Кровавые наветы на евреев в России

Терентьевой было рассказано, что она видела, как мальчика Федор шел с державшей его за руку Ханной Цетлин, являвшейся содержательницей шинка. Ханна приходилась женой ратману городского магистрата, зажиточному коммерсанту, занимавшему почетную должность погребального старосты.

Христианками-соседками не было подтверждено, что кто-то из евреев вел погибшего мальчика. Однако у полиции оказалось доверие к показаниям Терентьевой, и ею стал подозреваться сам Цетлин. Его и прибывших в Велиж к Берлину Иоселя Гликмана и его пятнадцатилетнего спутника привлекли.

Ведение следствия происходило с нарушением еврейских прав – не было допущения к следственному производству еврейского представителя (хотя это допущение предусматривалось законом).

Одной из важнейших улик являлись следы от подъезжавшей к месту, где был найден труп, брички. В день нахождения трупа был приезд в Велиж ксендза Серафимовича. Евреи просили об обследовании брички ксендза. Но христиане из-за этого сильно возмутились и посчитали такую просьбу крайне обидной.

Пятнадцатого декабря в 1823-м г. полицией был представлен городовому магистрату следственный материал, поскольку магистрату вместе с поветовым судом предстояло расследование дела ?бо всех упомянутых евреях и о Терентьевой.

Под нелепейшим предлогом было обеспечено устранение от обсуждения заседавшего в магистрате еврея. В итоге евреев лишили защитника.

Поскольку улики отсутствовали, у суда не оказалось возможности осуждения обвиняемых евреев; ему пришлось пойти на освобождение Берлиных от «суждения и взыскания». Гликмана и Ханну Цетлин оставили в состоянии «сильного подозрения», причем Гликмана арестовали до рассмотрения дела в высшей инстанции.

Местным судом, проигнорировавшим распоряжение императора от шестого марта 1817-го г. не возбуждать обвинений против евреев в ритуальной убийствах, было заявлено в своей резолюции: [14]:

«Как христианам к убийству его (ребенка) никаких поводов не было, тем паче, что сей мальчик денег не имел, то и полагать надобно, что сделано таковое из недоброжелательства к христианам евреями, и таковое умерщвление мальчика необыкновенным образом отнесть следует на евреев; токмо кто именно причиною – не дойдено, a потому смерть его… предать воле Божией, умерщвление же оставить в сомнении на евреев».

Но первым департаментом Витебского главного суда, принявшего во внимание юридические требования, двадцать второго ноября 1824-го г. был обеспечен выпуск постановления о том, чтобы евреев оставили «без всякого подозрения». Была приговорена к церковному покаянию только Терентьева. Тем не менее судом было предписано обеспечить повторное расследование убийства Федора. Однако повторное расследование не привело к нахождению убийцы. Дело прекратили.

5.3 Расследование Страхова и Хованского. Вмешательство Сената

Расследование Страхова и Хованского

Генерал-губернатор Николай Хованский. Джордж Доу – http://www.museum.ru/1812/Persons/RUSS/

События в Велиже не были оставлены без величайшего внимания. Информация о них дошла до самого императора Александра I. Эту тему в соответствии с императорским указанием обсуждали генерал-губернатор князь Николай Хованскй и начальник Главного штаба Дибич.

Год 1825-й (осень). В это время произошло следующее [14]:

«при проезде императора через Велиж Терентьева, назвавшая себя солдаткой-вдовой, подала жалобу, что её сын (хотя погибший не был её сыном) умерщвлён евреями и что её просьбы не только не удовлетворены, но она ещё была в заключении. Император, как будто забыв собственное указание относительно ритуальных убийств, распорядился заново расследовать дело и уведомить его о результатах».