Скелеты

– До свидания, – пролепетал Влад чужим голосом.

Мама заперлась в гостиной и долго говорила по телефону с подругами. Влад устроился на кухне. Постепенно чтение захватило его, и он прочитал сто страниц, ни разу не вспомнив про ожившие узоры. Но как только за окном стемнело, мысли вернулись в реальность.

«Я буду спать прямо под ним», – опасливо подумал мальчик и тут же отругал себя за трусость.

– Мне не восемь лет! – сказал он вслух. – Подумаешь, старый ковер!

Решительным шагом он вошел в спальню и взобрался на кровать. Впервые он коснулся ковра руками. Пальцы прошлись по жесткому ворсу. Ощущение, будто гладишь грязную собаку. Вся уверенность мигом испарилась.

Влад приблизил лицо к ковру и понюхал его.

Ворс пах шерстью дикого животного, пастью Найды, неожиданно накинувшейся на маленького Владика.

«Что-то изменилось, – с нарастающим ужасом подумал Влад, – он изменился!»

Запомнить точное месторасположение всех бессмысленных фигур было нереально, но одна деталь четко бросалась в глаза.

Алый орнамент у каймы больше не напоминал пламя. Извивающиеся клинья обернулись зубами, частоколом клыков по периметру квадратной пасти.

«Голодной пасти», – подумал Влад.

Ему захотелось позвать на помощь маму. И он позвал ее.

– Ма, давай снимем ковер со стены.

– Ты что? – Мама удивленно оторвалась от журнала. – Мы не у себя дома. А что случилось?

У Влада был заготовленный, почти правдивый ответ:

– Он воняет.

Мама проследовала за сыном в спальню. Впервые посмотрела на красное полотно.

– Какая безвкусица, – скривилась она.

Влад воодушевился:

– Ты его понюхай!

– Нюхаю. Пахнет пылью. Этой комнатой никто не пользовался с… – она осеклась, – долго.

Влад подбежал к ковру и принюхался. Запах псины исчез. Ворс пах, как и положено старому ворсу. Очередной трюк.

– Фу, – преувеличенно поморщился мальчик, – надо снять его на время.

Мама с сомнением оглядела ковер, потом взялась за его край и отодвинула. Чем дольше она смотрела в зазор между стеной и ковром, тем сильнее хмурилась.

Страх отразился на лице мальчика. Ему казалось, что из зазора выскользнет рука скелета, схватит маму за горло и утащит в красные недра.

«Не трогай его!» – хотелось закричать ему, но мать сама отпустила ковер.

– Снять не получится, – объявила она. – Стенка отсырела, на обоях грибок. Лучше уж так, чем без него.

Мальчик с мольбой уставился на мать. Она потрепала его по волосам, не особо ласково:

– Послушай, дорогой, это всего на два-три дня. Мы с папой уладим наши проблемы, и ты вернешься домой.

– А как же школа? – разыграл он последний козырь.

– В школу я позвоню.

Мать развернулась на носочках и пошла в ванную. Зашумела вода.

Влад всхлипнул совсем как маленький. Пока мама мылась, он позвонил отцу.

– Да, сынок, – сказал папа слишком развязно для человека, чья семья исчезла.

– Па, – прошептал мальчик, – мы у дяди Назара!

– Я так и думал, – ответил отец.

«Если думал, почему не забрал нас?» – едва не вырвалось у Влада, но он посчитал разумным задать другой вопрос:

– Па, когда ты приедешь за нами?

– Понимаешь, Владик, у нас с твоей мамой не лучший период в жизни. Нам необходимо во всем разобраться. Думаю, она поступила правильно, поехав к брату.

– Но, папа…

– Отдохни от школы некоторое время…

– Па…

– Это не продлится дольше недели.

– Папочка…

– Мне надо бежать, сынок. Звони мне, хорошо?

В трубке раздались гудки.

Мама уснула сразу после ужина. Влад остался наедине с собой, с наполнившими квартиру звуками. За окном шелестели ветки деревьев и подвывал ветер. У соседей, счастливых необладателей красного ковра, работал телевизор.

Врата в уютный мир Конана Киммерийца захлопнулись, не желая впускать чужака.

Одинокий и несчастный Влад поплелся в спальню. В темноте он добрался до постели, и здесь его ждало новое открытие. Вытянуться на кровати в полный рост было нельзя. Ступни упирались в изножье, и означало это одно.

Кровать принадлежала ребенку намного младше Влада. Его двоюродному брату, умершему в младенчестве. Умершему здесь, под кроваво-красным ковром.