостничает по мелочам. «До чего измельчали мужики!» – привычно подумала Кейт. Ясно увидела перед собой смеющиеся глаза Робби и невольно улыбнулась.

Мастерски вырулив со стоянки, Кейт облегченно вздохнула: «Времени еще много, можно не гнать машину и спокойно пообщаться с Робертом». Взглянула в зеркальце на правый угол заднего сиденья.

«Да, он на месте». – Мысленные беседы с невидимым другом уже давно ее не пугали. Общение с ним вошло в привычку и доставляло массу удовольствия. Нет-нет. С головой у нее все было в порядке, никаких призраков она не видела. Просто иногда Роберт был так близок в мыслях, что она без труда могла представить его рядом. Так почему бы ему сейчас не сидеть в правом углу заднего кресла?

Роберт был интересным собеседником, больше слушал, чем говорил. Его суждения всегда были взвешенны, трезвы. Иногда это были откровения, о которых прежде она и не задумывалась.

«Ты очень помудрел с тех пор, как умер», – Кейт невесело усмехнулась про себя и тут же взглянула на его место. Робби промолчал. Строго говоря, умершим его никто не видел. Ни его, ни других членов экипажа…

Три года назад Роберт Моллз отправился в небольшое путешествие на яхте своего давнего приятеля. Хозяин судна Виктор Эйбош решил отметить свою помолвку в океане. Кейт тоже была приглашена на эту прогулку, но не смогла выбить отпуск у своего шефа. Роберт был готов отказаться от соблазнительного предложения, она уговорила не делать этого. Виктор и его невеста, хорошенькая, чем-то похожая на Мэг девушка, были ей симпатичны. Первые два дня они связывались по телефону, потом связь прекратилась. В тревоге и сомнениях минули две недели. Кейт ломала голову, почему от Робби нет известий. Позвонить ему сама почему-то не решалась. Почти случайно, из новостей по телевизору, узнала, что яхта «Виктория» со всеми пассажирами пропала. Была-была на радарах порта – и вдруг исчезла. По прошествии положенного времени экипаж и пассажиров яхты стали считать пропавшими без вести.

Чего она тогда только ни передумала! Яхта напоролась на рифы или попала в жестокий шторм? Может быть, пираты? Захватили судно, а пассажиров высадили на необитаемый остров? Или террористы… А что?.. В принципе, такой вариант тоже имел право на существование – Роберт и Виктор года три работали над закрытой темой, что-то в области электромагнитных полей.

Как бы то ни было, Кейт не покидало чувство вины: может, будь они женаты, все сложилось бы по-другому? Почему она упрямо не хотела признаться себе, что Робби – самый лучший, главный в ее жизни мужчина? Зачем она так долго тянула со своим решением выйти за него замуж?

Со временем боль утраты ушла. Нет, не ушла, а как-то притупилась.

Всех своих знакомых, претендентов на хоть сколько-нибудь близкие отношения, Кейт невольно сравнивала с Робби, и сравнение это всегда оказывалось в его пользу. Собственно говоря, она так и не свыклась с мыслью о его гибели.

«Скажи, ты жив?» – спросила она в тысячный раз. Роберт в тысячный раз промолчал.

Глава 3

В воздухе не спеша проплывают разноцветные рыбки. Их удлиненные, с идеально плавными контурами тела расцвечены всеми цветами радуги. Одна из них проплыла совсем близко и чуть не запуталась в волосах. Джейн, почувствовав ее бархатистую поверхность, невольно отмахнулась. Рыбка покосилась на нее золотистым круглым глазом и метнулась прочь, отливаясь всеми оттенками глубокого зеленого цвета. Какая красота, тишина, покой вокруг…

Вдруг откуда-то сверху зычным колоколом прозвучал грозный голос. Она не хотела его слышать, заткнула уши руками, подождала немного. Но кто-то принялся трясти ее и отстранять ладони от головы.

– Джейн, опять ты за свое!

Джейн сидела с зажмуренными глазами и мотала головой. «Интересно, кто это кричит таким грубым голосом?.. Наверное, это огромная бочкообразная рыбища, у нее еще такие противные оранжевые полосы на жирных боках». Джейн осторожно приоткрыла один глаз – в волнообразном мареве раскачивался, то увеличиваясь, то уменьшаясь, какой-то человек. Раскрыв оба глаза, девушка почти ясно увидела Роберта. У него было недовольное лицо.

– Джейн, ты же обещала. Через два часа выступление, а ты не стоишь на ногах! Речел твердо сказала, что больше не потерпит твоих выходок и выгонит тебя из труппы. Ты этого добиваешься? Что ты на этот раз пила? Ну, отвечай! – Джейн его не слушала, потому что была сосредоточена на другом: ей никак не удавалось собрать губы, расплывающиеся в широкую улыбку.

«Робби, какой он все-таки милый! Делает вид, что сердится, а на самом деле любит меня», – Джейн попыталась произнести эту мысль вслух. – Зачем ты злишься? – получилось не слишком внятно, но она была уверена – Робби ее поймет. – Иди ко мне, здесь хорошо, здесь синее солнце, рыбки – тихие и невредные. Иди, не бойся… Давай руку.

Роберт, слушая несвязные звуки подруги, вытирал платком слюнявую пену с ее искусанных губ и судорожно соображал: «Что делать?» Потянулся за телефонной книжкой и на секунду ослабил объятия – девушка сразу же плюхнулась на подушку, все так же разводя перед собой руками.

– Кто бы сейчас в тебе узнал свою любимую артистку? – с упреком спросил Роберт. Вопрос повис в воздухе…

По правде говоря, глядя на нее и в лучшие времена, мало кто мог предположить, что она – солистка известнейшего танцевального коллектива. С ее-то ростом – чуть ниже среднего. Но в танцах ей не было равных. Неподражаемая пластика, обостренное чувство ритма, живое лицо – только на сцене и увидишь ее скрытый темперамент. А в обычной жизни… Кажется, что она спит на ходу. Даже ее «подружкам» неинтересно затевать интриги. Джейн просто не реагирует на их уколы.

Роберт размышлял не спеша, ждал, чтобы действие дури хоть немного ослабело.

Вспомнилось, как в первые же дни их прихода в коллектив с Джейн пытались проделать старинную подлянку – перед самым выходом на сцену оставили ей туфли на одну ногу. Она станцевала так, будто ничего не заметила, а узнав, кто это сделал, просто взглянула на шутницу. Вечно отсутствующее выражение ее лица на миг сменилось жалостно-насмешливым. Получилось так выразительно, что затейница, побледнев, отшатнулась, как от пощечины. У бедняжки с тех пор пропала охота к подобным шуткам. Сейчас Джейн обращалась со своей обидчицей так же, как и со всеми – вежливо-равнодушно. Она может себе это позволить, ведь во многом благодаря ей коллектив приобрел славу лучшего коллектива штата.

Достав из кармана пиджака небольшую плоскую флягу, Роберт сделал несколько глотков бренди.

С усмешкой произнес вслух: – Чудная парочка – алкоголик и наркоманка! – Взглянул на часы: «Ого! Пора что-то предпринимать. Сказать Речел, что Джейн заболела, пусть подыщет ей замену? Речел трудно провести, но деваться некуда – Джейн не транспортабельна». С тяжелым сердцем Роберт набрал номер телефона. Ему повезло, Речел не оказалось на месте, к телефону подошел администратор группы Терри. Он, как и все, знал о проблеме солистки, но относился к ней с сочувствием – сам когда-то прошел через наркотический мрак.

– Терри, дружище, Джейн не сможет сегодня выйти на сцену, то есть никак. Если можешь, найди ей замену.

– Можешь не беспокоиться, кого-нибудь подберем. Но учти, если Речел почует неладное, она не даст спуску ни ей, ни тебе. Согласись, кому нужна звезда, если она в любой момент может подвести. Стабильная посредственность лучше ненадежного таланта.

Роберт молча кивнул головой трубке и некоторое время держал ее в руках, слушая частые гудки отбоя. «Господи! Что же делать?»

– Джейн, будь умницей, встань и умойся. Пойдем, я тебе помогу. – Девушка посмотрела на него преданными глазами, засуетилась. – Не спеши, обопрись на меня. Сейчас умойся, выпьем крепкого чая, – увещал Роберт.

На полдороге к ванной Джейн остановилась и обняла его:

– Как ты меня терпишь? Брось меня… Так я скорее сдохну… Мне не выкарабкаться…

– Прекрати молоть чепуху! Мы справимся. Приводи себя в порядок, и отправимся к Стиву, у него сегодня дежурство.

– Он сказал, что не примет меня в следующий раз, потому что не видит желания бросить эту заразу. А у меня есть, есть желание… Ты мне веришь?

– Ну, разумеется, иначе зачем бы я с тобой возился?!