Орелинская сага. Книга первая

– Нет, ты определенно помешался на сказках своего отца.

– Помешался! – подскочил Нафин. – Ах, вот ты как! И ты не веришь! Тогда откуда это?

Он ударил ногой сосуд, и тот упал с глухим всплеском.

– А ты уже смотрел, что там? – как всегда, не обращая никакого внимания на гнев юноши, спросила Сольвена.

– Не успел, – буркнул Нафин, – домой торопился. Хотел скорее все вам рассказать, а вы…

– Так давай посмотрим.

Девушка быстро сняла с крышки удерживающую петлю и заглянула внутрь.

– Вода какая-то…

Она принюхалась, пожала плечами, потом слегка наклонила сосуд и окунула в содержимое палец.

– Нет, не вода. Уж очень густая.

– Не лазь! – отобрал у нее сосуд Нафин. – Ты мне всё равно не веришь…

Девушка сморщила носик, отерла палец о траву и выпрямилась.

– Почему не верю? Верю. Просто я не вижу никакого смысла в предсказании, с которым ты так носишься. Ну, увидел ты Летающих орелей, и что? Что дальше? Боюсь, ты и сам не представляешь, что теперь должно произойти.

– Я не представляю? – на мгновенье растерялся юноша. Но тут же опомнился и гордо выпятил грудь. – А мне и не надо представлять. Всё и так произойдет само собой, когда будет нужно.

– А когда нужно? Да и произойдет ли вообще…

– Произойдет! – упрямо выкрикнул Нафин и чуть не расплакался.

Он действительно не знал, что теперь будет. Но одно дело не знать самому, и совсем другое – когда тебя тыкает в это носом, сопливая девица, которая вообще ничего не соображает. Он уже пожалел, что рассказал ей все и позволил лазить в сосуды. А ещё более о том, что когда-то рассказал о предсказании. Но он тогда думал, что Сольвена – друг, а теперь понимает, друг не стал бы так насмешничать. Особенно в такой момент, когда сбылось последнее, из предсказанного. Друг разделил бы с ним и радость, и обиду на тех, кто ему не верит.

– Ты знаешь что, Сольвена! – сказал Нафин в сердцах. – Иди-ка отсюда подальше. Отправляйся к мамочке с папочкой и сиди в своей гнездовине. Или посмейся надо мной с подружками, если так хочется.

Сольвена, как обычно, пожала плечами, но, уходя, обернулась.

– Пожалей Метафту, – сказала она с усмешкой. – Нехорошо, когда над старейшиной смеются…

Нафин ничего на это не ответил, только злобно фыркнул, подхватил сосуды и пошёл в гнездовину.

Метафта раскладывала на скамье сушеную траву и листья, но на его шаги обернулась и уперла руки в бока:

– Вот что, милый мой, заговорила она сурово, – с сегодняшнего дня я запрещаю тебе, как летать на скалы, так и спускаться с обрыва. Записи Генульфа завалило и ты скорее шею свернешь, чем их отыщешь. А, чтобы не было соблазна делать все втихоря за моей спиной, я сейчас же свяжу тебе крылья.

С этими словами орелина сняла со стены крепкую веревку, велела сыну повернуться к ней спиной и, связывая его крылья, приговаривала:

– Я-то думала – это счастье великое тебе будет – самые большие крылья в Гнездовище, а оно вон каким боком вышло… А всё отец, его сказки про проклятья да предсказания всякие…

– Но, мам, – взмолился Нафин, – почему ты мне не веришь? Я же правда видел.

– Не хочу слушать! – зажала уши руками Метафта, – я сыта этими предсказаниями по горло. То над отцом все потешались, теперь над сыном… Но тогда я была лишь женой старейшины, а теперь сама стала старейшиной, и не буду, как твой отец, терпеть над собой насмешки.

– Но над тобой никто не смеётся, – робко возразил Нафин.

– Что!? – загремела Метафта. – да я глаз не могу поднять от стыда за то, что мой единственный сын вместо того, чтобы заняться чем-нибудь полезным, тратит свое время у Старика, изучая язык, который все давно забыли, и учится летать, как будто это так уж необходимо! Имей в виду – не все в восторге от твоих упражнений. Особенно те, у кого крылья совсем маленькие. Вот так, – она завязала последний узел, – теперь я засну спокойно. Не надейся на чью-либо помощь, никто не посмеет тебя развязать без моего разрешения.

Метафта похлопала сына по плечу и только теперь заметила сосуды.

– Это ещё что такое?

– Ты же всё равно не хочешь слушать, – уныло отозвался Нафин.

– Я не хочу слушать небылицы. Но это-то ты где-то взял. Где?

– На скалах, где же ещё. – Юноша ехидно усмехнулся. – Надеюсь в то, что они там выросли сами собой, ты сможешь поверить?

Метафта глянула на него, но уже не так сердито, а, скорее, с испугом. Затем она осмотрела со всех сторон сосуды, сняла с них крышки и, как до неё Сольвена, понюхала содержимое.

– Странно, – пробормотала орелина. – Очень странно. Так ты, что, на самом деле их видел?

– Ура! – завопил Нафин. – наконец-то ты поверила! Мамочка, ты не представляешь, как я рад! Теперь-то ты понимаешь? Предсказание сбывается, а это значит, что я не могу сидеть связанным. Ты ведь развяжешь меня, правда?

Но Метафта не торопилась с ответом. Она аккуратно закрыла сосуды, отставила их подальше и прикрыла сушеной травой. Затем подошла к сыну и, глядя ему в глаза, твёрдо произнесла:

– Ни за что! Особенно теперь.

– Что? – из Нафина, казалось, вышёл весь воздух. – Ты шутишь?

– Нет!

Юноша не верил своим ушам. Как заворожённый, он, не отрываясь, следил за матерью, которая в большом волнении ходила из угла в угол.

– Мама, – тихо позвал он, – я совсем ничего не понимаю. Что всё это значит?

– Это значит, что я знаю о предсказании побольше твоего…

Метафта перестала ходить, села на скамью и посмотрела на сына серьезно, как никогда.

– Послушай меня, Нафин. Только послушай очень внимательно, как взрослый орелин, которому пора отвечать за свои поступки. В предсказании сказано: «только тот, кто увидит цветущую траву Лорух и Летающих орелей найдет детей Дормата…». Положим, трава Лорух на самом деле не цвела, но ты ее такой УВИДЕЛ, и твой отец решил, что это считается. Он тогда, конечно, заблуждался, как всегда, но речь сейчас не об этом. Теперь ты увидел Летающих. Скажу честно, когда ты мне утром об этом сообщил, я подумала, что мальчик просто очень хотел их увидеть, и они померещились. Но это, – она кивнула в сторону спрятанных сосудов, – это выглядит достаточно убедительным. Похоже, что предсказание действительно сбывается, и значит, ты тот самый и есть, кто найдет каких-то там детей Дормата и снимет проклятие с Генульфа. Ну, а дальше-то что, ты знаешь?

– Нет, – замотал головой Нафин, – а разве было дальше?

– И было, и есть.

Метафта многозначительно посмотрела на сына.

– Там дальше сказано, что когда это все случится, в Гнездовище не останется ни одного ореля, ибо не станет проклятия, которое вызвало их к жизни. Ты понимаешь, что все это значит?