Закон и честь. Часть первая. Дело чести

– Я весь внимание, сэр.

Вустер пошурудил в завалах стола, что-то бессвязно бормоча под нос, и с торжествующим видом извлёк на свет тоненькую, перевязанную шнурком папку.

– Ага, вот она, будь неладна. Ознакомься, Джентри. Твоё новое персональное задание. Сразу предупреждаю – дело огромной важности и запредельного уровня ответственности.

Джейсон недоверчиво вскинул брови, принимая документы в руки.

– Пахнет национальной безопасностью, сэр?

– Политикой.

– Политикой? – Джентри показалось, что он ослышался. А может это Вустер так неумело пошутил? Но нет, багровая физиономия главы Двора выражала неподдельную сосредоточенность. Всё понятно, шутки кончились. С внезапно участившим свой бег сердцем Джейсон потянул за шнурок, раскрывая папку. Что за сюрпризы она таит в себе? – А при чём здесь Империал-Ярд? Политическими преступлениями занимается Внешняя и Внутренняя разведка. Но чтобы полиция?..

– Никакого преступления нет и быть, особо подчёркиваю, не должно. Ты давай бумаги смотри.

Джентри извлёк из папки несколько фотографий и удивлённо посмотрел на Вустера:

– И это всё?

– Я же тебя сказал – смотри, а не читай, – проворчал Вустер. – Снимки качественные, не какая-нибудь там халтура. Вот тебе и научные достижения. Я-то знаю, что будь твоя воля, ты бы до сих пор дома лучину жёг и спал на соломе. А я скажу, что фотоаппарат очень полезная штука. Представляешь, как можно усовершенствовать картотеки, дополнив досье преступников фотографиями? А? Ни одной дактилоскопией…

– Против фотографий я никогда ничего не имел, сэр, – буркнул под нос Джентри, цепким изучающим взором серых глаз рассматривая снимки. Всего снимков было шесть. На трёх из них в разных ракурсах был запечатлён незнакомый ему человек средних лет, ещё на двух какой-то чемодан, на последнем был изображён пассажирский дирижабль класса «Альбатрос». Джейсон решительно ничего не понимал. Дирижабль, чемодан, какой-то хмырь с чересчур умным и занудным лицом. Что за ерунда?

Правильно истолковал проявившуюся на физиономии Джентри реакцию, Вустер спокойно обронил:

– Ты смотри, смотри. Хорошенько смотри и запоминай. Ты должен выучить рожу этого человек лучше собственного отражения в зеркале.

– Да кто он такой, чёрт возьми! – Джейсон раздражённо бросил бумаги на стол. Его начало злить, что Вустер всё ходит вокруг да около. Одно радовало, в тёплом кабинет он постепенно начал согреваться, а подсыхающая одежда уже не так холодила кожу. Правда, голодные мяукающие спазмы в животе никуда не делись.

– Он тот, за кого ты будешь отвечать головой в ближайшие несколько дней. Тот, с кого ты пылинки сдувать будешь, а если понадобиться, то и задницу ему подтирать, – Вустер повертел в коротких толстых пальцах погасшую к несказанной радости Джентри трубку. – Сынок, этот человек большая шишка. Завра он прилетает в наш город на этом дирижабле. Багажом у него числится вот это самый чемодан. Даже и не знаю, что представляет наибольшую ценность – содержимое чемодана или учёной головы этого человека. Но ты будешь изо всех сил стараться сохранить в целости и то и другое, ясно?

– Очень интересно, сэр, – сказал Джейсон, вновь беря фотографии и по-прежнему мало что понимая. – Кто он такой и что ему нужно? И что находится в чемодане? И для чего, точнее, от кого его охранять?

– Содержимое чемодана не наше с тобой ума дело. Этот парень один из учёных. Его представили, как Гордон Крейг. Я не знаю, настоящее ли это имя… Он прибудет в наш город с научным докладом и испытательным образцом в этом чемодане. И ты станешь на несколько дней ему заместо няньки и отца родного.

– Охранять какую-то лабораторную крысу? – Джентри разочарованно посмотрел на шефа, всё ещё надеясь, что это шутка. – Сэр, я не пойму, зачем здесь нужны мы?

– Сверху, – Вустер недвусмысленно ткнул пальцем в низкий потолок, – дали ясно понять, ЧТО от нас требуется и с нашим мнением никто считаться не собирается. А вся загвоздка в том, что возможно существует угроза покушения на этого малого. Якобы следом за ним к нам в гости может заявиться сам Невидимка. Собственной персоной. Теперь понимаешь?

У Джейсона на несколько секунд пропал дар речи. Прочистив внезапно пересохшее горло, он сказал:

– А поподробнее, сэр?

Глава 3

На город стремительно падали ранние осенние сумерки. Зародившаяся после утреннего дождя прохлада к вечеру лишь усилилась. Высоко на просторах хмурого, без малейшего проблеска солнца, неба разгулялся завывающий ветер. Подступающий полумрак начал окутывать кварталы и улицы города. Повсеместно стали зажигаться фонари, газовые рожки. В окнах жилых домов включались лампы, в бесчисленных магазинах, лавках, и мастерских, наоборот – гаснуть. А во многих зданиях и строениях большого города свет горел всегда.

Поддерживающие жизнь столицы заводы и фабрики работали безостановочно круглые сутки, пыхтя огромными, вонзающимися в небо трубами. Жизнь в заполненных сложными механизмами чревах промышленных ангаров не прекращалась не на минуту, разнося по всей округе гул и грохот. Так же, не видя разницы между ночью и днём, продолжали работать котельные, пекарни, различные увеселительные заведения, театры. Всё так же встречал прибывающие и провожал отходящие паровозы вокзал, светился гирляндами сигнальных маяков на причальных мачтах небопорт. По мощеным дорогам то и дело проносились экипажи и паровые дилижансы.

Жизнь в огромном городе ночью замедлялась, но не останавливалась никогда. Прохожих на улицах становилось меньше, но разогнать всех безоговорочно по домам было под силу разве что лютой непогоде. В сезон снежных штормов и на центральных, хорошо освещённых улицах редко кого встретишь. Но прохладным октябрьским вечерком снующих по своим делам горожан было более чем достаточно. Одни жители столицы спешили домой, поближе к тёплым очагам, другие, проклиная судьбу-злодейку, шли на работу. Хватало и праздношатающихся гуляк, которым было, в принципе, наплевать как на непогоду, так и на время суток.

Как видно, Столица ничем, кроме размеров и численности населения, не отличалась от любого другого города. Люди, они ведь везде одинаковы. Суть человеческая такова, что всегда и в любом месте на нескольких достойных людей найдётся один негодяй. Есть хорошие люди, а есть плохие. Некоторые отдадут последнюю рубашку нуждающемуся, а кто и снимет драные сапоги с умирающего в придорожной канаве. И совершенно неважно, где они живут, хоть в огромном городе, хоть в захудалой провинции. Люди одинаковы везде.

Джейсон Джентри покинул каменные стены раскинувшегося на полквартала трёхэтажного старинного здания Империал-Ярда в начале шестого. Он не стал брать пролётку или плестись на омнибусную остановку, а решил пройтись по вечерним улицам пешком. Часовая прогулка до дома определённо не повредит, только аппетит разожжёт. Старший инспектор надеялся, что влажный прохладный воздух проветрит ему голову и освежит мысли. Вустер, сукин сын, в наказание-таки заставил Джентри писать рапорт о провале утренней операции по поимке Прыгуна. Джейсон, скрипя зубами, вынужденно подчинился. Время, которое можно было выделить на изучение предстоящего задания, было в итоге потрачено на бесполезную пачкотню бумаги. Рапорты Джентри ненавидел всем сердце и всеми силами избегал подобной чести. Но сегодня пришлось отдуваться одному за всех. Отчасти это было и справедливо, что нисколько, в общем-то, настроения Джейсона не улучшало.

Он шёл по тротуару Сорок второй улицы, ничем не выделяясь из бесконечного человеческого ручейка, текущего по отполированным сотнями тысяч ног булыжникам. Широкоплечая фигура в длинном шерстяном пальто чёрного цвета с поднятым воротником, остроносых сапогах на каблуке и широкополой шляпе с высокой тульей. Тоненькая папка с фотографиями лежала во внутреннем кармане пальто. В заплечной кобуре затаился «Хантер» – облегчённый длинноствольный револьвер. Уступающий «Кардиналу» по убойной мощи, но превосходящий по кучности стрельбы и боезапасу. В барабане «Хантера» ждали своего часа целых десять смертоносных зарядов, готовых любого превратить в решето. Жизнь и служба полицейского давно научили Джентри никогда не расставаться с оружием.

На улицах города всегда хватало опасностей. И как бы не старался Ярд, победить преступность он не мог. Джентри прекрасно понимал, что эту сложнейшую, сотворённую много веков назад и взращённую сотнями поколений эфемерную конструкцию победить нельзя. Как можно победить то, что у человека в крови? Деление на плохих и хороших, верно? Искоренить преступность дано лишь тому, кто научится врачевать людские души. Кто сможет предотвратить преступление ещё до его зарождения, разглядев то тёмное, что неизвестно по каким причинам, возникая в человеке, толкает его на убийство. Джейсон надеялся, что когда-нибудь это благословенное время наступит.

– Эй, красавчик, не хочешь поразвлечься? – окликнула старшего инспектора с порога мясной лавки вызывающе одетая девица в красных юбке, кожаных сапожках и кокетливом кружевном капоре. Симпатичная, с выбивающимися из-под головного убора прядями рыжевато-золотистых волос, приятной улыбкой и рабочей усталостью в васильковых глазах, освещённая газовым рожком, она куталась в наброшенный на плечи тонкий плащик. На ступеньках она была не одна, а с под стать одетой товаркой, брюнеткой с длинными, падающими за спину волосами. На ступеньках, между выступающими пилястрами ночные бабочки прятались от забирающегося под юбки ветерка.

Невольно замедлив шаг, Джейсон машинально сунул руку за пазуху к пристёгнутому на лацкан жилета жетону. Но вдоволь натерпевшись за прошедший рабочий день, он был настроен благосклонно. Чертыхнувшись, Джентри разжал пальцы. Глядишь, так скоро начну и за револьвер хвататься при виде торгующего сластями ребёнка, мрачно подумалось ему. Работа в полиции здорово меняла человека, что-то отнимая и, как ни горько было признавать Джейсону, мало что отдавая взамен. Он любил свою профессию. Ему нравилось ловить преступников, блюсти закон, помогать людям. Но чего-то, чего-то он безоговорочно лишился… Возможно, частички души?..

Разглядев мрачную физиономию остановившегося напротив них молодого человека, проститутки невольно прижались друг к дружке. О злодейских выходках Джека-Попрыгунчика не слышал только глухой. Как знать, вдруг этот прилично одетый парень окажется этим неуловимым маньяком?

– Лет то тебе сколько, дорогуша? – хмуро спросил Джейсон, отметив про себя чересчур юную мордашку остановившей его девушки. Вторая жрица любви успешно скрывала лицо за большим веером из облезлых страусинных перьев.

– А ты любишь погорячее, милый? – осмелев, подмигнула златовласка. – Мне будет столько, сколь тебе захочется. Ну правда… Я такое умею, что ни одной из этих разваливающихся матрон с улицы Тюльпанов и не снилось! Я буду твоей послушной девочкой!

Видя нарисованное на лице Джейсона сомнение и нерешительность, вторая проститутка, гортанно хихикнув, пробасила из-за веера:

– Генриетта, не будь такой назойливой. Вдруг господин предпочитает мальчиков?

Только сейчас, услышав грубый искажённый дискант второй «девушки», Джейсон допёр, что это выряженный в женские шмотки, высокий, не ниже его, детина, накрашенный и в парике. Тут уж Джентри сдержаться не мог. Он зловеще ухмыльнулся и медленно откинул полу пальто, демонстрируя хихикающим «дамам» жетон.

– Предпочитаю-предпочитаю. Ты угадал, дружище. Только закованных в наручники и привязанных к стулу в комнате для допросов.

Смех жриц любви как рукой сняло. Синеглазая блондинка от страха начала так сильно икать, что Джейсону искренне стало жаль бедняжку. Любитель вееров и женских тряпок и вовсе язык проглотил, вжавшись в запертую дверь лавки и не сводя и инспектора ошалевшего взгляда загнанного зверя.

– Господи, боже правый, да он полицейский! – выдохнула названная Генриеттой деваха. Васильковые глаза приобрели размеры чайных блюдец. Даже в сгустившихся вечерних сумерках было видно, как побелело её миловидное личико. – С-сэр, надеюсь, вы не станете нас арестовывать? Поверьте, мы просто гуляем, у нас и в мыслях не было ничего такого… Этакого…

Окончательно запутавшись, ночная бабочка вконец сникла и умоляюще посмотрела на Джентри. Косящий под даму хмырь нервно дёргался. Его плутоватые, подведённые тушью глазки лихорадочно бегали. Он явно раздумывал, как бы так побыстрее и незаметнее свалить. Сразу видно, что опытный и не раз попадал в облавы.

Джентри кивком подбородка указал ему на путь к отступлению на тротуар. Вырядившийся в женские тряпки детина нисколько не интересовал старшего инспектора.

– Ты, ошибка природы, бери ноги в руки и катись отсюда. Ещё раз попадёшься мне на глаза, загремишь в кутузку на месяц за бродяжничество. Посидишь в одной клетке с вонючими забулдыгами, враз ума наберёшься. Чего ждёшь?!

Подпрыгнув от грозного окрика Джейсона на пол фута, ночная, хм, ночной мотылёк гортанно пискнув на прощанье что-то неразборчивое, подобрав юбки, кинулся бежать. Оставшись с Джентри наедине, Генриетта чуть не зарыдала от страха и отчаяния. От намётанного глаза Джейсона не ускользнуло, что блондинка напугана до чёртиков. Наверняка недавно на панели и ещё не приходилось иметь дел с полицией. Битая жизнью проститутка, доведись ей схлестнуться с представителем закона, не стала бы плаксиво кривить ротик и беспомощно хлопать глазками. Вагон и маленькую тележку отборной брани в свой адрес Джейсон точно бы услышал. Но только не от этой дурёхи. На вид Джентри дал бы ей не больше восемнадцати. Совсем ещё сопливая девчонка. Что же толкнуло её заняться столь специфической профессией? Впрочем, Джейсон не понаслышке знал, что порою отчаяние толкает людей на отчаянные поступки. Вот и пойми, где тут правда жизни…

Джейсон сдвинул шляпу на затылок и как можно доброжелательней улыбнулся едва не падающей в обморок златовласке.

– Ты Генриетта, я правильно понял?

– Да, сэр, – тихонько ответила девушка, спрятав руки под мышки. – Вы заберёте меня? Пожалуйста, я вас прошу, не надо… Я… Я ничего плохого не делаю. И я ничем не болею, честно! Я не распространяю никакой заразы, можете быть уверенными. У меня и справка есть…

– Успокойся, – Джентри поднялся к ней на ступеньки. – Ты выбрала не самое удачное время для начала работы, Генриетта.

Блондинка удивлённо вскинула тонкие выщипанные брови. Этот странный полицейский вёл себя крайне подозрительно. Не так, как она ожидала и уж совсем не так, как по её мнению должен себя вести злобный, словно натравленный на лису охотничий пёс, страж порядка. Может, он намекает, что есть вероятность договориться?.. Полные губы девушки посетила неуверенная улыбка: