Как устроено богослужение Церкви. Третья ступень. Богослужение

Первой такой легкой богослужебной книгой может стать Часослов. С Часословом удобно стоять перед литургией на службе часов[11 - Часы – краткие службы суточного круга: первый, третий, шестой и девятый час. В порядке служб следуют за утреней и предшествуют вечерне (в современной практике третий и шестой часы читаются перед литургией). Все четыре часа имеют тождественную структуру: три псалма и ряд молитв.] и следить за тем, что читает чтец. На самой литургии, во время службы, ни в коем случае не нужно читать молитвы священника[12 - Имеются в виду т. н. тайные молитвы, которые священник читает в алтаре и которые обычно не слышны молящимся в храме.], даже про себя, но их можно и даже нужно прочитать дома. А на службе лучше взять издания текстов литургии и стоять с ними, видеть тексты псалмов, тексты ектений, «Верую»[13 - Символ веры. Вместе с молитвой «Отче наш» поется всеми молящимися в храме за литургией.] и «Отче наш».

Еще одним очень простым способом вхождения в богослужение является чтение полагающихся в этот день Апостола и Евангелия[14 - Апостол – богослужебная книга, в которой собраны апостольские послания Нового Завета, разбитые на зачала – тексты, предназначенные для прочтения за богослужением. Богослужебное Евангелие также разбито на зачала.].

Человек грамотный, имея Апостол и Евангелие, имея церковный календарь, легко узнает, что сегодня читается, и сможет прочесть это перед службой. Это легкий, компактный способ приготовления к богослужению, но одновременно и трудный, потому что требует колоссальной дисциплины. Зато один из пиков богослужебных – чтение Евангелия на литургии, – вот так проработанный самостоятельно, даст огромный толчок в понимании богослужения. С Апостолом ситуация труднее – это трудный церковнославянский текст, часто архаичный, но существует русский текст, который можно прочесть параллельно с церковнославянским. Надо еще учитывать, что очень часто евангельское и апостольское чтение является темой богослужебного собрания того или иного дня. Так будет, например, в рамках Постной Триоди[15 - Постная Триодь – богослужебная книга, содержащая молитвословия на дни Великого поста, точнее – на период церковного года от подготовительных недель к Великому посту до Великой Субботы.]: евангельское чтение Недели о блудном сыне или Недели о Страшном Суде[16 - Неделя о Страшном Суде, Неделя о блудном сыне – воскресные дни (по ц. – сл. недели) и последующие за ними седмицы (по ц. – сл. «седмица» в переводе на русский язык означает – неделя), предшествующие Великому посту; всего таких седмиц 4 – кроме перечисленных, Неделя о мытаре и фарисее и Неделя сыропустная.] раскроется в поэтических текстах, раскроется в стихирах, в каноне.

Фронтиспис и заглавная страница Апостола.

Москва. Печатники Иван Федоров и Петр Мстиславец. 1563–1564

Такая подготовка к участию в службе очень и очень действенна. Евангельское чтение есть и на воскресном всенощном бдении, на утрене – и с ним еще легче работать, потому что набор воскресных утренних чтений ограничен: их всего одиннадцать. И очень быстро, буквально за два-три месяца, человеку усердному они сделаются хорошо знакомыми. После этого он начнет слышать, узнавать на службе тексты, которые это евангельское зачало осмысляют.

Глава 1

Введение в историю православного богослужения

Вечное в рамках истории мира

История богослужения интересна для нас сочетанием вневременного и исторического.

Вневременным компонентом богослужения, той его частью, которая более всего обращена к вечному, которая мощнее всего вырывает человека из временных законов этого мира, безусловно, является Евхаристия. Напротив, богослужение времени[17 - Богослужением времени здесь и далее будем называть те последования, которые не являются ни таинствами, ни требами, а связаны со временем – богослужением дня, седмицы или года.] призвано наши земные сроки сделать не препятствующими, а содействующими спасению, украсить преходящее, земное время богословским и полезным для души осмыслением. При этом этапы формирования богослужения конечно же выделяются в связи с историей этого мира. И оказывается, что христианская Церковь должна была, как и человек, проходить испытания разных этапов своей жизни и переживать очень-очень разные времена: время младенческой ясности, но физической и интеллектуальной беспомощности, время расцвета душевных, духовных и физических сил, чреватое своими опасностями, время старческого знания и мудрости, которые, наоборот, ограничиваются физической немощью…

Фрески Кирилловской церкви.

Киев. XII в.

В жизни Церкви все эти этапы будут присутствовать. И хотя она по сути своей не принадлежит этому миру и не может выполнять заказы истории, заказы правителей и политических систем, но все же история мира неумолимо оставляет свой след, в том числе и в богослужебных традициях. Стоит ли у власти император-гонитель или император-христианин, басилевс, покровительствующий еретикам, или самодержец, думающий только о государственных интересах; пользуется ли Церковь периодом мирного существования на просторах огромной христианской империи или скрывается в катакомбах, возносит ли молитву Богу в стенах кафедральных соборов или в маленьких монастырях, испытывающих все тяжести набегов мусульман, – все это будет отражаться на литургической жизни Церкви.

Харизматическая жизнь по правилам

Христианское богослужение зарождается конечно же уже в апостольской общине: в этом ядре христианской Церкви мы видим зачатки того, что в дальнейшем развернется в богослужении в полной мере. В молитвенной жизни первых христиан уже можно увидеть основные элементы: учительную часть (именно такой характер носили собрания в синагогах, которые посещал Господь со Своими учениками) и, в той мере, в которой она могла присутствовать в рамках Ветхого Завета, сакральную часть (посещение Иерусалимского храма, жертвоприношения в нем; можно вспомнить из Евангелия, как Христос приходил в Храм, сначала, будучи Ребенком, со Своей Материю и Иосифом, потом – с учениками). Кроме того, оказывается важным принцип послушания через исполнение Закона, свидетельствующий о необходимости обряда, о необходимости порядка. Что значит это послушание в богослужебной жизни? Скажем так: каким бы образованным и начитанным ни был человек, он никогда не должен себя чувствовать вольно по отношению к церковному обряду и богослужебной традиции. Ощущение того, что никто не может в ней распоряжаться, никто не может ее презирать, более всего нам дает Господь наш Иисус Христос. Как Человек, как член избранного народа, Мессия жил по правилам, несмотря на то, что Он был не просто человек, а Богочеловек, не иудей, а Всечеловек, новый Адам. Господь пришел, чтобы Ветхий Завет кончился, но сначала Он выполняет все, что по Ветхому Завету полагается. Творец Закона подчиняется Закону.

Монограмма имени Христа в окружении виноградных лоз.

Саркофаг. VI в.

Принцип послушания определенному порядку присутствует и в апостольской общине: в ней нет неуправляемого потока, несмотря на то что складывание традиций и форм богослужения еще впереди.

Раннехристианское богослужение в катакомбах святого Каллиста.

Гравюра. XIX в.

Одно из самых древних символических христианских изображений.

Погребальная стела. III в.

Таким образом, мы в рамках Нового Завета видим соединение высочайшей, дерзновенной миссии – проповеди всему миру – и самого простого человеческого послушания, соединение преображающего мир новозаветного откровения и верности Закону. Ветхозаветные правила и новозаветные заповеди, молитва в Иерусалимском храме и Евхаристия – все это соединилось в земной жизни Спасителя и Его учеников.

Младенчество: испытание ошеломляющей радостью

После Воскресения Христова появляются и начинают расти маленькие христианские общины. Это период в истории христианской Церкви особенный, харизматический, полный переживанием ошеломляющей свободы, счастьем исполнения веры и обретения истины, переживанием победы: Христос воскрес! Христос воскрес – и жизнь мира меняется. Звучит апостольская проповедь, сотни и тысячи людей принимают христианское Крещение, совершается Евхаристия. Это время характеризуется разнообразием форм. Есть свидетельства о том, что существовало до 300 различных чинов Евхаристии. Почему так много? Дело в том, что смысл Тайной Вечери остается неизменным, относительно него не может быть разногласий, а вот в порядке ее совершения: какой конкретный текст молитвы произносится в тот или иной момент евхаристического собрания – была полная свобода и разнообразие. Традиции еще только начинают формироваться. Евхаристия не имеет фиксированного времени совершения. Апостолы причащались после сакрального ужина, значит, евхаристический пост[18 - Евхаристический пост – обязательное воздержание от пищи и пития перед Причастием. В традиции Русской Православной Церкви начинается с полуночи, если литургия совершается утром, и составляет 6 часов, если литургия совершается вечером (литургия Преждеосвященных Даров).] не был обязателен[19 - Несмотря на отсутствие евхаристического поста, апостол Павел все-таки в одном из своих посланий увещевает христиан не упиваться, не объедаться на вечерях любви. То есть некоторая аскеза, исходящая из требований благоговения, присутствовала изначально.]. Еще не существует никаких закрепленных текстов молитв, каких-то продолжительных последований – всего этого нет. Это период откровения, период харизмы, когда слышится глоссолалия[20 - Глоссолалия – явленный в Древней Церкви дар говорения (проповеди) на незнакомых иностранных языках, данный Богом апостолам для того, чтобы проповедь Евангелия была распространена по всему миру. После основания национальных Церквей апостолами в разных странах необходимость в сверхъестественном даре языков отпала.] – проповедники и апостолы говорят на незнакомых языках, когда крестятся тысячи людей, происходят чудеса и исцеления, когда сходит огонь с неба, – преображение земной жизни зримо, ощутимо, явно. Это время разнообразных проявлений молодого христианства в мире, подобных движениям младенца, который двигает и ручками, и ножками, и тянется, и плачет, смотрит, хохочет, удивляется… Вот такой младенческий период радостных, многообразных, ничем не скованных движений, в том числе и в литургической, молитвенной жизни, переживает и христианская община.

Апостол Петр крестит римского центуриона Корнелиуса.

Купель со сценами крещения. Бельгия. XII в.

И тем не менее очевидно, что основной нерв богослужебной жизни Церкви на века уже определен: это Евхаристия.

Богослужение времени первоначально было связано с посещением Иерусалимского храма и синагоги – и потому, что там собирались люди, которым надо было проповедовать, и потому, что этот закон исполнял Сам Христос, а значит, он не отменен. И лишь неумолимая поступь истории – разрушение Иерусалимского храма в 70 году н. э. – полагает предел этой традиции. И затем – враждебность иудеев, проклятие, которое произносится в синагоге христианам, делает для них уже невозможным посещение ее и заставляет формировать собственную богослужебную традицию, теперь уже не иудео-христианскую, а собственно христианскую.

Гонения: испытание огнем и мечом

Вслед за этим очень кратким, с исторической точки зрения мимолетным, периодом наступает очень длительный этап гонений, когда по пословице «не до жиру, быть бы живу». Это очень драматичное и напряженное время, когда было добровольное мученичество и отступничество, были отречения и покаяние в отречениях. Богослужение не могло свободно и плодотворно развиваться, обогащаться какими-то поэтическими творениями – вопросы перед Церковью стояли другие, простые и острые. Как ты будешь молиться, христианин, зная, что тебя в любой момент могут схватить и повести на казнь, на мучения, да еще вместе с тобой и близких? Какой Устав, правило молитвы, нужен Церкви в это время? Принимать ли в общение тех, кто отрекся от веры, а потом раскаялся в этом, или не принимать?

Если говорить о классической литературе, наверное, наиболее живо об этой эпохе повествует роман Генриха Сенкевича «Камо грядеши». Читая его, можно приблизительно себе представить, как живут гонимые государством христиане, как они собираются за городом – там, где не схватят или, по крайней мере, не сразу схватят, там, где вместе можно молиться, петь псалмы и гимны Христу.

И мы можем попробовать представить себе, какими могли быть составные части богослужения эпохи гонений: с одной стороны, говорить об этом рискованно, потому что сведения о литургической жизни Церкви II–III веков крайне скудны; с другой стороны, логика жизни первых христиан достаточно ясна.

Первое, основа всего – это Евхаристия, там, где можно ее совершить: в домах, пещерах, подземельях (храмы появляются в краткие периоды относительного спокойствия от преследований). Без Евхаристии Церковь не живет ни года, ни недели, это начало и конец, источник веры и подвига и их венец. Наряду с псалмами Давида, которые никогда из церковного обихода не исчезают, в этот период появляются первые христианские гимны.

Образ Святой Церкви.

Икона. XIX в.

Древнейшими песнопениями из тех, что до нас дошли, являются песнопения «Свете тихий» и «Слава в вышних Богу» (или великое славословие, как оно сейчас называется). Что говорит за их древность? Гимн «Свете тихий» не имеет доказанного авторства – за давностью лет забыто имя того, кто его написал. А великое славословие настолько высоко было поставлено, настолько велика его мощь, что в древнейших источниках оно приравнивается к текстам Священного Писания как одна из библейских песней[21 - Библейские песни – несколько вошедших в богослужебную практику поэтических текстов из Ветхого Завета и из Евангелий (а также апокрифического и раннехристианского происхождения). Представляют собой гимны, воспетые ветхозаветными и новозаветными пророками и праведниками по поводу наиболее великих событий в жизни израильского народа.](таких текстов выделялось из текста Библии несколько, всего около двух десятков). Это гимны не просто хвалебные, они – ликующие, рожденные из благодарной души, из торжествующего и поющего сердца, для которого мир теперь одухотворен, осмыслен и обожен. Мироощущение первых христиан, ликование, звучащее в обновленном Воскресением Христовом мире, мы можем почувствовать в этих древних песнопениях.

Наряду с гимнографией – поэзией церковной – громадное влияние и значение для раннехристианской Церкви имеет проповедь.В жизни христианской общины первостепенна проповедь о Христе, и одним из важнейших событий является встреча с проповедником, с учителем — апостолом или спутником апостола, пресвитером или епископом, поставленным апостолом. Место проповеди было гораздо более значительным, чем в привычном для нас сегодня богослужении, хотя нельзя сказать, что современный мир менее в этой проповеди нуждается.

Итак, круг вопросов горячей, острой эпохи гонения очень разнообразный, очень интересный, но богослужебные вопросы здесь не на первом месте. Уже есть сокровище церковной мысли, церковного творчества, но еще нет Устава, за который надо бороться, который надо изучать или в который надо вникать.

Но все-таки период испытания огнем и мечом заканчивается: после провозглашения Миланского эдикта 313 года Церковь получает свободу – начинается новое испытание. Это испытание свободой. И «объятиями» Империи.

Испытание свободой

Надо сказать, что каждый из названных этапов знаком на личном опыте любому христианину. Человек, крестившийся во взрослом возрасте, переживает «харизматический» период, когда еще не ощущается нехватка каких-то точных знаний, когда все дается радостно и легко, – душа захлестывается действием благодати. Затем следует время испытаний, которые могут быть как внешними – гонениями от близких или от чужих, так и внутренними – периодом сомнений, неудач и падений. И наконец, искус свободой и внешним спокойствием тоже знаком и человеку конкретному в его жизни, и Вселенской Церкви в ее истории. Чем интересны и важны такие аналогии? Тем, что, оказывается, ни один вопрос церковной истории – и, в частности, истории богослужения – не остается для нас каким-то внешним знанием: мы можем пережить его, прочувствовать как имеющий отношение лично к каждому из нас.

Итак, период внешнего торжества веры несет в себе и особые, благоприятные условия для развития богослужения, и определенный набор проблем.

Святые Константин и Елена.

Икона. XV в.

Как только появляется свобода в исповедании христианства, часть христиан уходит в пустыню. Почему? Раньше жизнь среди враждебного мира сама по себе была подвигом, требовавшим от христианина безвозвратной, всецелой верности Евангелию, даже до смерти. Компромисс был невозможен: было, по большому счету, только «да» (за которым стояла готовность на мученичество) или «нет». Теперь же мир перестает быть внешне враждебным христианству: можно строить храмы, рукополагать епископов и священников, открыто исповедовать свою веру. Авторы тех времен пишут, что в Церковь хлынуло огромное количество людей, ставших христианами «заодно» с императором. И сразу же из христиан выделяются люди, которых такое комфортное существование в мире, «во зле лежащем», не устраивает. Эту страшной волной набегающую стихию враждебного мира, как будто ставшего союзником христианства, на деле же – никогда им не бывшего, они, первые христианские отшельники, очень хорошо чувствуют. Чувствуют и – уходят из мира в пустыню (мы помним, что пустыня – это место пустое, без людей). Так зарождается монашество.

Молитва монашеская: иная ли? Лавра Саввы Освященного

Зарождение монашеской жизни имеет своим следствием неизбежное появление монашеской молитвы — иной, другой молитвы. Она не враждебна, не противопоставлена молитве общин, молитве христиан, живущих в городах, но она является отражением нового опыта, а в рамках истории православного богослужения – своеобразным новым этапом развития: мы увидим, что в будущем, несколько веков спустя, монашеская молитва будет иметь решающее значение. Монашество, по крайней мере в своих декларациях, стремилось осуществить Евангелие в его абсолютном виде. Существование людей, вырвавшихся из закона времени, закона плоти, закона мира, всегда очень волновало христиан. Если ревностный человек-мирянин не мог сам уйти в монастырь, то он свою жизнь, свою молитву, свой уклад жизни стремился хотя бы приблизить к монашескому идеалу. В Древней Руси по домам вычитывались последования дневного круга: полунощница[22 - Полунощница – служба суточного круга, совершаемая около полуночи. В порядке служб обычно следует за повечерием и предшествует утрене. Различают вседневную, субботнюю и воскресную полунощницу. В современной практике большую часть года совершается только в монастырях; на Пасху обычно служится и в приходских храмах, открывая собой ночное пасхальное богослужение.] — как утреннее молитвенное правило, повечерие[23 - Повечерие – служба суточного круга, совершаемая вечером, после вечерней трапезы. В порядке служб обычно следует за вечерней и предшествует полунощнице. Различают малое и великое повечерие. В современной приходской практике малое повечерие практически никогда не служится, великое повечерие служится Великим постом, а также в составе всенощного бдения под праздники Рождества Христова и Богоявления] – как вечернее правило. Русские цари и люди знатных сословий – мы это знаем из документов и из художественной литературы – ежедневно посещали богослужения: сходить к заутрене, к обедне было естественной, обыденной частью дневного распорядка. Так выражалось, хотя бы внешне, через продолжительность церковных служб, стремление мирян к идеалу постоянной молитвы – цели и венцу напряженной подвижнической жизни монахов.

Как молились первые монахи? Определенно об этом судить невозможно, но, вероятнее всего, основой молитвы было пение псалмов и чтение Священного Писания. Священное Писание не только читалось, но и пелось – те отрывки из него, которые повествуют не о событиях Священной истории, а о высоких состояниях человеческого духа. Монахи называли такие тексты «твердой пищей» – словом, изреченным Духом Святым, в противовес стихам и гимнам, составленным церковными поэтами. В монашеской среде была заметна даже некоторая враждебность к гимнографии как явлению вторичному по сравнению со Священным Писанием.