Любовь зла 2. Возвращение папы

– Да. Я думал… этого ребёнка уже нет – с тем и уезжал, но… она жива. Очень… симпатичная девочка и умненькая.

– Да, сынок, вот это сюрпризы ты нам преподносишь… Так и что? Будешь там вокруг них виться? Вези их, может, в город? Мать будет рада на внучку посмотреть.

– Они не хотят в город. Ну, Настя не хочет. Насчёт знакомства тоже пока не знаю. Я, видишь, сам со знакомством припозднился…

– Худо тебя принимают?

– Нет, ничего. Могло быть и хуже. Настя не против моего общения с дочерью, она очень адекватно всё воспринимает, не скандалит.

– Ещё бы она скандалила! Сама ведь скрыла…

– Ну а я её на аборт тогда отправил.

– А почему нам не сказал? Мы бы что-нибудь придумали…

Я невесело усмехнулся:

– Я помню, как ты тогда "обрадовался" новой невестке, потому и не стал сообщать ещё и о внучке.

– Ну и дурак. Дети – это святое. Хотя ты прав, я сам не знаю, как бы тогда отреагировал. Сейчас – другое дело. Мне кажется, мать на десять лет за эти три года постарела – так скучала по тебе. А ведь до твоего отъезда – зла не хватало, такой ты был шалопай…

– Капец, я м**ак, да? – к горлу подкатил комок, мой голос внезапно охрип. – Всем вокруг жизнь порчу…

– Кому-то портишь, а кому-то даришь! – с притворной строгостью ответил батя, явно желая подбодрить на самом деле. – То всё в прошлом. Дочь твоя жива – вот и делай всё, что должен. Авось успеешь грехи молодости искупить.

– Постараюсь. Спасибо, пап.

– Ты это, если нужно чего – денег, там, или ещё какой помощи – звони, я всегда готов…

– Спасибо, я сам…

– Ты только гордость не включай! Куда мне их тратить-то?

– Нет, это не гордость. Просто стыдно к тебе на шею опять подсаживаться, да и сам я на ногах уже способен стоять. Не волнуйся, если прижмёт – попрошу. Тебе первому позвоню.

– Буду ждать. И так просто тоже звони. И это… может, хоть фотографию пришлёшь?

– Постараюсь, сегодня.

– Добро.

Не прошло и пятнадцати минут, как позвонила мама. Обрушила на меня целый поток причитаний вперемешку со слезами и мольбами показать внучку. Я пообещал, что сделаю в этом направлении всё возможное.

У Насти дома было оживлённо: набежали какие-то дети самых разных возрастов – они шумели, топали, смеялись за большим столом, где стояло блюдо с пирожками и два кувшина с парнЫм молоком. Сама Настя восседала во главе с важным и счастливым видом, вещала что-то такое увлекательное, так что те, кто не отвлекался на свою болтовню, слушали с открытыми ртами. Тут же сидела и моя Дуняша, тёщи не было видно.

– Яр! – воскликнула хозяйка, и все обернулись ко мне. – Девочки-мальчики, это Ярослав Дмитриевич, наш с Дуняшей хороший друг.

Но дочка не поддержала мамин эвфемизм – соскочила с лавки и бросилась ко мне с криком:

– Паапа!

Я поднял её на руки, покружил немножко, тронул за носик-кнопку.

– А у нас полдник! – похвасталась она, указывая на накрытый стол. – Садись кушать пирожки, бабушка напекла!

– Ты сама как пирожок! – воскликнул я, ощущая жар в груди по отношению к этой удивительно мелкой барышне. – Лучше я тебя съем! – И сделал вид, что вгрызаюсь в короткую тонкую шейку.

Дуняша счастливо запищала, сжимаясь в комочек и отталкивая мою голову маленькими мягкими ладошками.

– Ты такой смешной! – заявила она, когда я прекратил атаку.

– А тебе нравятся смешные папы?

Она с умным видом задумалась на секунду.

– Даа…

– Ну тогда… – И я снова сделал вид, что кушаю её, на этот раз пухлую ручку, торчащую из-под короткого рукава розовой футболки.

Дуняша опять заверещала, смеясь, а потом вдруг обхватила мою шею и тоже сделала:

– Ам-ам-ам!

Пару минут мы играли в эту завораживающую игру во внутрисемейный каннибализм, а потом присоединились к общему столу. Дуняша не пожелала садиться отдельно и с удобством устроилась на моих коленях. Настя спросила:

– Купил?

– Крепёж купил, доски заказал с доставкой.

Она улыбнулась.

– Что у вас тут, литературный клуб? – спросил я.

– Вроде того, – кивнула девушка.

Подала мне пирожок и налила молока в простой гранёный стакан, какие я видел в поезде.

– А ты почему не ешь?

– Я недавно чай пила… у Алёши, – и смотрит на меня испытующе. Вот зараза! Ловит на ревности и кайфует от того, что я злюсь?! Или проверяет, стану ли я впадать в неадекват..?

– Без меня?! – горестно возмутилась Дуняша. Ещё одна фанатка этого деревенского дикаря! Я закатил глаза.

– Он пригласил меня одну, – заявила Настя дочери, а потом опять стрельнула в меня взглядом.

Я скрипнул зубами. Зачем это? К чему? Тычет носом, как котёнка, в лужу "ты-не-имеешь-права-ревновать"? Но ведь она меня заверила, что между ними нет ничего, кроме дружбы, и, если бы это было не так, зная её страсть к правде, она бы скорее промолчала, а не провоцировала. Успокоив себя этим соображением, я победно улыбнулся. А потом чмокнул дочь в щёку:

– Я тоже могу устроить тебе классное чаепитие, малышка. Хочешь?