Любовь зла 2. Возвращение папы

– А мне кажется, наоборот, наивной дурочкой.

– А теперь стала умной?

– Более эгоцентричной.

– Поэтому и работаешь в деревенской школе учительницей?

– Тут мама. Она помогает мне с Дуняшей.

– Она в садик ходит.

– Попробуй получить садик в городе…

– Мой папа поможет.

– Нет, – Настя закусила губу. – Мне здесь нравится, я никуда не хочу.

Я улыбнулся:

– Сдаётся мне, что ты не знаешь, что такое эгоцентричность.

– А мне кажется, ты путаешь её с бессовестностью.

– Совесть заставляет тебя устраивать полдники с пирожками для своих учеников?

– Не понимаю, к чему ты клонишь.

– К тому, что ты всё та же. Славная, добрая, альтруистичная девчонка, с которой я познакомился в детдоме три года назад. Я бы не стал тем, кем я стал, если бы не ты. Так и жил бы в своём уютном мире пьянок-гулянок и полного отсутствия смысла.

– И женился бы на Моте?

– Может, и женился. Она неплохая, а я тогда не представлял, как можно жить по-другому. Это ты мне показала.

– Почему же ты не женился, если она неплохая?

– Этого недостаточно, Насть. Она неплохая по характеру, но внешне – совершенно не в моём вкусе.

– Что в ней не так?

– Она толстая.

– Боже! Какой недостаток…

– Для меня на тот момент – критический.

– Да уж, ты был бессовестным бездельником…

– Но я больше не такой! Завтра начну ремонт в вашей теплице…

– Ты научился работать руками?

– Ещё как! Я на стройке работал… это отличная мотивация, чтобы загореться желанием получить высшее образование.

– И как? Получил?

– Неа. Сбился по пути, научился делать деньги из воздуха и… забил. А ты… как закончила?

– Я примерно на середине беременности перевелась на заочное и взяла академ, а потом, когда Дуняша смогла проводить без меня по несколько часов подряд, мы с ней и с мамой поехали в город. Сдавать сессию. Потом ещё раз так же, а уж после Дуня смогла оставаться с мамой в деревне на весь срок.

Я покачал головой:

– Это просто потрясающе.

– Что?

– Что ты вот так – берёшь и делаешь. Сколько людей не способны взять себя в руки…

– Это потому, что они не нуждаются. А в моей жизни нужда никогда не прекращалась. Что бы я стала делать без образования? Кассиром в супермаркете работать? Это не моё.

– Ты могла бы удачно выйти замуж и бездельничать всю оставшуюся жизнь.

– С ребёнком?!

– Поверь, это вообще не проблема!

– Здесь, в деревне – проблема. Некоторые мамочки до сих пор на меня смотрят свысока из-за того, что я не была замужем, а ребёнка имею.

– Я же про то и говорю! Поехала бы в город – и… Ну почему ты здесь? Скажи честно! Это же из-за школы? Там некому преподавать?

– Ну… есть проблемы с составом, да…

– Что и требовалось доказать.

– Но мне тут нравится! Потому что люди простые, искренние, я не чувствую себя здесь чужой, как в городе.

– А как же твоя тяга к искусству? Тебе хоть есть, с кем поговорить о высоком?

– Мои ученики, я прививаю им любовь к литературе.

– Ученики – это несерьёзно. Всё, что они могут тебе дать – это вернуть твоё же.

– В городе у меня тоже не было особо близких по духу людей.

– Да, помню. Ты закрываешься. Всегда закрывалась. Я думаю, что твоё ощущение себя чужой – первично. А отношение окружающих – вторично.

– Как умно ты научился выражаться!

– Книжки читал, – не без самодовольства кивнул я.