Ядовитое небо

– Ничего. Извини. – «Какие сигареты, она вроде не курит. Откуда я вообще это знаю?» мелькает мысль в голове парня, но она так мимолётна, что ему никак не удаётся ухватиться за неё и удержать. Он на секунду расслабляется. «Показалось. Странное ощущение», собеседница хлопает его рукой по карману джинс и повторяет свою фразу, которую, кажется, он прервал:

– Сигареты у тебя в кармане. Я говорю, что за это время было бы неплохо… – звук её голоса растворяется в постепенно нарастающем гуле непонятного происхождения, который медленно заползает в мозг и заполняет собой всё сознание. Он не слышит её слов, или не понимает сказанного, парень не определился точно, но смысл того, что говорит ему собеседница, абсолютно недоступен для его понимания.

«Стоп. Что-то в этом не так, нет?» парня беспокоят мелкие нестыковки, которые он видит перед собой. Малюсенькие мелочи, которые почти что и невозможно заметить, они ускользают, но он точно, абсолютно точно видит, что что-то во всеобщей картине не так. Только вот что именно? Он пытается думать, всматриваться, сравнивать. Какое-то странное ощущение в районе его лба усиливается, давящая боль, как если очень сильно пытаешься вспомнить что-то, но мысль упорно ускользает от внимания, скрываясь в углах сознания.

– Эй, ты вообще слушаешь, что я говорю? – голос черноволосой девушки вырывает его из задумчивости и возвращает обратно на парковую скамейку.

– Да, прости. – парень осматривается и вдруг ощущает такое навязчивое и стойкое желание остаться в этом моменте и ничего не вспоминать. Ничего не выяснять. – Дай руку. – он выжидательно смотрит на девушку, в глазах которой читается явное недоумение.

– Зачем? – спрашивает она, не торопясь выполнять его просьбу.

– Дай! – парень просит настойчивее. «Нужно понять. Нужно убедиться!», крутится в голове назойливая мысль.

– Ты сегодня какой-то странный. – брюнетка сдаётся, и протягивает ему руку с серебряными кольцами на пальцах и длинными ногтями, – Вот, держи.

Он берёт её руку в свою и прислушивается к ощущениям, «Тёплая. Хорошо». Обнимает. Как спокойно и уютно. Пожалуй, даже немного пьяняще. «Что не так?», ощущение неотступной опасности не даёт ему расслабиться, «Что-то точно не так». Мысль ужом вертится, но упорно не даётся в руки. Собрав всю волю в кулак, он ловит ускользающее осознание за хвост – «Нет запахов!» Он не помнит имени этой девушки, но совершенно точно помнит, что от неё всегда пахнет духами! Всегда, но не сейчас.

– Что за чёрт?! Кто ты? – с каждым его словом краски окружающего мира как будто бы выцветают и блекнут. Парковая декорация становится нереальной, сворачиваясь жжёной бумагой, всё вокруг блекнет и осыпается.

– Перестань, ты меня пугаешь. – девушка с испуганным лицом заглядывает в голубые глаза напротив.

– Нет! Ты не настоящая! Я тебя не знаю! – он отстраняется и сжимает переносицу пальцами. Боль уже не давит, а раскалённым железом пульсирует в голове. Вот она, мысль, воспоминание, никак не поймать!

– Нет, ты определённо точно меня знаешь. – говорит брюнетка очень серьёзно, – Просто не помнишь. – звуки окружающего мира затихли. Остатки парка, раскинувшегося вокруг, стали трескаться и осыпаться облупившейся краской. За ними и лавочка с ближайшими деревьями, и голубое небо с тонкой полосой, оставленной пролетающим мимо самолётом, и девушка, отчаянно хватающая его за руки. Последними осыпались зелёные глаза, полные грусти и угасающей надежды.

* * *

Он резко вскочил с кровати, прямо в прыжке выбрасывая лезвие ножа. Никого. Тишина. Просто очередной странный сон из тех, которые кажутся логичными и реальными, пока ты во сне и абсолютно нелепыми, когда ты просыпаешься.

Сколько он себя помнил, он всегда был один и не видел в Немезисе других людей. Нет, конечно, он понимал, что они жили здесь раньше, но вот только себя он помнил не так давно, всего-то пару-тройку зим, с момента, как очнулся без воспоминаний в каком-то большом и пустом доме. С тех пор, людей он находил только частично и не вполне живых, а из воспоминаний вернулось только несколько идиотских историй прошлого, из которых следовал вывод, что он был не самым честным и дальновидным человеком, к тому же несколько подленьким и, порой, трусливым. Ни имени, ни происхождения, ни ещё чего-нибудь, хоть сколько то важного, он не помнил. Поискав по дому и в его окрестностях информацию и оставшись ни с чем, он мысленно окрестил себя Человеком-Без-Имени и пошёл себе по свету, куда придётся, без особой цели и смысла. Нет, конечно, не сразу. Сначала у него в сердце ещё была робкая надежда на то, что он встретит кого-нибудь, не мог же, в самом деле, выжить только он один. Но постепенно надежда сменялась мрачной уверенностью в том, что других людей кроме него не осталось. До того самого злополучного звонка, с которого, кстати, и начались эти странные сны.

Голос в телефоне сказал ему бежать. Ты гляди, ещё трусом назвал, гад! Но парень решил, что достаточно убегал в своей жизни и теперь снова бежать не станет. Он принял твёрдое, волевое решение, во что бы то ни стало найти ту, о ком шла речь. Найти и во всём, мать его, разобраться! Что там ставят ему в противовес, смерть? Но так ли страшно умирать в мире, в котором ты живёшь совсем один?

Он сел на край кровати, нехотя перекусил и, с немалым разочарованием, отметив тот факт, что припасов осталось меньше, чем он рассчитывал, стал собираться в дорогу. Пока что Человек-Без-Имени и сам толком не понимал, куда идёт, но точно знал, что сидеть на месте смысла нет. «В последний месяц заката природы», кажется, так говорил голос? Чтож, по его расчётам, сейчас полностью вошла в силу вторая половина осени, а значит, скоро судьба сама настигнет его в любом случае. Но обязательно ли быть жертвой, если можно хотя бы попытаться стать охотником в этой игре?

С этими мыслями Человек-Без-Имени встал и спешно засобирался в путь.

ЗЕЛЛАРИУМ

Чем дальше уходила дорога от пыльных равнин Пустоши, тем больше и больше, пускай и отдалённо, она напоминала дорогу в общечеловеческом её понимании. И если в три стороны тянулась бесконечная пустота и разрушение, то в четвёртую – вполне себе проезжая часть, пускай и довольно узкая.

Человек, не знающий заранее, куда он идёт, запросто сбился бы с пути, но для знающих это была дорога к спасению. И если долго и упорно идти, при условии, что ядовитый воздух пустошей для конкретного человека не опасен, то через дни и ночи, рано или поздно, вдали он увидит край огромного полупрозрачного Купола.

Так начинается дорога к Зеллариуму – высокоразвитому, выжившему, белоснежному Городу-Под-Куполом. Городу, путь к которому почти невозможен. Городу, который живёт даже после Катаклизма. Городу, который не ждёт чужаков, но оберегает своих жителей от Ядовитого Неба.

За Куполом, где кончается Пустошь, начинается, вполне себе ставшая обычной для местных обитателей, жизнь. Без излишеств и в труде, местные люди приловчились к новым условиям. Благодаря гениальным учёным корпорации Спасение, был создан Купол, надёжно защищающий от ядовитых испарений и атомного солнца, но при этом пропускающий воздух и ультрафиолет через фильтры, и подающий их в Зеллариум уже в безопасном, для человеческой жизни, состоянии. Таким образом, люди этого города выжили и не только выжили, а и стали стремительно развиваться во всех областях. Живя по несложным правилам и неся каждый свою ответственность, люди Зеллариума смогли достичь практически утопического социального устроя. Находясь внутри города, сложно было поверить что там, за границами Купола, разверзся ад на Земле. Здесь же осенние деревья только начали сбрасывать яркую жёлтую листву, а люди постепенно готовились к ноябрьскому Тыквенному фестивалю.

Внутри город был условно разделён на две части. Центр – территория Спасения, был застроен огромными футуристическими зданиями невиданных форм и гигантских размеров. Тут учёные и правители города работали не покладая рук, на благо всех жителей, следили за качеством света и воздуха, за защитой и управлением системами жизнеобеспечения Купола, и бог весть, за чем ещё. Простые штатские люди допускались сюда крайне редко и не охотно, и только на нечастые групповые экскурсии с проводником. Да, честно говоря, они и не особо стремились в белоснежные высотки. Что делать там, в оплоте науки и знаний человеку, ничего в этом не понимающему? Вторая часть – спальные районы, местами больше напоминающие маленькие Парижские улочки ХХ века, чем большой современный город. Даже сложно было поверить в то, что два таких абсолютно разных мира столь гармонично уживаются на одной территории.

Впрочем, в Зеллариуме жизнь шла своим чередом. По улицам ездили велосипеды и редкие автомобили, принадлежащие, в большинстве своём, Спасению, пекари выпекали хлеб, мясники коптили колбасы на зиму, швеи заносили в магазинчики шарфики и головные уборы. Город жил своей размеренной жизнью.

По улице с кафешками, покачивая головой в такт музыке в наушниках, шла черноволосая девушка в кожаной куртке. Круто свернув налево, она зашла в кофейню и вальяжно плюхнулась за первый попавшийся столик.

ХОЛОДНАЯ

– Эй, Жёлтая, я жду тебя уже двадцать минут! – за столик подсела голубоглазая девушка со светлыми волосами ниже плеч, сделавшая вид, что это обращение было адресовано не ей. – Если бы тебе дали позывной Непунктуальная или Опоздунья, они бы не промахнулись. И это не смотря на то, что ты сама меня сюда позвала! – с наигранным возмущением причитала её черноволосая подруга. Вообще-то она сама зашла в кафе пару минут назад, потому что за время общения с Жёлтой, прекрасно запомнила две истины: первая – Жёлтая самый надёжный друг, которого только можно себе представить, и второе – её надежность заканчивается там, где начинается пунктуальность.

– Так, стоп. Сначала кофе, потом – разговоры. – Жёлтая взяла свой латте и, отстранённо глядя в окно, стала помешивать его деревянной палочкой. Сделав пару глотков, она, всё так же не глядя на собеседницу, спросила:

– Холодная, ты ведь не всё мне рассказала, да? – девушка постучала кончиком палочки о край стакана и отложила её в сторону, внимательно глядя в хитрые зелёные глаза напротив.

– В смысле? – её подруга сделала самое невинное лицо из всех возможных.

– Вчера я ездила во внутренний город… – начала было объяснять Жёлтая, но Холодная тут же нервно перебила её:

– С чем я тебя и поздравляю! – девушке вдруг стало неуютно в компании лучшей подруги.

Жёлтая вперила в неё угрюмый, тяжёлый взгляд человека, уставшего от отговорок и игр.

– Тобой интересуются в крыле чипирования. – убила она собеседницу новостями, – Говорят, есть один человек, который получил свой чип и позывной, но в процессе внедрения и обработки данных, что-то пошло не по плану. – Жёлтая взяла обратно в руки деревянную палочку из-под кофе и стала вертеть её в пальцах, – Ходят слухи, что этот человек не утратил свои воспоминания, по крайней мере, не все, – последняя фраза была сказана с каким-то особым нажимом, – Это так, верхушка слухов.

– Ммм… Да, интересно. – равнодушно протянула Холодная, – Надо же. Получается, что где-то по Зеллариуму ходит парень, который всё помнит и просто притворяется частью общей системы. Вот и как жить в этом насквозь фальшивом городе? – театрально вскинула руки она. – И что ещё говорят твои приятели из верхних слоёв общества? – спросила девушка с ехидством в голосе.

– Они мне не приятели, а непосредственное руководство, это раз. – с укором ответила Жёлтая, – А второе, с чего ты вообще решила, что это парень? Я об этом ничего не говорила. – подозрительно уточнила она, пытаясь считать мимику собеседницы.

– Ну, я предположила просто, – развела руками Холодная, – Разве женский организм, или организм старика, или ребёнка сможет сопротивляться чипу внутри башки? Логика. – она постучала указательным пальцем с тёмным маникюром по виску, как бы указывая на свои мощные дедуктивные способности.

– Вообще не логично, – Жёлтая тут же безжалостно оспорила вывод подруги, – Так как сбой связан не с сопротивлением, а с какими-то непредвиденными обстоятельствами, то ли с какими-то врождёнными способностями, чёрт их разберёт. – девушка отпила кофе, беря паузу на обдумывание ситуации, – Подробностей мне не сообщали, знаешь ли. И потом, если дела обстоят так, то это может быть и девушка. Или ребёнок. Это не имеет значения. – Жёлтая сделала ещё один глоток кофе и замолчала.

– Так и что, – не выдержала Холодная, – Что ещё говорят?

– А что это тебя так волнует то? Ты же вроде говорила, что тебе не особо интересно? – представительница Спасения внимательно всматривалась в лицо подруги, ища хотя бы намёк на скрытые мотивы.

– Не интересно. – пожала плечами та в ответ, – Так, просто, спрашиваю чтоб спросить. – девушка вальяжно потянулась и вытянула ноги под столом, подыскивая удобное положение.

Обе девчонки помолчали, обдумывая ситуацию каждая со своей стороны. Первая тишину нарушила Жёлтая.

– Говорят, что этот человек может видеть сны. И помнит жизнь до Купола. А ещё, возможно, хоть и с минимальным процентом вероятности, что человеку передалась какая-то часть иммунитета. – она сделала последний глоток из стакана и отставила его в сторону, рассказывая всё таким будничным тоном, как будто такие ситуации были делом ежедневным и нисколько не интересным.

– Иммунитета? Да ты гонишь! Как у Высших?! – Холодная подскочила со стула, чем незамедлительно привлекла внимание всей кофейни к своей шумной персоне.

– Да не ори ты, мать твою! – испуганно прошипела Жёлтая, – Хочешь, чтоб меня под трибунал отдали за разглашение секретных данных? – она потянула подругу за рукав, возвращая на своё место.

– Прости. – Холодная села за столик и удивлённо уставилась на подругу. – Нет, ну ты подумай, видеть сны! Никто в Зеллариуме не может видеть сны. А иммунитет! – затараторила она возбуждённо, – Получается, что кто-то кроме Высших может выходить за Купол, не боясь ни радиации, ни яда, ни прочего дерьма. Это же невероятно! Я думала, так могут только Белые Престолы, ну и, – девушка многозначительно кивнула в сторону потолка, намекая на главного правителя города, Белоснежного Монарха.

– Это только слухи, ничем не подтверждённые, к тому же, там вроде всё не так радужно как у Высших. – Жёлтая наклонилась ближе к подруге и понизила голос так, чтобы посетители кафе, сидящие за соседним столиком, не смогли её услышать, – Неизвестно, насколько широк спектр защиты, есть ли он вообще и насколько вся эта история в целом правдива. И чем ещё этого «счастливчика» наградил сбой системы – тоже не понятно.

– Тааак, – будто вспомнив о чём-то, протянула Холодная. – Ты вроде сказала, что там умники что-то про меня спрашивали? – она всем своим видом выражала незаинтересованность, но, тем не менее, снова и снова пыталась вывести разговор в нужное ей русло.