Записки Марка I

***

Томления души моей глубокой,

Завязаны вокруг любви.

Она же где-то там, в стране далёкой,

Увы, мне до которой не дойти.

А вот зачем туда вообще идти?

Зачем же тратить столько сил?

Зачем же разные проблемы на себе везти,

Если и этот мир, в котором одинок я – мил.

Я не могу так поступить.

Идти я буду бесконечно.

И хоть я и направился к другой,

От прошлой буду уходить я вечно.

12.12.20

«Идеальный образ»

Твой образ в голове моей останется навечно.

Если попросят описать тебя единым словом, отвечу – безупречна.

Я долго в поисках был идеала своего,

Пока я не увидел тела твоего.

Его изящные изгибы, подобные морским волнам,

Сверкающие глазки, подобно изумрудам.

Твой смех, как на душу бальзам.

И Еву на тебя бы заменил Адам.

Да, я тебя разлюбил,

Но образ этот, со мной всегда.

Я в голову себе его уж вбил,

Твой идеальный образ. Навсегда.

17.12.20

***

Someday I leave

And forget you.

I should believe,

That I will not continue love.

Your brilliant brown eyes…

My soul rise in skies.

I remember you, I will not love you anymore

And I’ll forget you once more.

XX.XX.20

Это все стихи, вошедшие в «Конец». Так вот, Лена написала мне по поводу этих стихов следующее:

– Красиво.

– Спасибо (три сердечка) – ответил я.

– И не написал, что приехал.

Тут я уже до конца не помню, о чём я подумал, но то что был в недоумении – точно. «Эм… А зачем писать это? Я же тебя с Новым Годом поздравлял, до этого в сети был каждый день, стихи выкладывал… То есть непонятно было, что я приехал» – что-то подобное подумал я. Написал СМС с тем же содержанием. Что мне ответила Лена не помню, но понятное дело, не тёплые слова. Пусть будет:

– Ну извини, я не слежу, когда ты в сети, а когда нет.

Больше мы не списывались. До апреля. Вру. До марта. Помнишь я говорил, что написал ей поздравление-извинение на Восьмое марта? Так вот. Изначально я хотел его прочитать ей стоя перед ней. Но я, балбес, забыл блокнот, в котором был этот стих, поэтому решил, что если она будет дома, то буду придумывать слова, а если не будет, то когда приеду в корпус, позвоню ей и прочитаю стих по телефону. Дома её не оказалось. Я написал на бумажке, что когда приеду – позвоню. Передал цветы, шоколадку и записку её родственнику, что открыл мне дверь. Когда я шёл домой, на меня нашло какое-то смешанное чувство: облегчения и огорчения. С одной стороны я боялся поздравить Лену, что называется, лицом к лицу: не знал что и как правильно сказать, да и к тому же не отпускал тот факт, что у неё есть парень, и почему-то я вспоминаю про всё это только когда есть возможность встретиться с ней. В общем, когда я пришёл домой, сел в машину и уехал в корпус (так получилось, что последний день отпуска был восьмого числа).

Тут начинается самое интересное и возможно заканчивается, потому что, когда я приехал зимой в корпус (в январе), то начал писать новый сборник. По итогу на него ушло четыре месяца, и его-то ты не увидишь, не прочитаешь ни одного стиха, который вошёл в этот сборник. Изначально (в январе) я не знал чему или кому посвятить сборник, но чувство, поехавший разум мне помогли. Примерно в середине марта я назвал этот сборник: «Стихи, которые будут сожжены… тобой». Я думаю ты и без меня понимаешь кому он был посвящён. В то полугодие у меня и правда будто бы сорвало крышу. Чтобы ты имел представление, то стихи написаны в такой манере как будто я их писал своей девушке или, как минимум, той, у которой нет парня. Ладно, обо всём по порядку.

После того как я приехал в корпус, решил позвонить Лене в субботу. Мне показалось это рациональным, так как отвлекать её от учёбы я не очень хотел. Наступает суббота. Вечер. Я звоню ей. В руках у меня блокнот, в котором написан стих-извинение-поздравление.

– Привет, Марк. – сразу же слышу я. Честно говоря, не знал, что у неё был сохранён мой номер, поэтому эти слова на мгновенье ввели меня в ступор.

– Привет, Лен. Я обещал позвонить как только приеду, но потом решил не отрывать тебя от учёбы и позвонить сегодня.

– Да, я поняла. Спасибо тебе за поздравление, мне очень приятно…