Курсанты – 3

Где он видел медведей спьяными глазами, я не знала, но долго спорила и психовала. Стоять на своем менянаучили, это верно. И за три года это был единственный раз, когда я его несмогла переубедить.

– Я ему ту стенгазетупрезентую в миниатюре. В новый кабинет.

– Если он когда-нибудьбудет!

Мы переглянулись. Макарумудрился, несмотря на механическую коробку передач, положить свою руку на мою.Тепло. Тепло и как-то правильно. Ну почему мама его не принимает?

– Ник, помоги с процессом?Сегодняшняя тема вообще не зашла, хотя вроде все понятно.

Странно как. Двое людей,что скоро станут родителями, обсуждают учебу. Она по-прежнему давалась мнелегко. Я не корпела над учебниками и не сидела сутки с конспектами.

Составляла их кратко иемко, и у меня редко кто брал переписывать. Все же у меня имелась своясвоеобразная модель повествования. Это вон у Маши с Настей вечно очередьстояла. Они и ручками цветными пользовались и текстовыделителями.

– Давай говори, что тебенепонятно?

Оставшуюся часть пути мыпроболтали. А у меня язык жгло спросить про свадьбу. Точнее, правда ли он хотелна мне жениться. Что-то неуловимо поменялось.

Неужели я правда своимозги в гормонах утопила, как Алена выразилась про свою знакомую беременную?Надо думать об учебе, о ребенке, много о ком и о чем еще…

Кстати, ребята в целомочень удивили своим отношением и реакцией. Потому что я никак не ожидала такогоспокойствия. Никто не попрекал, не удивлялся. Ни единого слова против или внасмешку.

В других группахпроскальзывало, но не в нашей. Мне Настя Маркевченко рассказала, что как-то вкурилке Волобуева, тезка моя которая, очень некрасиво прошлась по нашей сСохиным ситуации.

Но Макар даже словавставить не успел. Практически все из нашей группы, кто там стоял, велели ейзаткнуться и за собой смотреть. Даже Вика потом негодовала, и народ слышал, какона ругалась с сестрой, высказывая, что у той у самой рыльце в пушку.

Приятно. Это невероятноприятно. Потому что я не ожидала. Я же Снежная королева. Я же та, кто мог радиоценки на первом-втором курсе вылезть куда не надо. Любви ко мне не испытывали,и друзей-то по большому счету не было.

А тут моя беременность каксплотила нас. Девочки стали фрукты таскать, веселить. А когда меня тошнило,просить открыть окно в классе, прежде чем я сама спохватывалась.

Парни вели себя тожеиначе. Да и Макар… Снова в мыслях был один Макар и Машино «влюбленно». Ну…может, ей и виднее. А пока мы готовились к обоим процессам. Ведь словно понасмешке судьбы нам их учебный отдел уже в третий раз ставил в один день.Гражданка и уголовка…

Глава 11. Вика Волобуева

– Дура, она и в Африке дура. Эта овца снова вылезла вперед. И ведь общается же с Катькой из третьей группы. Ответы на тесты у нее были, а нам никому не сказала!

Вероника, как всегда, верещала на всю маршрутку. Она в последнее время зверствовала. Мы с ней совсем перестали общаться. Даже мама заметила, и это ее волновало.

Точнее, ее волновала моя сестра. Как-то про меня она сказала, что я у нее опасений не вызываю. Это правдой было. Мои загулы по клубам как-то сошли на нет.

Ну, или мы с девочками собирались с группы. Только вот у Насти Маркевченко парень появился, Алена тоже больше потанцевать ходила. У нее тоже то один кавалер, то другой. Как-то потихоньку компания своя формироваться стала.

А у Ники… Там я просто молчала, потому что ссориться с сестрой надоело. Она взрослая девочка и прекрасно знает, с кем ей общаться, а с кем нет.

– Вик, ты меня слушаешь?

– Слушаю. Ты снова рассказывала, как вы третируете свою одногруппницу.

– Да ты в курсе, что она нас постоянно подставляет! Гнида!

Я поморщилась. Да уже весь курс знал об этой странной войне. Да, действительно, у них в группе была одна странная девушка. Она еще с первого курса вела себя примерно как наша Фальцева.

Только, в отличие от Вероники, умом, а также незаурядными способностями, она не обладала. А вот изворотливостью, а еще странным понятием о правильности вполне.

У нас в институте по большей части преподы были адекватными. Иногда у них прокатывало понимание ситуации. Например, как тогда, когда парни почти сутки снег чистили зимой и не смогли подготовиться.

Мы с девочками договорились и приняли удар на себя. А вот во второй группе так не вышло. Как раз вот та заарканилась. Потом как пошли случаи… Когда появились летучки.

Ведь как оно бывало… Одинаковые вопросы для трех-четырех вариантов в разных группах. У кого из групп первая пара, тому не повезло, а дальше уже за перемену информация быстренько перемещается, и к последней паре по предмету даже просто ключи уже готовы в виде ответов.

Но вот эта мадам как-то так умудрялась ответы раньше других брать и не давать никому. Из принципа. И чем больше она так делала, тем более острый назревал конфликт. Но я судила строго. По крайней мере, старалась.

– Я ее подставлю…

– Не смей!

Повернулась к сестре. И ведь, коза, видела же, что подруга той, Катька, здесь сидит в дальнем углу. Для кого это представление? Точно не для меня. Сестра же подозрительно сощурилась.

– Ты совсем стала никакая. Не гуляешь со мной, не общаешься. Сестра, тоже мне! Даже ваша…

– А вот ребят моих не тронь.

В моем голосе прозвучали ледяные нотки. Я не собиралась давать ей повода снова пускаться в оскорбления. Не собиралась слушать, как она поносит Фальцеву, как недавно, Макара или Машу.

Вероника стиснула зубы и зло уставилась на меня. Как все быстро меняется. Мне иногда кажется, что к диплому юриста из школы милиции должен прилагаться непременно еще десяток. По психологии уж точно.

Семен как-то сказал, что он стал лучше среднего маляра да сантехника в своей деревне. Мол, парень на все руки и ему требуется документальное подтверждение, что все это умеет. Вот тебе и школа милиции.

А тут еще и слухи ходят, что собирают бригаду из курсантов. Мол, ремонт затевается, и, чтобы не платить деньги ремонтникам, они курсантов хотят поставить классы красить.

Всяких двоечников и тех, что, вероятней всего, сессию завалят. Это мы на гражданском процессе подслушали. Препод по телефону обсуждал и говорил, что вместо зачета тогда таким ребятам поставит галочку. А потом еще и намекнул нашему Коптеву, которому танк заказал, чтобы тот тоже не обольщался. Странный тип.

В молчании и тишине, насколько это возможно в переполненной маршрутке, мы доехали до дома. Ника злилась и психовала. В последнее время она как с цепи сорвалась.

Поругалась, что ли, со своим… Не хотелось плохо думать про сестру, но я-то знала, с кем она спуталась. Дело было в том, что ее последний парень нерусский. Прям совсем. Но при деньгах и наверняка у него были еще достоинства. Про которые легенды ходили в институте.

Да, он тоже курсант. У них там своя диаспора, и как бы все знали, что такие парни не женятся. Не одна девчонка уже обломалась о такое отношение, и тем не менее они все равно летели как бабочки на огонь.

И все знали. Давно. И Ника давно уже с ним была. Как только я самолично убедилась в их отношениях, стало понятно, что она не отступится. У нас с сестрой скандал был. Если родители узнают… Да отец бьет ее. Тем не менее…

Дома нас ждали хмурые родители. Чего у них-то случилось? Обычно спокойная мать нервничала, и все у нее валилось из рук. Словно случилось что.

Отец тоже сидел и смотрел в одну точку. Я даже не удержалась и поинтересовалась, как они? Ответом мне были два затравленных взгляда. И никаких тебе «как дела, дочка?».

Ника пошла к нам в комнату и тут же завалилась обсуждать сегодняшнее происшествие в группе с какой-то подругой. Резкие слова, обида, все это звучало через раз в ее разговоре. Да что хоть она так зациклились? Главное, чтобы она больше никого не додумалась подставить, как Копылову.