Сказ про Марью-Красу и актёра Виктора Тимофеевича

– Не пьёт больше Лёша! – зашипела она страшным звуком. – Не вздумай к двери подходить, алкаш! Как тебя ещё в твоем театре терпят?

– Что ты, Марин. – испугался Витя. – Я вот за газеткой вышел. Да за квитанциями.

И он стал судорожно вытаскивать из прорези для писем рекламную газету.

– Смотри у меня! – лязгнула зубами Марина и победно раскрыла дверь на втором этаже. В проеме, нервно маячил бледный и перепуганный дружок Лёша. На Виктора он так замахал ресницами, что мысли о том, что Лёха может быть, всё таки как-нибудь, сможет выбраться из квартиры, были вышвырнуты из головы потоком воздуха, от с грохотом захлопнутой двери.

"Убьёт она его, когда-нибудь" – подумал Витя шёпотом: – "Или он её" – и печально поднялся в свою квартиру.

Водка совсем уже закончилась, а идей о проведение досуга, по-прежнему не было.

От скуки он стал листать рекламную газету.

Ни анекдоты, ни кроссворд отвлечь от тоскливых мыслей, конечно, не могли и вариант с походом в магазин за добавкой, маячил неотвратимо как контролер автобуса.

Перелистнув ещё пару страниц, Виктор Тимофеевич уже почти тянулся к штанам, как его внимание привлекла страничка с заголовком "Интим"

Просматривая фото манерных дам, он вел, сам с собой, разговор о морали и совести.

– Это, конечно, – не дело. – рассуждал Витя, пересчитывая мысленно имеющуюся наличность.

– С другой стороны, – возражал он себе. – Скоро заплатят отпускные.

– Это стыдно! – находил он новый аргумент

– Это явление неистребимо много тысяч лет. И подобная форма отношений вполне естественна и описана ещё Карлом Марксом: Товар, деньги, товар.

– Женщина – не товар! – стыдил он себя.

– А это не деньги. – добавлял он же, глядя на кошелёк.

Виктор в отчаянии сел в кресло пред телефоном, и стал смотреть в газету, уже как простой любопытствующий, понимая что средств на отдых для щедрого господина, у него не хватит.

"Путешествие в сказку": гласило очередное объявление. С фотографии на него смотрело красивейшее девичье лицо, и даже длинная коса немного поместилась.

– Эх… – вздохнул, огорченно Виктор. – а ведь она могла бы сделать кого-нибудь счастливым.

И решение, что ехать надо непременно, чтобы спасти эту чудесную девушку из рук алчных дельцов, крепко засело у него в голове.

И как часто бывает в подобных отчаянных ситуациях в памяти всплыла картина, как Виктор Тимофеевич, ищет куда спрятать от самого себя стодолларовую купюру, которую он сэкономил на суточных ещё год назад. .

Купюра была тут же извлечена из кармана старого пиджака.

– Алло. – проговорил Виктор, робея. – Я звоню по объявлению.

– Слушаю. – ответил женский голос на том конце провода.

– Так вот я бы хотел… У вас тут написано, что как в сказке.

– Не как в сказке, а сказка и есть.

– Нет, ну это я понимаю… – совсем потерялся Виктор Тимофеевич. – Я же не спорю. Я готов… Сколько это будет стоить.

– Подъезжайте, договоримся. – решительно ответил голос.

И через сорок минут, Виктор Тимофеевич, в чистой рубашке, пиджаке, с цветами и шампанским, стоял перед обшарпанной дверью в Чертаново.

Его не сильно смутил непрезентабельная и даже рваная обивка входной двери, но вот хозяйка…

Старая, с бородавкой на носу, бабка никак не походила на ту, которая смотрела на него с фотографии.

Хмель из головы Виктора, начал испаряться.

– Извините, но я вот, по объявлению. – и он попятился назад.

– Я поняла, соколик. – проговорила бабка контральто.

Голос у неё был вполне приемлемым. Но, пока он был, только голосом из телефонной трубки, воображение дорисовывало прекрасное лицо, стройную фигуру и даже косу. А низкий с хрипотцой тембр добавлял всей этой картине очарования. Но вместе с бородавкой, косматыми седыми бровями и черным платком на голове, этот голос создавал отвратительное впечатление.

– Я, наверное, ошибся. – сказал Виктор решительно, и собрался уходить.

– Так ты разве не к Марье, которая краса? – полюбопытствовала бабка ехидно.

И Витя, также решительно, остановился.

"Ну, конечно!" – сообразил он: – "Она только деньги берёт, а девушка с косой, наверное в соседней комнате."

И он воспрянул духом.

Виктор Тимофеевич, не только воспрянул духом, но даже и добавил своему лицу и походке, некой мужественной вальяжности. Он собирался произвести положительное впечатление, на девушку, которую намерен был спасти и сделать счастливой.

– Как звать? – спросила бабка.

– Ну…

"Ишь чего захотела!" – думал про себя Витя: – "Может тебе ещё и паспорт показать?"

Не хотелось ему представляться незнакомому человеку, да ещё занимающемуся столь низменным ремеслом.

Он, конечно, был не шибко чтобы популярен, его и после спектакля зрители не узнавали, не говоря уже о том чтобы попросить автограф, но ведь всё может быть. Может что и прославится он когда-нибудь, и прогремит его фамилия. Так что незачем этой старухе знать, как его зовут.

– Иван. – соврал Виктор.

– Ну, Иван так Иван. Вы для меня, все – Вани. – она пошамкала губами, повторяя его выдуманное имя, как присказку на все лады – Ваня, Ванечка, Ванюта, Ваня, Ванюшка, Иван.

– Ну, чего в бутыль-то вцепился? – спросила бабка. – Барышне несёшь? Это дело. С шампусиком всё веселее. Хотя для вашего, для кобелиного промысла, коньяк пользительнее будет.

И она мерзко захихикала.