Оценить:
 Рейтинг: 0

Дневник смертницы. Хадижа

<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 >>
На страницу:
12 из 17
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Только выбирай осторожно, – сказала она. – От того, какую нитку ты выберешь, зависит твоя судьба.

Сначала моя рука потянулась за желтой ниткой. Мне нравится желтый – таким бывает солнце. Потом за красной – я люблю красный, он виден издалека. Но взяла я зеленую нитку, потому что такого цвета лето – когда все живое. Женщина покачала головой – ей не понравился мой выбор.

Она немного отодвинулась, уступая мне место у станка. И я вплела в основу свою нитку – поверх красного ряда. Женщина вынула из пучка еще зеленые нитки и вплела их над моей ниткой – получился Тамерлан.

– Это Тамерлан? – спросила я.

– Это овца – жертвенное животное, – ответила она. – Каждый ковер рассказывает свою историю. Ее можно прочесть в узорах.

– А какую историю рассказывает твой ковер? – спросила я.

– Мой ковер рассказывает историю Каменного Мальчика. Давным-давно, меня еще не было на свете, к нам в горы пришел страшный завоеватель и привел с собой множество воинов. Их было столько, сколько ворсинок в этом ковре. Они еще не дошли до нашего села, когда встретили мальчика. Он играл на свирели и пас овец. Вот они – вытканные зелеными нитками.

– А какого цвета мальчик?

– Красного, – сказала она и стала ткать свирель красными нитками. – Завоеватель приказал мальчику отвести их в село. Мальчик повел их, но завел в другую сторону – туда, где стоят непроходимые горы и не выпускают никого обратно. Когда завоеватель замахнулся над сердцем мальчика кинжалом, Аллах превратил мальчика в гору. Он до сих пор стоит в стороне от нашего села.

– А ты кто? – спросила я.

– Твоя прапрабабушка, – ответила она.

– Ты умерла! – крикнула я.

– Ты меня звала. – Женщина посмотрела на меня своими черными глазами.

В это время в комнату вошел мальчик – младше меня. Он принес с собой мой эмалированный чайник, с которым я все время ходила на родник.

– Все забрали, – повторила она, – ничего не оставили.

Мальчик поставил перед нами чайник и стаканы.

– Рамазан, налей чай, – сказала ему женщина.

– В чайнике холодная вода, – закричала я. – Не наливай! Мне и так холодно!

– Тебе надо согреться, – сказала прапрабабушка.

– Я не буду пить холодный чай! Мне холодно! Я замерзла!

– Не бойся, – сказал мальчик. – Это вода из нашего чайника. Пей, она горячая.

Я взяла в руки стакан, в нем оказался чай-кипяток. Я сделала несколько глотков, и мне стало очень жарко. Мне было так жарко, как будто воду-кипяток вылили на голову.

– Дай, да, я еще выберу нитку, – попросила я прапрабабушку.

– Нельзя, – сказала она. – Можно выбирать только один раз.

– Дай я еще выберу! Пожалуйста! – закричала я.

Не знаю, зачем мне понадобилась эта нитка. Но в том доме я очень хотела выбрать нитку другого цвета.

– Дай мне еще нитку! Пожалуйста!

Женщина протянула ко мне руки, подняла меня с пола, посадила к себе на колени и стала качать. Когда она подняла на меня лицо, я увидела, что это мама.

– Мама, дай мне еще нитку!

– Тихо, – говорила мама. – Сейчас дедушка приведет врача…

Ковер уплыл далеко-далеко, и я оказалась на бабушкиной кровати. Мама держала меня на руках. Кровать качала нас. Рядом появилось лицо бабушки с красным носом, она шумно дышала, как будто нюхала табак. Кровать качала нас, как волны на море.

– Мама, возьми у прапрабабушки другую нитку, – попросила я, но покрывало поднялось с кровати как волна, заблестело над моей головой, накрыло меня, и больше я ничего не помню.

* * *

Следующие дни я плохо помню. Единственное, что возвращается в память, – сильный жар и боль в коленях. Ноги болели так, будто кто-то брал меня за ступни и крутил их в разные стороны. Я не могла лежать спокойно, мои ноги постоянно были в движении, я терла одну ступню о другую, хотела сбросить с них невидимые руки, но легче мне не становилось. Почему-то я представляла себя керосиновой лампой, в которой сильно повернули фитиль, огонь разгорелся, и стекло сейчас лопнет. Я сейчас лопну, казалось мне, потому что очень горячо, внутри огонь. Приходил врач, которого дедушка привел из соседнего села. Дедушке пришлось пройти ночью под дождем по скользким дорогам три километра туда и обратно. Даже врач не смог повернуть во мне фитиль в обратную сторону. Я больше не могла терпеть и звала маму, хотя мама всегда сидела рядом со мной на бабушкиной кровати. Часто появлялась бабушка, я запомнила ее красный нос, который приближался к моему лицу. Когда я думала, что сейчас взорвусь на части, кровать проваливала меня вниз, куда-то под землю, и там я попадала в тот пустой дом. Там меня ждала женщина. Она снимала платок, и я видела, как тяжело повисают до пояса ее черные косы. Она снова ткала ковер – моя прапрабабушка.

– Пить, – просила я, и появлялся мальчик с моим эмалированным чайником.

– Не бойся, – говорил он, – это вода из нашего чайника.

Я постоянно просила женщину дать мне еще выбрать нитку, но она только качала головой, отчего ее косы колыхались. Она вязала ковер, и на нем постепенно начали появляться желтые узоры. Она ткала солнце, которое поднималось из-за гор и грело баранов и Каменного Мальчика. Тогда я поняла, что мне надо было выбрать желтую нитку.

– Дай мне желтую нитку, – просила я, но она снова качала головой.

Потом кровать возвращала меня к маме. Я бы радовалась, если бы бабушка разрешила мне полежать на ее кровати в другое время, а в те дни я хотела лежать на полу – он бы не бросал меня вверх-вниз. Я просила, чтобы меня переложили на пол.

– Пол холодный, тебе надо быть в тепле, – говорила мама.

Один раз кровать меня подкинула наверх, я проснулась и почувствовала, что огонь уже не горит так сильно. Но рука, которая крутила ноги, перешла на грудь и стала сильно на нее давить. Мое горло сузилось, воздух не попадал в него, я дышала как бабушка, когда она нюхает табак. С каждым вздохом рука давила больней. Внутри совсем не осталось места для воздуха. Он выходил из меня с таким неприятным звуком и такой горячий, что я могла обжечь маме лицо.

Я не знаю, сколько дней прошло. Помню, как кровать в другой раз забрала меня вниз, я снова пила горячий чай, а потом вернула наверх, и я услышала голос бабушки.

– Свадьбу все равно через неделю сыграем, – говорила она. – Завтра позовем к ней муллу. А что делать? Сама слышала, что врач сказал…

– Она не умрет, – услышала я голос мамы, она говорила шепотом, – не надо свадьбу торопить. Она поправится.

– Потом траур держать, год ждать, – сказала бабушка, и кровать снова забрала меня вниз.

Моя прапрабабушка была не похожа на бабушку. Прапрабабушка была красивой, с белой кожей, черными бровями и красными губами. Как она могла родить дочку, которая потом родила такую страшную бабушку? Моя бабушка была похожа на аждаху.

Мы ткали ковер. Прапрабабушка положила мне в руки пучок зеленых ниток, и я ткала своего барана. Он получался у меня треугольным, но мне все равно были хорошо видны его копыта и кучерявая шерсть. Я могла гладить его сколько хочу. Я погладила своего барана, и вдруг он заблеял. Как я обрадовалась! Прапрабабушка перестала ткать, повернула голову на его голос, желтая нитка повисла в ее пальцах. Мне тоже голос барана показался каким-то странным. Кровать бросила меня вверх, и я увидела человека в белой одежде и с длинной бородой. Он наклонился ко мне, перебирал пальцами четки и пел молитвы. Это мулла, поняла я. Зачем он пришел? Откуда знает, что я разговаривала с шайтаном? Я так испугалась, что опустилась вниз, и только взялась за зеленые нитки, как голос муллы вернул меня наверх. Я снова нырнула вниз, а он опять достал меня наверх. Я прыгала как мячик – туда-сюда, туда-сюда.

– Мама, положи меня на пол, – стала просить я. – Мама, я не могу больше, положи меня на пол.

Мама взяла меня на руки и унесла в коридор. Там, в самом конце, у нас сломана крыша, и когда дождь, из дырки течет вода. Сейчас из нее падало жирное солнце. Я хватала луч рукой, мне казалось, это пучок желтых ниток, я хотела вытащить из него одну.

Мама прижала меня к себе, и я почувствовала, как шевелятся ее ребра.
<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 >>
На страницу:
12 из 17

Другие аудиокниги автора Марина Магомеднебиевна Ахмедова