«…Да в ней намек!». Фантастические истории, рассказанные в назидание

– Что?

Я непроизвольно отстраняюсь от Анны, а та вдруг дико заводится:

– Подумай сам. Перебери в памяти все пункты своей идеальной жизни, и ты поймешь, что на самом деле так не бывает. Твоя жизнь с некоторых пор подстраивается под твои же желания и потребности. Да у тебя и жены-то нет только потому, что она тебе не нужна. Зато есть женщины, сколько хочешь и когда хочешь. Разве это не странно?

– Странно, но ничего не значит. Я жив, жив! Я точно это знаю – жив!

– Да? – Девушка входит в азарт спора. – А сколько времени прошло после того ранения ты знаешь?

– Лет десять, двадцать, – я медленно сажусь на постель, понимая, что проигрываю эту дуэль. – Ну, тридцать.

– Ага. А может сорок?

– Может и со… Но это ничего не доказывает.

Я всё ещё отказываюсь верить.

– Ну, подумаешь, забыл.

В руках у Анны каким-то непостижимым образом оказывается нож и она всаживает мне его в живот по рукоятку. Я падаю с постели на пол, но тут же понимаю, что не чувствую боли. Поднимаюсь, вытаскиваю нож. Осматриваю. На нем ни капли крови, а рана на животе мгновенно затягивается.

– Кто ты? – ошалело спрашиваю у девушки.

– Одна из ангелов смерти. Пришла за тобой в тот день и забрала. Всё, что случалось с тобой дальше, нереальность, иллюзия, создаваемая высшими силами для каждого умершего. Чтобы не следить за процессом, Создатель придумал, что жизнь после смерти будет сама собой подстраиваться под людей. Под их мысли и ещё не сформировавшиеся желания. То есть если проще, с ними будет происходить только то, что они сами хотят, чтобы с ними происходило.

– И сколько я так буду жить?

– А сколько ты уже так живёшь?

Я пожимаю плечами.

– Не буду тебя шокировать. Скажу только, что все твои родственники их внуки и внуки их внуков уже умерли естественной смертью.

– Ничего себе не шокирующая информация!

Задумываюсь.

«Нет, нет. Всё это как-то слишком. Я же реальный здравомыслящий человек».

– А ты уверена, что я действительно… ну, умер?

– Уж поверь, я была на твоих похоронах. Хочешь посмотреть?

– Что? На свои похороны?

Она кивает и протягивает мне руку. Я беру её в свои и вдруг оказываюсь в другом месте.

Кладбище. Идет дождь. По дорожке движется похоронная процессия. Они идут и не замечают обнажённую парочку, стоящую и наблюдающую за ними из отдаления. Вон мама. Плачет. В гробу человек. Приглядываюсь. Я! Лицо мёртвенно бледное, глаза закрыты. Мне почему-то становится холодно, может, ветер из форточки подул, а, скорее всего, просто мороз по коже. Я прошу вернуться, и Анна кивает мне.

Мы снова в моей спальне. Сидим на кровати, я держу её за руку. Вдруг мне в голову приходит внезапная догадка.

– А что теперь с тобой будет?

Девушка пожимает плечами.

– Проштрафившихся ангелов отправляют на Землю исправлять карму.

– Как это?

– Я снова рожусь, не помня прошлой жизни.

– И мы больше не увидимся?

– В худшем случае да.

Помолчали.

– Я не хочу худшего случая.

Анна смотрит на меня.

– Они ещё не знают. Думаю, у нас есть пору часов. Может меньше.

Всхлипывает.

– Обними меня.

Я подчиняюсь, и мы сидим молча, смотря в пустоту. Может несколько часов, а может и минут. В этом мире время совершенно ничего не значит. Оно неощутимо, неосязаемо. Его вообще не существует. Мне кажется, что это никогда не кончится, но вот девушка склоняет голову мне на плечо и тихо говорит:

– Всё, пора.

Я молчу. Говорить не хочется. Всё уже сказано и пересказано. Анна встаёт с кровати, накидывает свою мантию с капюшоном и подходит к окну. Поворачивается. Хочет что-то сказать, но, как и я, не находит слов. Я всё понимаю. Её взгляд просит прощения. Мой взгляд её прощает. Лунный свет, бьющийся из окна, становится ярче и отливает райским сиянием. Девушка делает шаг и растворяется в нём. Дует ветер. Я подхожу к форточке и закрываю её. По привычке смотрю на часы. 04:15. Есть ещё время, поспать. Завтра трудный день. Ещё один полностью устраивающий меня день в моей идеальной жизни.

История II

Ночной кошмар

Предуведомление: рассказ не предназначен для детей и слабонервных

О, если б я могла сочинить его так, чтобы заставить и читателя пережить тот же страх, какой пережила я в ту ночь!

Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей»

Этот сон снится ей каждую ночь на протяжении многих лет. Приснится он и сегодня, она знает это. Страшно идти спать, но её нынешний мужчина уже начинает что-то подозревать. Вчера он заметил, что женщина долго сидела на кухне, отказываясь ложиться. Сегодня нужно усыпить его бдительность. Нельзя, чтобы он узнал, нельзя, чтобы кто-либо узнал. Это её крест, ей его нести. Приятные минуты секса с любимым не избавят от кошмара. Никогда не избавляли. Едва успокоилось сбитое приливом наслаждения дыхание, как привычные мрачные мысли заполнили сознание. Веки сомкнулись. Сон пришёл, разверзлась пропасть.

Сначала в общем тумане проявились стены. Кирпичные, холодные, до небес. Узкий коридор. Такой узкий, что идти приходится почти боком. Где-то булькает вода. Как будто протекает крыша во время летнего дождя, а вся посуда, подставленная под течь, уже до половины наполнена водой. Пол превратился в винтовую лестницу вниз. Куда-то вглубь мрачного подземелья. Спускаться туда не хочется, к тому же сверху проход внезапно накрыло ранее несуществующим потолком. Приходится опуститься на четвереньки. Скоро станет так узко, что она поползёт по-пластунски. А звуки улицы близко, уже рядом, с каждым метром всё слышнее. Тоннель снова стал горизонтальным, винтовая лестница исчезла, но легче от этого не стало. Вокруг по-прежнему темнота, теснота и спёртый воздух. Нужно выбраться отсюда, просто выползти на свет. Тогда, возможно, он и не придёт. Последнее узенькое окошко, через которое пробивается луч – спасение. Наконец открытое пространство. Но под ногами крыша. Широкая, светлая, залитая лучами полуденного солнца. Далеко внизу шумят машины. Дети на дорожках играют в классики, прыгая по разрисованному мелом асфальту. Ей бы туда, на знакомую с детства улицу перед домом, где так часто гуляли с мамой, но не прыгать же с отвесной стены, невесть откуда взявшегося здесь, средневекового замка? Одна из девочек посмотрела вверх, помахала ручонкой.

«Может, я это, только моложе, не всегда мы себя узнаём».