Как устроено богослужение Церкви. Третья ступень. Богослужение

О противопоставлении частной и общей молитвы нужно забыть: здесь нет никакого конфликта, и то и другое нужно, ценно, и то и другое угодно Богу.

Ради чего «приносить тело в церковь»

Как же человеку в церковную службу войти, с чего начать?

В этом вопросе есть вечное и есть актуальное. Вечное – это то, о чем сказал Христос, говоря: «сие творите в Мое воспоминание»[5 - Лк. 22: 19.]. Это Евхаристия[6 - Евхаристия (с греч. буквально «благодарение») – главное христианское таинство, заключающееся в преложении хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы и в последующем их вкушении верными (причащении). Евхаристия совершается на литургии, составляя ее главную часть.]. Господь собирает общину учеников, миссионеров, проповедников, в течение трех лет они вместе живут, учатся, растят свою веру, и на пике жизни этой общины совершается первая Евхаристия. Оказывается, что и нам единство у евхаристической Чаши оставлено, заповедано; оно предельно важно: это таинство остается главным в жизни Церкви.

«Сие творите в Мое воспоминание». А что здесь актуально для каждого человека? Как творить? Раз в жизни перед смертью? Раз в год? Четыре раза в год? Нет, на это есть вполне ясный ответ Церкви: воскресная литургия – основа жизни христианина. По древним правилам не причащавшийся без особенной причины (арест, болезнь) три воскресенья подряд отлучался от Церкви: по сути, сам себя отлучал.

Один современный нам проповедник выразил этот принцип обезоруживающе просто: «Надо каждое воскресенье приносить свое тело в церковь».

«Исповедую едино крещение во оставление грехов».

Икона

Почему надо бывает «приносить»? Есть такое святоотеческое сравнение: «Тело – это осел, на котором мы едем в Небесный Иерусалим. Если ты его перекормишь, он станет слишком сильным и тучным, взбесится и скинет тебя, убежит. Если ты его недокормишь, осел твой упадет и не сможешь ты выполнить свое земное предназначение и добраться до Небесного Иерусалима». И тут мы можем встретить сопротивление: тело не всегда «захочет» идти в церковь, душа не всегда победит лень, дух окажется слабым, а идти обязательно надо. И в приведенной фразе очень ясно показано, кто здесь должен быть главным: дух, а не тело.

Христианин спасается вместе с другими, вместе с теми, кто послан ему жизнью, Богом… Вот это «вместе» актуализируется в Причастии на воскресной литургии в родной общине. Человек может не все понимать, может порой столкнуться с тем, что в храм ему придется «нести себя» через силу, сверх силы трудиться, но при этом сознавать, что смысл этих усилий – заповеданное Господом евхаристическое единство.

Чувствовать центр

Но вот мы пришли в храм на службу. Как разобраться в том, что поют, читают? Если говорить о постижении логики службы – скажем, всенощного бдения[7 - Всенощное бдение – торжественное богослужение, совершаемое вечером накануне воскресных дней и двунадесятых, великих, храмовых (иногда и иных) праздников. Состоит из великой вечерни, утрени и первого часа.], которое обычно вызывает наибольшее недоумение и огромное количество вопросов, – то здесь не все так сложно, как может показаться делающему первые шаги прихожанину.

Логику может помочь почувствовать история богослужения.

Здесь можно провести аналогию с тем, как человек знакомится с произведениями искусства. Для того, чтобы по-настоящему оценить красоту той или иной картины, нужно понять, какой шаг мастер своим творением сделал вперед по сравнению с другими художниками. И по мере изучения искусства предшествующих эпох – первобытного мира, Античности, Средневековья – начинаешь ощущать поступь человеческого духа, видеть его искания и прозрения и тогда можешь по-настоящему оценить красоту и уникальность картины.

Христос Вседержитель.

Фреска. Собор Спас-на-Крови. Санкт-Петербург

Кроме того, чем больше ты узнаешь о художнике как о человеке, тем лучше поймешь его искусство: оно для тебя зазвучит по-особенному. Как, например, звучит жизнерадостная музыка Шуберта на фоне его трагической судьбы, его нищенской, совершенно не устроенной, по человеческим меркам, жизни. Или как откроется музыка Рахманинова, если знать, что он, будучи эмигрантом, всегда старался послужить своей родине: присылал посылки, спасал людей от голодной смерти, отправлял деньги во время войны на вооружение… Все зазвучит по-другому, все будет смотреться по-новому. Так же и с богослужением.

Ты можешь войти в церковь и быть очарован, заворожен, захвачен: «Какой красивый храм! Какие чудесные распевы! Какое древнее, хотя и немножко монотонное, чтение!» Однако все это так и останется лишь первым впечатлением, если ты не узнаешь, что бывают храмы такие, а бывают – другие, другой архитектуры, а вот в Сербской или Греческой Православной Церкви еще третьим способом строят; да, это пение впечатляющее, но пение бывает и совсем другим, других стилей, эпох, авторов. И вот именно такие факты: о формах богослужения, об авторах богослужебных текстов, о святых, которые прославляются в тот или иной день, – способны раскрыть для нас богослужение.

Когда изучаешь историю формирования Устава, становится понятной значимость элементов богослужения в их конкретном воплощении: в различных распевах и поэтических формах, в их взаимной последовательности. Почему это поется здесь и только здесь? Почему тот псалом читается, а этот поется? Так каждый отдельный элемент перестает для тебя быть «немым», обретает красоту и смысл.

Вспомним и историю Церкви: галилейские рыбаки, ученики Спасителя, обладали всей полнотой Христова учения, но для того, чтобы человечество истину могло усвоить, чтобы вечное непогрешительно перевести на язык времени, понадобились века богословских споров, Вселенские Соборы и труд многих святых отцов. Так и формы молитвы складывались не сразу, а постепенно.

Кроме того, надо знать, что богослужение христианское не бессистемно, оно – центрично, и центр его – Евхаристия. Вокруг центрального таинства выстраиваются другие: однократные – Крещение, Миропомазание, Брак, Священство – и возобновляемые – Покаяние, Соборование. Есть последования, к центру максимально близкие, обрамляющие его во временной сетке, как, например, службы дневного круга, а есть периферийные, вроде освящения улья. Надо чувствовать центр и связь всякого элемента периферии с центром.

Нескучные молитвы тех, кто достиг цели

Возвращаясь к всенощному бдению: совершенно не нужно о него «спотыкаться», надо понимать, как оно родилось.

Родом эта служба из монашеского богослужения. Для понимания ее очень важно представлять себе реалии жизни первых христианских монахов, так же, как для понимания Евангелия важно знать, что собой представляла жизнь в Палестине в начале I века: быт и религию иудеев, политическую обстановку в Римской империи; знать, что такое «драхма», «лепта», кто такой «мытарь». Тогда могут открыться совершенно невероятные смыслы.

Простейший пример: для современного человека храм – явление множественное, а для иудеев – единственное: храм Единого Бога был только в Иерусалиме. И когда иудеи из разных городов отправлялись в Иерусалим на праздник, то это было действительно многолюдное и многодневное шествие. Поэтому-то Божия Матерь и Иосиф О б ручник могли не заметить, что 12-летний Отрок Иисус остался в Иерусалиме, и думать, что он идет с другими людьми[8 - См.: Лк. 2: 41–52.].

Другой пример, из монашеской жизни: во многих древних монастырях послушник, приходящий в обитель, должен был знать Часослов наизусть. Почему? Потому что книг было мало, они были дороги, не всякий мог их иметь. А тогда было распространено особножительное монашество, когда каждый монах жил в своей келье, вместе братия сходилась только на богослужение в храм. И вот, нетрудно представить: ты хочешь жить монашеской жизнью, но как ты будешь молиться в келье, не зная молитв и не имея возможности читать их по книгам?

Монахи на Афоне. Выход из Иверского монастыр

История жизни Церкви полна очень интересных подробностей, и если с ней хотя бы немножко познакомиться, то «непонятное» длинное всенощное бдение открывается как интереснейшая книга. Оказывается, что «непонятности» родились из очень простых вещей: из географических или бытовых условий, из условностей времени. С пониманием этого богослужение для нас становится родным потоком.

Почему так? Ведь богослужение – это опыт молитвы, и можно сказать больше: это опыт удачной молитвы. Богослужебные тексты составлены вовсе не случайными людьми. Есть молитвы, написанные святыми – мучениками, святителями, преподобными, есть молитвы, утратившие свое авторство, но воспринятые Церковью; есть Псалтирь царя Давида, главное поэтическое произведение христианства, без которого Церковь не живет ни дня: эта любимая Церковью богослужебная книга звучит бесконечно и в самых различных видах[9 - Например, Псалтирь может читаться последовательно, по кафизмам – разделам, на которые она разбита для удобства (на вечерне положена одна кафизма, на утрене – две), могут использоваться только отдельные строки из псалмов (антифоны, прокимны, стихи перед стихирами), может звучать особая последовательность псалмов (например, шестопсалмие – это 3, 37, 62, 87, 102 и 142-й псалмы).]. В богослужебной поэзии сосредоточен опыт тех, кто шел по одному пути с нами и – дошел, а значит, осветил путь и нам.

И дело не в том, что мы узнаем имя автора того или иного текста, дело в том, что мы с ним находимся в одном потоке: мы христиане. И как же ценен опыт христианина преуспевшего: то, что ты еще только пытаешься сделать, он сделать смог. Само по себе это вдохновляет!

Если это понять, то молитвы никогда не станут для нас скучными и длинными.

Домашнее задание на всю жизнь

Материал службы очень разнообразен. Богослужебные тексты – это домашнее задание на всю жизнь: каждый день человек может находить в них что-то созвучное именно себе и именно в данный момент. Недаром так много в богослужении Псалтири. Ведь Псалтирь – это поэзия, это многочисленные образы с неограниченным количеством толкований. Поэтому на протяжении столетий они не перестают звучать.

Богослужение можно воспринимать очень индивидуально, по-своему в разное время. Если тебе грустно, ты услышишь там плач, если тебе радостно, если ты хочешь поблагодарить, по-особому зазвучат для тебя хвалебные тексты. Если ты интеллектуал и хочешь все время узнавать что-то новое, ты узнаешь массу интереснейших фактов из житий святых, из истории Вселенских Соборов, массу драматичных историй (вспомнить, например, перенесение мощей святителя Николая, Мир Ликийских Чудотворца, которое на самом деле было похищением мощей). Все эти истории вплетены в богослужение.

Богослужением объединены святые самых разных эпох жизни Церкви. У нас половина святых – общие с Римско-Католической Церковью. Это тоже можно ощущать как необыкновенно интересную историю. Западная и Восточная Церкви более тысячи лет прожили вместе, и у них множество общих святых! Есть святые древние, святые русские, есть огромный сонм, армия Новомучеников…

Богослужебные тексты имеют индивидуальную окраску, в них находится пища для ума и сердца, притом пища для самых разных сердец: и детского сердца, и женского сердца, и мужского сердца. И пища для ума: одному будет достаточно созерцать оформление храма, другой знает какие-то молитвы наизусть, а третьему интересны святые, память которых сегодня празднуется, потому что в богослужении раскрывается – образно, эмоционально, интеллектуально – история Церкви. Знание перестает быть набором фактов, и интеллектуал в Церкви перестает быть только знатоком – он становится участником и преемником молитвенного опыта: от него требуется сопереживание.

Богослужение: доступно для младенцев и иностранцев

Однако, дело в том, что все научные или искусствоведческие аналогии, о которых мы говорили выше, только ограниченно применимы к церковной жизни.

Церковь – это Богочеловеческий организм, и в нем проявляются взаимодействие, синергия Божественного и человеческого начала. И не нужно думать, что человеческие усилия имеют решающее значение, хотя они и должны быть как проявление любви, как ответ на призыв. Ведь есть младенцы, есть глухие, слепые, безумные люди, есть люди престарелые, люди, которые уже не способны ничего как следует запомнить. И они воспринимают богослужение иррационально, на том уровне, на котором Бог говорит, например, с младенцами.

Послы князя Владимира пришли в храм Софии Константинопольской – главный кафедральный собор столицы Византийской империи – и обратились в христианство, сказав: «Мы не знали, были мы на земле или на небе!» У них было ощущение рая, ощущение Бога, ощущение блаженства, притом что зададим себе вопрос: а греческий они знали? Если и знали, то не все.

Богослужение спасает и на иррациональном уровне. Не обязательно много знать. Многие ли из нас разбираются в архитектуре? И тем не менее архитектура храма проповедует, архитектура храма возвышает, вдохновляет, настраивает человека. Музыка – богослужение всегда музыкально – тоже иррациональна, и ее интуитивная составляющая гораздо мощнее научных и исторических о ней знаний и сведений.

Все органы чувств воспринимают язык богослужения: запах ладана, мерцание свечей; человек чувствует осязание святыни, прикосновение к иконе, вкус, если мы, скажем, вкушаем благословленный хлеб на всенощном бдении. И надо понимать, что рациональное восприятие – это только, может быть, половина дела. Не нужно приписывать ему решающего значения в церковной жизни. Ведь младенец, ничего не знающий, но все впитывающий, – вовсе не ущербный и не ограниченный член Церкви только потому, что он еще не знает «Отче наш» или не понимает стихир Пасхи.

Поэтому свое усердие, свое понимание, свое устремление нужно держать на подобающем ему месте. Лучше службу любить, но плохо знать, чем быть искушенным знатоком с холодным сердцем.

Занять место ученика

Но можно спросить: какое же место является подобающим?

Жизнь Церкви сравнима с человеческой судьбой. Было благодатное время младенчества – апостольский век, – когда полнота веры была дана просто так, даром; была юность, способная к необыкновенным порывам, к бескомпромиссности мученичества, исповедничества, когда человек, бывало, еще не приняв Крещения, просто говорил: «Я – христианин», зная, что вслед за этим последует смерть; было время зрелости, когда создавалась великая христианская цивилизация, искусство, когда христианские империи строились на земле; и есть – время мудрости, когда накоплен огромный опыт, знания, но чувствуется недостаток сил. Время, про которое можно сказать: «Если бы молодость знала, если бы старость могла…»

Жизнь человека в Церкви тоже проходит через несколько этапов; каждый этап отличается своими возможностями, и ни один из них не должен восприниматься с презрением: «Ну, младенец, что он там понимает?!» – «Ну, юноша, он весь в огне страстей, как он может быть допущен к церковному служению, в тридцать лет только можно рукополагать!» – «Ну, старик, он свою жизнь уже прожил, крестился уже с седыми волосами, разве способен он что-то значительное сделать, понять, усвоить в Церкви?» Презрения не может быть ни к одному этапу жизни и ни к одному способу восприятия богослужения.

Образец того, как богослужению учиться, дает нам самая обыкновенная человеческая жизнь. Вот ребенок рождается в мир и живет в своей семье. В дошкольном периоде его познание иррационально и чувственно. В храме он должен видеть, слышать, осязать, ощущать. Кроме того, его познание образно: ему нужны картинки. И вот познание неофита, человека, только-только пришедшего в Церковь и переживающего ошеломляющую встречу с благодатью, тоже иррационально, тоже образно: он запоминает какие-то явления, какие-то откровения, данные ему через людей или через моменты богослужения. А потом приходит время учебы. В семь лет дети идут в школу, человечка учат писать, читать, он должен научиться воспринимать тексты, должен научиться понимать чужие мысли, чужие произведения… Вот такой этап школы, этап ученичества наступает и в жизни церковного человека: он должен читать, воспринимать, узнавать. Он должен себя ощутить школьником.

В духовной семинарии

Иногда прихожанин действительно становится учеником – воскресной школы при храме, семинарии или богословского института, но он может пойти и по непростому пути самообразования. И тут человек может искать и читать те книги о богослужении, которые близки его натуре и понятны ему на данном этапе. Хорошо просто-напросто читать церковный календарь на каждый день: там встретится несколько непонятных слов, но понятыми будут имена и названия праздников. Семь-восемь строк богослужебных указаний[10 - Имеется в виду книга «Богослужебные указания», которая издается каждый год и содержит в себе указания о последовании служб на каждый день года (в электронном виде ее можно найти, например, на официальном сайте Московского Патриархата).] на каждый день – это тоже прекрасная школа, если она систематически осуществляется в жизни человека. Если душе и уму этого не хватает, человек может брать уже богослужебные книги.