Поймать лаптем удачу

– Мотоциклист… Он давно едет за нами? – спросила я таксиста.

Блин! Ну кто тянул меня за язык? Сейчас напугаю человека…

– Этот? Как выехали на трассу. Спешит на смерть. Мозгов не хватает. Сколько аварий из-за них. А потом мы же и виноваты, – бубнил таксист.

Нет, это не он. Надо успокоительное купить и выспаться хорошенько. Он мне уже везде мерещится, скоро сниться будет. Мне это совсем не надо.

Мы приехали в Раменское. Я сняла парик, очки, кожанку. Днем было жарко, да и маскироваться больше не было смысла. Заплатив таксисту, я вышла из машины и увидела на перекрестке остановившегося байкера. Он смотрел точно в мою сторону. Как только я подошла к крыльцу магазина, снова зазвонил мой мобильник. Номер не определялся.

– Алло.

– Скажи, Виктория, брюлики с тобой? Может, по-хорошему их нам отдашь?

– К-какие брюлики? – насторожилась я.

Значит, их искали. И голос я узнала: такой же, как с регистратора. Они точно бриллианты искали. Но зачем они им? Они что, такие ценные?

– Не притворяйся. В квартире их не было. Значит, они у тебя с собой. Отдай по-хорошему – и умрешь безболезненно.

– Знаешь что, мальчик, не стыдно тебе смеяться над взрослой тетей? Отвали, а то ментам сдам!

Я, трясясь, совсем отключила телефон и вошла в магазин. Было жарко, и мне необходимо было выпить воды. Я взяла «Ессентуки» в стеклянной бутылке и пошла на кассу. Там собралась очередь. Впереди меня расплачивалась старушка, до того нерасторопная, что вся очередь уже ворчала. А бедная бабушка все слышала и пыталась спешить. В спешке она выронила мелочь. Я присела ей помочь, как вдруг услышала хлопок и грохот с охами и ахами. Что это?! Поднявшись, я увидела кассиршу, лежащую на полу. Из глаза у нее текла кровь. Меня затрясло. Я быстро бросила сто рублей на кассу и рванула к выходу, пока магазин не перекрыли. Надо было скрыться от суматохи. Не хотела я опять попасть в полицию, или чтобы меня в магазине добили наконец. Бежать, бежать… Куда?

Надо бежать дворами. И дома необходимо поставить новую дверь с сигнализацией. Хватит ли моих денег на все это? Похоже, пора одалживать у Кристины. Я забежала в первый попавшийся подъезд, где была приоткрыта дверь. Видимо, домофон в этом подъезде не работал. Я плотно прикрыла дверь и взлетела на второй этаж. В окно я увидела, как вокруг дома кружит байкер. Следит! Неужели он сам в меня стрелял? На сердце будто заскребли кошки. Почему же мне так обидно? Он меня хотел убить, даже не зная, что я ему все его отчеты удалила, да еще и некорректно. Господи, как внешность обманчива! Такой на вид правильный весь, воспитанный… У меня почему-то навернулись слезы на глаза. Это настолько я ему противна? Сердце заколотилось, я почувствовала, что теряю сознание, и съехала по стенке, закрыв глаза.

Неужели я надеялась, что он не убийца? Не могу поверить. Да я и не хотела в это верить, вовсе нет. Надо взять себя в руки. Значит, так. Как он себя вел? При первой встрече он вел себя так, как будто был напуган. Что его напугало? Что Маша все знала и приехала к нему со свидетелями? Или то, что Маша сказала, что Павел убит? Михаил позвонил ему и засмеялся, услышав его голос и поняв, что брат жив. Это самообладание, или он не хотел его убивать? Нет, он не был похож на убийцу, скорее на бабника. Потом я его видела в морге. Он заступался за меня перед Петровым, мило предложил подвезти и помочь в лечении Маши. Он выполнил свое обещание, но кто-то пришел убивать Машу. Потом я видела его стенды в офисе. Его фото с сотрудниками, с презентации. Вот так на него посмотришь – в жизни не скажешь, что он такой… А ведь он охотится за мной. И все ради этих бриллиантов. Как там мне сказали? Умрешь безболезненно… Значит, я уже покойник. Пришла бы я к нему в офис или не пришла – он на мне уже поставил крест и вбил его в землю. Какие же они с Павлом двуличные! Терпеть таких не могу!

Да, злоба моя творит чудеса: я почувствовала, что немного набралась сил. Надо спускаться вниз. Выйдя на улицу, байкера я нигде не обнаружила. Я поплелась по улице в раздумьях. Надо было срочно увидеться с Кристиной и занять у нее денег на новую дверь и сигнализацию. А пока я решила навестить наших любимых ментов и расспросить у них про майора Петрова и про пленку с регистратора.

В этот раз мне так легко не удалось пройти в кабинет следователя. Помимо предъявления паспорта меня долго допрашивали, зачем, как и почему, и только потом пропустили к следователю. Я пошла посмотреть кабинет, где находился раньше несуществующий Петров. Ого! Оказывается, там табличка есть, и на ней написано «Начальник следственного отдела». Я постучалась и вошла.

– Добрый день!

В кабинете сидел очень прилично выглядящий, седовласый мужчина. Он посмотрел на меня поверх очков и сказал:

– Ну, здравствуйте.

– Скажите, пожалуйста, кто вас заменял вчера?

– Что значит заменял? Вчера я был за себя.

– Но вчера в вашем кабинете меня допрашивал майор Петров. Я хотела бы его увидеть.

После моих слов начальник следственного отдела расплылся в очаровательной улыбке.

– Все понятно. Опять мои озоровали.

– Постойте, как понять – озоровали? – возмутилась я. – Мария с Павлом попали в аварию. Павел погиб, Маша в реанимации. По записи с регистратора это была умышленная авария, точнее, убийство.

С каждым моим словом лицо начальника делалось все серьезнее.

– Я вчера был на слете в Москве. Не понимаю, почему ребята разыграли вас, если, как вы утверждаете, ваши родственники разбились. Знаете что… – Начальник взял трубку телефона и набрал номер. – Вадим, срочно ко мне! Сейчас разберемся, – сказал он мне.

Я присела рядом с ним. Ничего себе! Бывают и такие менты, учтивые. Не прошло и двух минут, как в кабинет ворвался худющий парень, что сидел на проходной.

– Я тут, Андрей Петрович!

– Жилин, как все это понимать? Что вы вытворяете?! У человека горе, а вы в игры играете! Сейчас же писать объяснительную, и за ключи от моего кабинета будешь отвечать зарплатой.

– Д-дык это не я… – Жилин даже побледнел, но потом быстро оклемался. – Андрей Петрович, вчера смена была не моя. Власов дежурил.

– Он дежурил? – спросил Андрей Петрович у меня.

– Нет, – ответила я. – Был полный мужчина лет тридцати, с лысиной и в ретро-очках.

– Власов! – торжественно объявил Жилин.

– Свободен. Иди на пост, – ответил ему Андрей Петрович.

Жилин вышел, а начальник мягко посмотрел на меня.

– Вы говорите, умышленное покушение было?

– Да. Это по записи с регистратора хорошо видно.

– Понятно, – вздохнул он и встал. – И вместе с тем ничего не понятно. Вчера никаких новых дел не открывали. Как выглядел Петров?

Я не могла собрать мысли воедино. Я ожидала, что они замяли дело, но чтобы о нем не сообщить начальнику отдела?! Это нонсенс!

– Можно я возьму лист и карандаш?

– Возьмите.

Я села и быстро нарисовала этого Петрова. Получилось немного карикатурно, но важные черты лица я все же подметила. Начальник взял мой рисунок и удивленно произнес:

– Вот как…

Затем спокойно положил его на стол и обратился ко мне.

– Вы не представились…

– Вика.

– Вика, я вам помогу, чем смогу, обещаю. Вы приходите завтра часам к четырем вечера. Пропуск я для вас выпишу. Только координаты мне оставьте.

Я быстро настрочила имя, отчество, фамилию и телефон и, оставив бумажку у него на столе, с грустью отправилась к остановке маршруток, чтобы доехать до поселка, где находился дом Кристины.

Что мы сейчас имеем? А вот что. Вчера я приходила в полицию сильно невыспавшаяся, встревоженная, даже не заметила, в какой кабинет зашла. Там находился некто, называющий себя Петровым. И, как я поняла по реакции начальника следственного отдела, он узнал Петрова. Скорее всего, этот Петров по званию выше, чем Андрей Петрович. Но уже хорошо, что все начинает проясняться.