Последние

Иван. Чей хлеб ты идёшь есть, горбатая дрянь?

Яков(кричит). Иван! Ах, боже мой…

Любовь(спокойно, громко). Я буду есть хлеб вашего брата.

Софья. Иван, ты бы постыдился хоть горничной…

Иван(оглядываясь). Как? Что такое?

Любовь. Вы не смеете говорить мне грубости…

Иван(растерянно оглядываясь). Это – это новость…

Яков(поддерживаемый под руку Петром, взволнованный, тихо). Что вы? Вы с ума сошли! Иван!.. Иди… иди!

Иван(уходя). Я не буду есть, если она сядет за один стол со мной…

(Все идут за ним; Яков, Пётр и Любовь остаются одни.)

Яков(тихо). Что с тобой, Люба?

Любовь(тихо). А как ты думаешь? (Под её взглядом он наклоняет голову. Пётр подозрительно смотрит на них.)

Иван(в столовой, горестно). Откуда мог явиться в моей семье этот злой дух вражды?

Александр. Твоё здоровье, папа!

(Яков и Пётр молча идут к столу. Любовь осталась одна, оглядывается, кутаясь в свою шаль.)

Федосья(наклоняясь в кресле, смотрит на неё с улыбкой, манит к себе и шепчет). Поди сюда, Любушка, поди сюда… Что он кричит, воевало-то наш?

Лещ(в столовой). С приездом… и за осуществление всех желаний нашей тесной семьи!

Занавес

Действие второе

Часть столовой – скучный угол со старинными часами на стене. Солидный буфет и большой стол, уходящий наполовину за пределы сцены. Широкая арка, занавешенная тёмной драпировкой, отделяет столовую от гостиной; гостиная глубже столовой, тесно заставлена старой мебелью. В правом углу горит небольшая электрическая лампа; под нею на кушетке Вера с книгой в руках. Между стульев ходит Пётр, точно ищет чего-то. В глубине у окна Любовь, она встала коленями на стул, держится за спинку и смотрит в окно.

Пётр(тихо, упрямо). Мне нужно знать правду…

Любовь(оборачиваясь к нему). Ты не рассказывай маме о твоей ссоре.

Пётр(подозрительно). Почему?

Вера(с досадой). Как ты мне мешаешь, Петька!

Любовь. Зачем волновать её?

Пётр(упрямо). А если он был прав, Максимов-то?

Вера(горячо, упрекая). Как тебе не стыдно, Пётр! Ты не смеешь думать о папе скверно!

Пётр(задумчиво). Молчи, Верка, ты глупая…

Вера. А ты – зазнаёшься…

Пётр(настойчиво). Почему ты не отвечаешь, Любовь?

Вера. Познакомился с интересным человеком и задираешь нос…

Любовь(сходит со стула). Что я тебе отвечу!

Пётр. Ты старшая, ты должна знать… Он кричал, что папа взяточник и трус, и…

Вера(вскакивая). Не смей повторять при мне эти гнусности, а то я скажу маме…

Пётр(пытливо смотрит на неё). Иди, скажи! Ну?

Вера(бежит). И пойду! Думаешь – нет?

Любовь(обеспокоена). Вера, не надо! Это – плохо, Пётр!

Пётр. Да, плохо, когда про отца так говорят… Любовь, правда, что он приказал избить арестованных и двое умерли? И что этого не нужно было делать?.. Правда?

Любовь(не вдруг). Послушай, Пётр, я не уверена, что нужно говорить правду…

Пётр. Мне?

Любовь. Всем здесь…

Пётр. Почему?

Любовь. Мне кажется – это бесполезно.

Пётр(недоверчиво). Правда – бесполезна! Не понимаю…

Любовь. Если ты станешь сеять хлеб на болоте – разве он созреет?

Пётр(подумав, обиженно). Ага, ты считаешь меня ничтожеством, да? Ты – злая, ты злишься на весь мир за свой горб…

Любовь(усмехаясь). Если бы тебе сказал правду красивый человек красивыми словами – ты, может быть, поверил бы ему, а мне ты не поверишь – я горбата. Кассандра, наверное, была уродом, вот почему ей не поверили…

Пётр(вдумчиво). Не путай, это не нужно мне. Все равно я узнаю. (Помолчав, печально.) И прости меня… мне – нехорошо… я тоже злюсь…

Любовь(тихо). Тебя – жалко.

Пётр(угрюмо). Но я… не хочу лгать – мне, кажется, никого не жалко! (Идёт.)