Что останется после

Угли дотлевали, уже не давая тепла. Маг поднялся с кресла и окинул взглядом большую комнату. В окно заглядывал месяц, освещая всё холодным серебряным светом. Тени удлинились и сделались особенно тёмными. Огромные весенние звёзды казались Магистру тысячами устремлённых на него осуждающих глаз.

Ещё один тяжёлый вздох…

До сих пор ему, Аладору, приходится исправлять ошибки прошлого.

***

Выжженная земля на том месте, где десять лет назад стояли никому не нужные амбары, производила удручающее впечатление. Здесь не росло ни травинки, ни кустика, словно проклятое место было сожжено вчера. Десять лет прошло, а ничего так и не изменилось.

Табита старалась не смотреть под ноги, только в небо, подставляя лицо непрекращающемуся мелкому дождю. Но в конце концов извилистая тропа, на которую она могла не смотреть, чтобы следовать ей, кончилась, и пришлось-таки обратить взор вниз.

Ничего.

Уже в который раз колдунья подумала, что окончательно сошла с ума. На что она надеялась? В конце концов, кошмары ей снились часто. То есть, либо кошмары, либо вообще ничего. Почему-то показалось, что именно этот сон особенный, и она должна что-то сделать. Ошиблась? Просто перенервничала? Вполне возможно.

Мелькнуло детское желание прийти к учителю. Просто посидеть на протопленной печи, попить чайку, поговорить по душам. А он бы, как раньше, разложил запутавшейся ученице всё по полочкам.

– Чем мне поможет Севин?

А тем, что ему придется написать доклад в Орден. И Аладор тут же натравит на нее внушителей. Или упечёт в Кессл-Кард. Во имя всеобщей безопасности.

Привычка говорить вслух с самой собой бесила, но попытки изжить её остались безуспешны.

Глубокие раздумья Табиты прервало хищное шипение откуда-то слева. Колдунья поспешно обернулась, но ничего не увидела. Шипение раздалось с противоположной стороны, уже немного ближе.

Шестое чувство заставило девушку отпрянуть, и вовремя – на том месте, где она только что стояла, приземлилось странное существо. Табита поспешила увеличить расстояние между собой и хищником и лишь потом позволила себе рассмотреть его.

Теперь она смогла распознать в существе химеру. Львиная голова и туловище, мощный змеиный хвост и лапы, покрытые гладкой прочной чешуёй.

Севин рассказывал, что когда-то в соседней деревне жил сумасшедший маг-ренегат, посвятивший свою короткую жизнь на свободе созданию боевых химер. Они стали основной и довольно серьёзной опасностью на болоте. Орден выделял отряд боевиков, чтобы справиться с ними, но вытравить всех так и не вышло.

Там, где не выживали обычные хищники, некоторые химеры отлично прижились. Табита уже встречала пару раз похожих тварей: быстрых, бойких, с ядовитой слюной.

Дрожащими пальцами колдунья достала из нагрудного кармана небольшой пузырёк и тут же его осушила. Зелье ускорения помогало не только двигаться, но и соображать быстрее. Выматывало тоже неслабо, но в затяжной схватке у девушки точно не было шансов.

Вокруг химеры вспыхнуло огненное кольцо, сквозь которое твари удалось прорваться неожиданно легко: немного пометавшись туда-сюда, химера пробила в огненной стене небольшую брешь и тут же выскользнула со змеиной проворностью, неприятно удивив колдунью.

Пришлось снова отступать и придумывать что-то другое. Для прицельных заклинаний тварь была слишком вёрткая, к тому же сопротивляемость к магии у неё была гораздо выше, чем у её предшественниц. Приличные боевые маги приберегали для таких тварей мечи, но Табита не была боевым магом – по крайней мере, в обычном понимании этого определения.

Химера наступала медленно и осторожно, на согнутых лапах, готовая в любой момент напасть или увернуться от атаки колдуньи. Долго так продолжаться не могло.

Попробовать что-нибудь проще и надёжнее? Слабый жест рукой, и послышался хруст костей. Тварь взвизгнула, поджав переднюю лапу, и метнулась в сторону, сбивая телекинетическую атаку.

Слишком быстро для трехногой. С изумлением колдунья смотрела, как хромота уменьшается с каждой секундой, пока тварь снова не перешла в наступление – уже без каких-либо видимых повреждений.

Получившая пару оплеух химера стала более осторожной, но и рывки стали резче. Она уже оценила противницу. Зелья зельями, но человек не может прыгать наравне с хищником. Треск разрываемой ткани Табита отметила как-то отстранённо, даже не успев испугаться.

Рефлексы работали, волна телекинеза смела тварь в сторону. На левом плече осталась длинная царапина. Неглубокая, вроде бы.

Табита опасалась использовать слишком сильную магию в пределах деревни, но теперь, кажется, пора бояться за собственную жизнь. Воздев руки к небу, колдунья скороговоркой начала плести заклинание в полный голос, чтобы не сбиться. Дождь немного мешал, но стихия, пусть неохотно, но подчинялась.

Химера приближалась, но ускорить темп, как бы этого ни хотелось, было нельзя – у заклинания должен быть определенный ритм, которого необходимо придерживаться.

Наконец земля дрогнула, ощутимо нагрелась, и горячий воздух заколебался вокруг химеры, на всякий случай отскочившей подальше. Увеличение расстояния между ними было Табите только на руку – такие заклинания опасно использовать в каких-то десяти локтях от себя.

Огонь взметнулся, казалось, прямо из земли, и с рёвом охватил всё видимое пространство впереди. Жаль, что гореть здесь было особо нечему, но пока силы хватало и так.

Отскочить твари было некуда, рык сменился жутким отчаянным визгом. Запах палёной шерсти быстро сменился запахом горелого мяса. Табита скривилась и отошла на пару шагов, не сводя глаз с корёжащегося силуэта химеры.

Вдруг сердце пронзила острая боль, как от удара ножом. Вслед за ней разряд прошёл по всему телу. Мгновение спустя колдунья оказалась на коленях, с судорожно прижатой к сердцу правой рукой, левой упираясь в землю. Воздух отказывался проталкиваться в лёгкие, в висках пульсировала кровь.

«Только не сейчас!» – подумала она, пытаясь отогнать подползающий страх. Лёгкие сдавливало от нехватки воздуха. Рука вдруг подогнулась, и колдунья оказалась на земле.

Пламя, бушующее на поляне, тут же угасло. Тварь начала кататься по земле, сбивая огонь. Химера поднялась, шатаясь, и сдавленно зашипела. Глаза хищника горели жаждой мести.

Девушка лежала на земле, корчась от боли, не имея возможности даже протянуть руку вперёд для простейшего отвлекающего заклинания. Всё, что она могла делать, так это с ненавистью смотреть в золотые глаза наступающей твари.

Почти такие же.

Она их помнила. И ненавидела. Но не той ненавистью, на которую способны обычные люди. Её ненависть была материальной. Она захватывала ум, сжигала сердце, горела алым пламенем перед глазами и покалывала в кончиках пальцев. Как магия. В её руках она и была магией – всемогущей и разрушающей. Ненависть не способна созидать.

И это её вполне устраивало.

Химера удивлённо навострила уши, отпрыгнула и зашипела, настороженно глядя, как в чёрных глазах жертвы загораются злые жёлтые искры. Она чувствовала, как вокруг неё сплетается что-то, как ловчая сеть паука, но не могла убежать или даже пошевелиться. А потом упала на землю.

Искры в глазах девушки потухли, и мир тут же угас.

***

Ночь в столице была неожиданно тихая, но её не покидало ощущение, что город продолжает движение – тихо, незаметно, и оттого ещё более интересно. Ощущение, что ночью город превращается в некое живое существо, тихо витающее в сгустившемся воздухе, незаметно притаившееся в узких переулках, выжидающее…

В другое время она бы не отказала себе в удовольствии прогуляться по улицам ночного Неккара, но сейчас приходилось только мрачно смотреть в окно. Девушка сидела на кровати скрестив ноги и теребила на шее амулет, похожий на капельку. Тот слабо мерцал бледно-зелёным светом.

– Кто бы мог подумать, что вместо удобного жилища мага нам придётся коротать ночь на постоялом дворе? – всё ещё сетовал Хоран, барабаня пальцами по спинке осёдланного задом наперед стула.

– Ты мог бы, – любезно ответила она, отрешённо глядя в окно.

– Извини, я не могу знать, когда Аладору приспичит повидать своего дружка из Совета! – вспылил маг, нервно вскакивая и прохаживаясь туда-сюда по комнате. – Проклятый Орден! Почему Архимагистр решил навестить его именно сегодня?

– Это просто совпадение, – нахмурилась девушка. – Он никак не мог узнать о том, что мы здесь.

– Нет, – прорычал маг, яростно сверкая глазами. – Это Кафалидма. Что за игру ведёт эта женщина?

– Кафалидма? – девушка нахмурилась. Имя звучало знакомо, но подробнее не вспоминалось.

– Первая Пифия Совета Девяти и могущественнейшая видящая в истории Ордена.

– Да ну? – заинтересованно протянула она, склонив голову набок и на мгновение словно превратившись в абсолютно обычного человека.