Парень, который был.....

Уроки закончились. Я так и не нашла Лин сегодня. Пожалуйста, пусть с ней будет все хорошо. Внезапно я вспомнила, что у меня есть телефон Джейн. Я быстро перебирала номера на дисплее телефона. Наконец набрав номер ее мамы, я слушала монотонные гудки. Казалось, будто прошла вечность, пока на том конце линии я не услышала голос ее мамы.

– Алло? – по ее интонации было понятно, что моего номера у нее нет.

– Здравствуйте Миссис Кеннеди! Это я, Лиз, – сказала я, более уверенно.

– Лиз? Привет, как у тебя дела? – спросила она тем же голосом, каким приветствовала меня всю жизнь.

– Хорошо… – протянула я, – Я хотела спросить насчет Лин… Она не была сегодня в школе, и не отвечала на мои звонки. С ней что-то случилось?

– Ох, с Линдси все в порядке, она просто приболела. Лежит и не встает весь день.

Приболела… Она не болела. Очевидно, она не хочет появляться в школе.

– Все в порядке? – спросила Миссис Кеннеди, потому что нависла пауза.

– Да, да. Спасибо, я загляну к вам сегодня, хорошо? Хочу ее проведать.

– Конечно приходи! Лин обрадуется.

– Отлично, до свидания! – сказала я и нажала на кнопку сброса. Мне обязательно нужно с ней поговорить. Сейчас же к ней пойду. Я чувствую себя такой виноватой перед ней. Я не могу справиться со своим же проблемами и не могу уделить внимание своей лучшей подруге. В добавок, она думает, что я отвожу у нее Алана.

От дома Лин до школы, не очень-то и далеко. Быстрым шагом можно пройти за минут десять. Через час мы с Диланом встречаемся в парке. Надеюсь, я успею к этому времени. Чем ближе я подходила к ее дому, тем больше становилось больно в груди. Я знаю, что Лин очень ранимая душа, хоть и все считают ее неприкосновенной. Всем в школе кажется, что Лин высокомерная недотрога из-за того, что она до сих пор ни с кем не встречается. Но лишь единицы знают, какая она на самом деле. Я не хочу терять свою подругу из-за какой-то мелочи. Лин не будет плохо, пока я жива. За 5 минут до ее дома, я зашла в супермаркет и купила ее любимые печенья "Oreo" Это такие маленькие, шоколадные печеньки с нежной молочной начинкой. Лин их обожает так же, как и я.

Джейн встретила меня с теплыми объятиями, сказав, что Лин сейчас в своей комнате. Когда я зашла, она готовила для нас сэндвичи. Ее мама такая заботливая. Жаль, что они с ее отцом разведены. Думаю, Тимми лучше было иметь отца в своей жизни. Все дети нуждаются в отцовской любви и поддержки. Я поприветствовала Тимми; он сидел в своей комнате и в очередной раз играл в "Супер Марио". Это так забавно, что он любит играть в игры прошлого века. Они с Лин не были похожи ни характером, ни внешностью. У Тимми светлые волосы, большие голубые глаза и он, по сравнению с Лин, тихий и сдержанный. Ему всего 7 лет, но он очень смышлен. Я всегда хотела иметь младшего брата. Однако, мысль иметь в семье кого-нибудь постарше меня и веселей, была лучше всего. Об этом я на сто процентов была уверена.

В комнате Лин, как-всегда, было жутко тихо. Почему жутко? Потому что в этом доме когда-то жила очень старая пара. Жене было восемьдесят семь, когда она умерла. А мужу девяноста четыре. Его жена болела агорафобией – боязнь внешнего мира. Ей было очень страшно выходить из дома. Говорят, это началось, когда ей исполнилось восемьдесят лет. После этого у нее были ужасные припадки из-за боязни выходить на улицу. Она даже боялась слышать чириканье птиц за окном, отчего ее муж решил переехать в дом с звукоизоляционной комнатой, где она проводила свои последние дни. Грустная история. Она больше не смогла гулять с мужем по пляжу или видеть, как ее внуки играют на заднем дворе вместе с ней. А больше всего, наверняка, было больно ее мужу. Он любил ее так сильно, что был с ней до ее последнего вздоха. Вскоре, после них сюда приехали жить семья Лин. Она выбрала эту комнату наугад и даже не представляла о том, что тут было до нее. Поэтому она не закрывает дверь в своей комнате, чтобы хоть как-то слышать окружающий мир.

Лин лежала на кровати, укрывшись белым пушистым одеялом, которое закрывало все ее тело, кроме головы. На подушке лежали ее каштановые волосы. Похоже, она спала. Я решив ее не будить, присела на кресло около кровати, чтобы подождать пока она проснется. Как обычно, по моей неуклюжести, упаковка печенья, что я купила, упала на пол, громко шурша по всей звукоизоляционной комнате. Я посмотрела на Лин. Я не видела ее лица, потому что она лежала ко мне спиной, но по ее реакции, она не проснулась.

– Прости меня, – сказала я тихо. Это было так банально говорить ей это, когда она находится во сне. Но я думаю людям так намного легче высказываться.

– Я была никудышной подругой за все это время. Мне жаль, что я тебя оставила на балу. Я знаю, ты злишься на меня из-за Алана. Поверь, мы с Аланом просто друзья. Я не думаю, что мы бы смогли быть с ним вместе. Я…

Я осеклась. Не знаю почему, но горло сдавило, и я больше не смогла сказать ни слова.

– Хватит извиняться, – услышала я голос Лин, будто доносящегося из подушки. Он был немного приглушен. Она не спала. Линдси знала, что я пришла, и специально сделала вид, что спит, чтобы увидеть мое "раскаяние". Я слишком много знаю о ней, раз проанализировала все эти детали за эти мелкие три секунды. Она подняла голову, и повернулась ко мне лицом. Ее глаза были опухшими, а нижняя губа была покусана. Она плакала? Что я за подруга такая, которая видит свою лучшую подругу в таком виде и не может ее утешить?

– А-у-у? Земля вызывает Лиз, – махала рукой перед моими глазами Лин, – Ты в порядке? – на ее лице читалось беспокойство, хоть и не она должна была беспокоиться, – Видок у тебя жуткий.

– Прости меня! – выпалила я резко, Лин даже вздрогнула.

– Я не была с тобой в трудную минуту. Даже тогда, на балу я тебя оставила. И тот день в больнице, я притащила собой Алана, думая, что так будет лучше. Но я все испортила, и ты, наверняка, посчитала меня стервой, которая переманивает парней. И даже… – мою истеричную речь перебила Лин. Она была зла на меня, ее тон голоса поменялся.

– Хватит! – она посмотрела на меня своими карими глазами, которые явно говорили мне остановиться, – Боже, да что с тобой? Я не зла на тебя. Перестань извиняться и твердить себе, что ты ужасная подруга. Я просто не вынесу еще одного высказывания об этом. Я не считаю тебя никакой стервой. Я ревновала, признаю, но я бы никогда тебя так не назвала! – она очень громко вздохнула, будто сделала двадцать приседаний в один присест. Я сидела и смотрела на нее. Я не могла ничего сказать, мои губы были словно зашиты невидимой, тонкой ниткой. Она опустила глаза с потолка на меня. Теперь ее лицо выражало сожаление с долей улыбки на лице.

– Ты же моя лучшая подруга, почти кровная сестра, Эллизабет Холмс. Я бы тебя никогда в жизни не бросила, и уверена, ты тоже. Лиз и Лин вместе против всего мира! —сказала она с искренней улыбкой на лице и протянула мне мизинец в знак примирения. Я ощутила спокойствие и облегчение. Я протянула свой мизинец к ее и сказала:

– Всегда.

В парке сегодня было довольно тихо. Погода была солнечная и теплая. Прохладный ветерок продувал мои волосы и пробегал сквозь пальцы рук. Солнечные лучи играли с травой и листьями в парке, освещая каждый уголочек. "Золотые ворота" – так назывался городской парк в Сан-Франциско. Он всегда имел много посетителей. Это не просто газон и деревья, ведь здесь есть очень много интересных мест. Например, ботанический сад, в котором заблудиться среди такого количества цветов очень легко. Озеро Стоун с искусственно созданным водопадом, который, как по мне, выглядит потрясающе для парка. Жители Сан-Франциско проводят здесь выходные, а туристы бывают тут почти не каждый божий день. В основном люди сюда приходят устраивать пикники, и проводить тут свое свободное время. Раньше я сюда приходила, чтобы побыть одной от всего. Тут легче думается.

Мои раздумья прервали чьи-то руки, которые закрыли мое видение. Я немного вздрогнула от холода этих рук. Я почувствовала дыхание с правого уха. Это был Дилан. Я пыталась повернуться к его лицу, но он не позволил мне сдвинуться ни на миллиметр.

– Сначала угадай кто.

Это было так по-детски. Дилан не нуждается в формальностях, он будто ребенок.

– Дилан, отпусти.

Он издал легкий смешок и обкрутил свои руки вокруг меня, положив голову на мое плечо. Мне было одновременно приятно и неловко. Я, кажется, до сих пор не привыкла к этому. В такие моменты я, кажется, даже забываю, как дышать.

– Рад, что ты пришла, – сказал он таким спокойным голосом, как будто это было такое облегчение увидеть меня.

– Думаешь, я бы не стала видеться с тобой? Избегать? – спросила тоном, будто это был допрос.

– Избегать всегда легче всего, – вздохнул он. Мы не смотрели друг на друга, но я могла отчетливо видеть его потрясающий профиль.

– Тебе это втёрли подростковые фильмы про любовь? – повернулась я к нему.

– Нет, я думаю они все бессмысленны, – он посмотрел на меня уже с маленькой, но довольно заметной улыбкой на лице. На таком расстоянии я могла разглядеть каждую мелкую деталь его лица. Приподнятые скулы, прямые и пухловатые губы, маленький шрамик на лбу, прикрытый черной челкой, и те самые голубые глаза, которые заставили меня влюбиться. Сейчас они смотрели на меня так, будто весь мир не имел значения. Как будто есть только я и Дилан.

Это не длилось вечно, ведь он отвел взгляд от меня, обнял чуточку крепче и отпустил.

– Идем, нужно кое-что показать.

Он взял меня за руку. Когда его ладонь держит мою, я чувствую себя в сто раз защищенной.

– Это сюрприз, – он наклонился ко мне, будто хотел поцеловать. Мое сердце затрепетало. Я уж думала это и вправду случится, но он остановился и на какую-ту долю секунды опустил взгляд на мои губы и улыбнулся, показывая все свои белоснежные зубы. Как и всегда она была полна искренности и добра. Он отвел лицо, крепче сжал мою ладонь и повел вперед. Не помню, когда уже в него влюбилась.

Я знала, куда он меня ведет. Проводя время в одиночестве, я изучила каждый уголок этого парка. Была не сложно догадаться, что он ведет меня к водопаду. Мы шли молча, крепко держась за руки, лишь изредка, смотря друг на друга.

– Уже знаешь, куда мы отправляемся? – спросил он меня, все еще ведя к водопаду. Это так написано на моем лице?

– Ты ведешь меня к водопаду? – неуверенно спросила я. Дилан издал короткий смешок.

– Банальности тебе не к лицу, Эллизабет.

Это я банальна? Но куда он меня ведет? Сад? Академия? Эта тропинка из старой, поломанной брусчатки, сквозь которую отчаянно прорывались растения, казалась бесконечной. От любопытства сохнет во рту.

– Знаешь, что грустно? – спросила я, смотря на его затылок, в надежде увидеть, что он повернется.

– Что? – спросил он, все еще смотря вперед. Я специально выдержала длинную паузу, чтобы он повернулся ко мне. Наконец, это случилось и Дилан повернулся ко мне лицом. На его лице читалось любопытство, и я, воспользовавшись моментом сделала грустный вид. Теперь его лицо отражало беспокойство.

– Грустно то, что мы не можем согреть друг другу руки, из-за того, что они всегда холодные.

Я ожидала что-то вроде усмешки или саркастичного выражения лица, но вместо этого я увидела, как сказанное мной его сильно его обеспокоило. Он отвел взгляд и сглотнул. Я что-то не то сказала? Повернув свой взгляд снова на меня, он произнес:

– Они не всегда были холодными, – и крепко сжав мою ладонь, мы продолжили молча идти вперед. Что означали эти слова? Я выдохнула. За этот маленький промежуток его ответа, я не дышала, думая, что ляпнула что-то не то.