Жертвоприношение. Книга 2. Сердце Льва

Мама ушла в свою комнату, а я зашел к сестре. Оля спала, с головой накрывшись одеялом. Я тихонько открыл шкаф и, поставив стул, забрался на него, чтобы залезть на верхнюю полку, где лежали пакеты с моими вещами. В одном из них была моя старая кожаная куртка.

Оля недовольно заворчала – я разбудил ее шуршанием пакетов. Когда сестра открыла глаза, то увидела меня, разглядывающего свое отражение в зеркале.

– Лев, который час? – пробормотала она.

– Половина второго, – ответил я, посмотрев на часы.

– Как ты встал сегодня? У меня голова трещит…

– Ну, сестра, по части пить водку в гараже у меня опыта-то побольше, – усмехнулся я.

– Что ты делаешь?

– Решил достать кожанку, – я разглядывал свое отражение. Куртка была мне еще в пору, только рукава коротковаты, но это не страшно. – Обрежу рукава и сделаю байкерский жилет. У нас с Мишей будет мотоклуб.

– Ну, вы крутые.

Я присел на край кровати – сестра растирала заспанные глаза.

– Как ты думаешь, где можно сделать нашивки? – спросил я.

– Какие нашивки?

– Моего клуба, – улыбнулся я. – Нужно сделать герб и название. И еще кое-что…

– Не знаю… – ответила Оля. – Сходи в ателье на углу.

– Где остановка?

– Ага, – зевнула сестра.

– Ладно… я побегу, скажу маме, что загляну на днях.

Я вышел в коридор, постучал в дверь маминой комнаты.

– Мама!

– Да, Лев.

– Мам, я побегу, у меня еще дела сегодня. Папа на работе?

– Да, – мама подошла, чтобы поцеловать меня. – В твоей квартире хоть есть какая-нибудь еда?

– Конечно, – улыбнулся я.

– Ну, хорошо, заходи в субботу, папа обещал, что у него наконец-то будет выходной.

– Хорошо, пока, мам.

Я вышел на улицу, закурил и быстрым шагом, иногда сбиваясь на бег, направился в ателье, про которое говорила сестра. А через несколько часов уже спешил в гараж с двумя большими пакетами.

В интернете я нашел старую фотографию, где были запечатлены «Ангелы». По этому снимку в ателье сделали «мишень» – герб клуба, изображение орла с нимбом. Я заказал восемь «мишеней», столько же нашивок с названием, а также две маленькие нашивки – «президент» и «вице-президент».

– Ей, пес, просыпайся!

Я пытался растолкать Мишу, спящего в гараже. Друг лежал на самом краю дивана, левая рука, все еще сжимавшая бутылку, покоилась на полу.

– А? Где?! Кто?.. – пробормотал Миша.

– Вставай, говорю! Уж вечер скоро.

Миша пошевелился, я ногой остановил со звоном покатившуюся бутылку. Мой друг с трудом встал, пошарил по карманам и жалобно произнес:

– Лев, дай сигарету.

Я усмехнулся, прикурил сразу две и дал одну из них Мише. Тот затянулся, а потом быстро вскочил и побежал в туалет. Следующие несколько минут я с ужасом прислушивался к доносившимся оттуда звукам.

– Слушай, дружище, – прохрипел вернувшийся Миша. На его лице явственно читались мучения после вчерашней пьянки, – а почему ты всегда называешь меня псом?

Я усмехнулся и пожал плечами.

– Не знаю… – сказал я. – А давай мы нашьем это слово на твою косуху? А? На груди? Что скажешь?

– Да пошел ты! – засмеялся друг.

– Ладно… смотри, что у меня есть!

Я достал из рюкзака «мишени» и нашивки «Angels». Миша присвистнул, затушил сигарету в пепельнице и взял одну из них в руки.

– Ни фига себе! – громко сказал друг. – Лев, когда ты успел?

– Пока ты валялся в обнимку с бутылкой!

Я смотрел на счастливое лицо своего друга. Мы оба знали, что этот момент станет переломным в нашей жизни. Это были не просто буквы.. В этом названии была целая эпоха, которая отныне будет принадлежать нам.

– И что… мы просто так нашьем их и будем ездить? – спросил Миша.

– Ну, да, – ответил я. – Потом наберем еще ребят. У нас есть штаб, есть байки, есть нашивки. Что еще нужно?

– Блин… – Миша, кажется, все еще не верил своим глазам. – Лев, ну ты даешь!

Друг подошел и крепко обнял меня.

– Давай приделаем их! – сказал Миша.

– Конечно! Только мне надо еще обрезать рукава кожанки, – сказал я. – Смотри, я притаранил старую куртку, сделаю из нее жилет.

Следующие десять минут мы с Мишей безуспешно рыскали в комнате Дяди Сережи в поисках ножниц и иголок с нитками. Поиски не увенчались успехом.