Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 2

– Может быть, только слишком рано – зло ответил пират.

– Поверь, я тоже так считал, стоя на коленях перед толпой. Я навсегда запомнил тот момент, когда топор разрубил рёбра. Нет, я не боялся умереть, никогда, тем более в тот момент. Только одно не давало мне покоя на той казне.

– И что это было? – Брайтон приблизился к Скелдригу и смотрел прямо в глаза.

– Илина…

Инквизитор тут же растворился во тьме, словно его никогда и не было. Брайтон зло прокричал на весь зал, но эхо не дало о себе знать.

– Ты найдёшь все ответы здесь – из пустоты раздался голос Скелдрига.

Брайтон постоял некоторое время молча напротив Лона жизни и просунул в него руку.

– Илина из Брутц.

В руке пирата тут же оказалась сине-голубая нить, её конец продолжал плестись из трёх кусков, подобно тому, как плетутся косы. Мужчина сел на пол, а по его щеке должна была скатится слеза, но ничего не произошло. Брайтон стал медленно водить рукой вдоль нити и смотреть те моменты, которые будоражили его сердце.

Тишина всё сильнее поглощала пирата. Он не знал сколько времени прошло с тех пор, как он начал наблюдать за Илиной. Без голода и сна минуты превращались в часы, а часы в дни. Вечность бесконечное время. Он молча сидел и наблюдал, просматривая события, которые окружили его любимую, как вдруг мысль, словно стрела, врезалась ему в голову:

– Скелдриг, я могу узнать правду, которую при жизни скрывал этот подонок.

Пират медленно поднялся и отпустил синюю и яркую нить Илины. Рука медленно потянулась в клубок, и он произнёс:

– Скелдриг Гай.

Ладонь тут же схватила длинную серую нить, Брайтон резко выдернул её из Лона и принялся, как одержимый, пролистывать всё, что было на ней. Он сам не знал, что ищет, но остановился на балу, словно неведомые силы толкнули его. Брайтон принялся просматривать туманную проекцию. Он попал на тот момент, когда бал закончился. Скелдриг, Альвур, Теринс и Роман Дорц сидели в комнате.

«Из приоткрытой двери, что вела в кабинет Альвура, пробивался лёгкий жёлтый свет. Капли дождя монотонно барабанили по окну, а речь мужчины, что сидел в кабинете разносилась по коридору.

– Альвур, мне приятно, что ты и твоя супруга сделали правильный выбор. Пускай он и запускает цепочку жестоких событий, но остаётся исторически важным – сказал Роман Дорц.

– Очень важная историческая отметка торговать наркотиками – усмехнулась Теринс, пожилая женщина одетая в изумрудное длинное платье. Её волосы отчасти были затронуты сединой, но продолжали отливать цветом жёлтой ржи.

– Вы, маги, разучились ценить то, что вам дают – с презрением сказал Скелдриг.

– Наше согласие только формальность. Данное решение подставит магов. Я понимаю это, но отказываться от денег, которые будут поступать на мой личный счёт, я тоже не хочу. Естественно, я живу не первый год, и вы, уважаемый Роман и господин Скелдриг, подпишите мне и моей жене бумагу о неприкосновенности. Инквизиция хочет укрепиться во власти, подорвав авторитет магов. Пусть так, а я хочу небольшое поместье и денег на свои нужды. Переехать в Галинтар – это божественная роскошь. Только один вопрос меня волнует, как мы наладим поставки. Я знаю, что халиф Джамаль подключается к этому мероприятию, он уже с помощью своих верных слуг подстроил передачу рецепта шпильки. Сейчас их отвезли в Алько и отпустили на волю, всё было разыграно, как незаконное проникновение с целью кражи, правда двое из них слегка перестарались, но не суть. И всё же, в чем его выгода? – Альвур был серьёзен.

– Дорогой Альвур, у султана есть свои требования на этот счёт. Когда власть в стране будет слита на единый орден, он с лёгкостью сможет получит разрешение на исследование определённых земель. Естественно, всё, что он найдёт уйдёт к нему, кроме одной маленькой вещицы. Вот эта вещица только и интересует орден – Теринс обняла супруга за плечи.

– Все остаются в плюсе. Ты и твоя супруга имеете деньги до тех пор, пока компания не накроется медным тазом. Я имею власть, уважаемый Роман становится монополистом в церковных рядах, обеспечивая огромную военную силу, а Джамаль, получает то, что ему так нужно – небольшое количество плодородной земли. Да, это покачнёт Дженетиве, но и тут нет ничего страшного, умрёт один король, найдут другого – с ухмылкой хищного зверя сказал Скелдриг.

– У всех свой интерес, но как мне кажется, проще пойти на плаху добровольно. Ваш план слишком сложен, тем более у вас нет гарантий, что король подпишет приказ о слияние двух служб – сказала Теринс, разбалтывая вино в фужере.

– Это уже не ваша забота, госпожа. Поверьте, я, Роман Дорц, умею убеждать людей. Скелдриг, тоже. Так что вы просто выполняете свою часть договора, и мы оставляем вас в покое – мужчина улыбнулся.

– Простите господа, но я хочу побеседовать со своей женой наедине, мы отлучимся на пару минут – Альвур выглядел так, словно его огрели мешком навоза.

– Хорошо, мы с моим другом прогуляемся. Стража выведет нас на балкон, я стар и свежий воздух, тем более во время дождя, мне совсем не повредит – сказал Роман».

Брайтон выпустил нить Скелдрига и громко произнёс следующее имя:

– Альвур Гац Безер.

Пират тщательно просматривал промежутки жизни старого мага, стараясь найти хоть что-то, что сможет пролить свет на всю историю со шпилькой. Спустя какое-то время в голове стала складываться определённая картина происходящего.

Всё началось несколько лет назад, когда Норвиния объявила войну и прибыла в Верландию. Солдаты гибли за родину, наёмники за деньги, а маг, будучи человеком умным и рассудительным, начал сбывать манускрипты с магическими приёмами норвинцам. Естественно, это не осталось незамеченным, когда войска сошлись в битве при Стэмлине, он отправил самую большую партию и попался на этом Скелдригу, который вместе с инквизиторами Дерландии обеспечивал военную поддержку Верландии. Подкуп не удался, и Альвуру пришлось встретиться с Романом Дорцем. Будучи главой Конклава, его не потащили казнить на месте, а решили выяснить, что к чему, и с помощью лёгких манипуляций уже казнить не Альвура-мага, а мага, предателя родины, тем самым поднять дух жителей.

Кончилось всё удачно, его отпустили, но при этом он подписал несколько бумаг, где обязался в случае первой необходимости помочь властям Дерландии и ордену святой Инквизиции. Вроде бы безобидная бумага, которая ещё святила и хорошими последствиями, но Альвур ошибся. Спустя несколько месяцев Роман Дорц приказал ему обналичить все денежные средства, которые он имел. На эти средства инквизиция провела несколько операций, в ходе которых Скелдриг возглавил инквизицию Верландии. Потом Альвуру и Теринс приказали посетить Дершааб, чтобы халиф выслушал предложение и в обязательном порядке согласился. Тут и настали чёрные времена, Джамаль предложил наладить сбыт и производство наркотиков на территории Верландии, открыв чёрный рынок, который мог бы неплохо помочь Дершаабу пополнить казну. От Альвура требовали проголосовать на заседании Конклава за открытое использование магии иммигрантам, что он и сделал, выпустив новый закон. Спустя несколько месяцев, как закончилась война, дершаабы заполонили Верландию. Они шли сотнями, беженцы, так они были названы в документах, но Альвур знал, что эти беженцы просто ввозят всё необходимое для производства шпильки. Старый маг полностью взял на себя расходную часть, подкупил нескольких министров торговли в Магистрате, тем самым сняв налоговые пошлины с гномов за продажу определённых редких товаров, а после и вовсе выкупил целый рудник, где они обосновали лабораторию, нанял эльдариилов, как представителей без документов, и уже дершаабы стали помогать в реализации, обучая эльдариилов варить шпильку. И вот настал тот день, когда Роман снова посетил Альвура. Теперь он угрожал разоблачением и казнью весьма суровее, чем в прошлый раз. По словам инквизитора Альвур и Теринс должны были взять на себя ответственность в случае разоблачения, тем самым полностью очернив магов Верландии. Скелдриг с помощью денежных и военных манипуляций уже занимал высокий пост в стране и с лёгкостью мог прикрыть всё это дело, когда настанет пик. Да, магу пообещали защиту и убежище в Дерландии, но такие действия напрямую перекрывали кислород магам в Верландии, и давали больше прав и свобод ордену святой Инквизиции.

Брайтон остановился на той же встрече после бала, только теперь он наблюдал разговор старых магов за спиной у Романа.

«– Теринс, я не знаю, что им говорить и противопоставить. Они просто задавят меня! Если я скажу нет, это смерть, если соглашусь, деньги – перспектива хорошая, но я знаю этих двоих, они просто зажмут меня в ещё большие рамки. Я абсолютно потерян.

– От твоего решения ситуация не изменится. Всё, что я поняла, мой дорогой Альвур, это то, что ты им не интересен. Дорц играет свою шахматную партию, и ты, к сожалению, в ней простая пешка, которой он прикрывает другую. На его доске намного больше фигур, которые по своему влиятельны. А его цель, как и любой шахматной партии, мат королю. Дженетиве хорошо ведёт внешнюю политику, к нему нельзя из-за этого подкопаться. Даже норвинцы объявили войну, не аргументируя это ничем, но если бы Верландия пала, то Синджава полностью взяла бы военный конфликт на себя. А вот попытаться развалить государство изнутри – это единственная возможная стратегия. Поверь, мой дорогой, Роману не интересны маги, ему не интересны деньги, всё, что он хочет – это власти. Развал магического братства Верландии, подчинение инквизиторам. Такими темпами в скором времени он сведёт в войне Дерландию и Верландию, а, обеспечив хорошую поддержку Дершаабу, втянет туда и их. Он зажимает в тиски Дженетиве. Король это не видит, и если ты откажешься, то умрёшь, но в Конклаве есть и другие старейшины.

Роман медленно вошёл в кабинет и сел на своё место, Скелдриг остался стоять в дверном проеме, он взял стакан и налил себе крепкой ржаной водки, что стояла на комоде возле входа.

– Ну что, милейший Альвур, ты принял своё роковое решение?!

– Да, Роман, я и Теринс, обдумали всё и решили, что мы в игре – Альвур выглядел уверенным.

– Отлично, – Дорц опустил локти на колени и начал смотреть на мага снизу вверх, – теперь, ты, Альвур, можешь считать себя тем, кто пишет историю. От твоих слов начинается новый виток, новая эра! Это исторический момент, его внесут в летописи, а тебя запомнят навсегда. Поверь, Альвур, большей славы можно достичь только большей кровью.

– Роман, мне не нужна слава, просто в данном случае моя партия была проиграна, и мне приходится делать то, что требует победитель.

– Твоя партия. Такое впечатление, Альвур, что тобой овладела жадность в войне с норвинцами, именно она и погубила тебя, как человека, а потом ещё и как гражданина. Но не беда, история будет помнить тебя честным и бескорыстным магом – Роман улыбался, он всем своим видом выражал радость от победы.

– Пусть так, а сейчас я предлагаю вам откланяться в свои покои – Альвур встал и демонстративно указал ладонью на дверь.

– Хорошо, только вот ещё что. Завтра утром я покину стены Конклава, а Скелдриг займётся своей работой, попутно контролируя соблюдение нашего договора. Я оставлю твоим слугам бумагу с моим гербом, в ней будет твоё неприкосновение. Как придёт время, ты сможешь ей воспользоваться.

– Рецепт, необходимый твоим алхимикам, передадут дершаабские маги. Было бы неплохо, если бы они имели возможность посещать время от времени Конклав – добавил Скелдриг.

– Доброй ночи, господа – сухо и озлобленно произнёс ещё раз Альвур.

Инквизиторы встали со своих мест и направились по коридору в свои покои в сопровождение двух орденоносцев».

Брайтон был удивлён, оказывается, для разгадки истории со шпилькой нужно было только умереть. Он и вправду мог найти все ответы в Лоно жизни, которые только пожелает. Его лицо буквально засветилось.

– Скелдриг, он сам расскажет то, что мне нужно. Не спроста он хотел испортить жизнь Илине. Его мысли, чувства, я могу увидеть всё.

Пират снова стал быстро пролистывать события из жизни инквизитора, пока не наткнулся на тот момент, который раскрывал тайну. Брайтон словно окаменевший пересматривал раз за разом тот самый роковой поцелуй, который отвергла Илина. Он не мог поверить в то, что инквизитора сможет задеть такая мелочь, но видел, как его лицо меняется при этом.

Брайтон встал с ухмылкой на лице, выпустив нить.

– Скелдриг, будь ты проклят, явись!

Внезапно из темноты вышел инквизитор.